История первого дракона
Шрифт:
Встрепенувшись, я заозиралась; говорившая обнаружилась в паре метров слева — видимо, проявляла тактичность и не спешила ломиться в моё личное пространство.
Что передо мной не человек, я поняла сразу. Впрочем, на знакомых по этому миру и мифологии моего родного мира существ она тоже не походила. Высокая — по меньшей мере на голову выше меня, а это метр восемьдесят и больше, — она была удивительно гармонично сложена и изящна. Летящие многослойные одежды неопределённого кроя всех оттенков синего почему-то были неподвластны дождю и мягко колыхались в такт малейшему движению. Общую воздушность облика незнакомки дополнял тонкий звоном тысяч серебряных бубенчиков, затерянных где-то в складках впечатляющего одеяния, которое оставляло открытыми только кисти рук и голову с шеей, но весьма эффектно обрисовывало все изгибы фигуры. Чёрные, или скорее тёмно-синие волосы ниспадали свободными волнами до талии, подчёркнутые нитями мелкого жемчуга и всё тех же бубенчиков. Но особенно выделялась бледная в голубизну (что, однако, не делало девушку похожей на несвежий труп) кожа и необычная форма лица, в особенности — почти каплевидный разрез бездонно-синих глаз, лишённых белка.
С другой стороны, при всей своей «нездешности» и необычности, незнакомка не вызывала никаких негативных эмоций, даже после мысленного напоминания себе самой о военном положении и опасности, которая может грозить с любой стороны. Может, тому поспособствовало её обращение, — дочь Туманной дороги, — которое я до сих пор слышала исключительно от шамана.
— Да так, — наконец, неопределённо высказалась я, понимая, что дальше молча созерцать незнакомку попросту неприлично. — Ты богиня?
— Нет, — звонко рассмеялась она, тряхнув головой. — Я айра.
— Это имя или название вида? — уточнила я.
— Последнее, — с улыбкой кивнула незнакомка. — Меня зовут Силуса. Мы, как и другие стихийные виды, не верим в здешних богов.
— Стихийные виды?
— Ну, это такое собирательное название. Мы — дети воздуха, гаргульи — дети земли, даймоны — дети огня. Не элементали, как ты только что наверняка подумала, просто… стихийные виды, это сложно объяснить, — она легкомысленно пожала плечами. — Понимаешь, мы, айры, по природе своей ужасно любопытны, и не могли не отреагировать на столь невероятные события в Туманном море. Оно всегда было особенным местом, а уж теперь по твоей милости — самое особенное.
— Почему именно по моей?
— Ну, внимание такой сущности, как сам великий Океан, не проходит бесследно — как для мира, так и для того, кто пригласил его в мир, — она заговорщически подмигнула, подошла ближе и тоже присела на камушек. — Мы, айры, очень чувствительны к проявлениям мира духов; наверное, всех нас можно считать хорошими шаманами, — вновь беспечно пожала плечами девушка с не слишком звучным на мой взгляд именем с отчётливым сельскохозяйственным оттенком. — Я просто оказалась самой любопытной и решила посмотреть поближе. На тебя и на это необычное место. Но ты так и не ответила, что тебя гложет? Что-то неприятное, вот здесь, — она коснулась ладонью груди, — но я никак не пойму, что именно.
— Да я и сама толком не понимаю, — я вздохнула. — Тянет что-то такое, смутное и неприятное. То ли предчувствие, то ли вообще съела что-то не то, — поморщилась я, тем более что ощущение, стоило о нём вспомнить, усилилось, набросившись на меня с остервенением.
— Нет, это что-то настоящее, — уверенно отмахнулась она, видимо, от моего последнего предположения. — Вася… — вдруг смущённо потупилась девушка, разглядывая лиану у своих ног. — А можно мне немного побыть рядом с тобой? Ну, то есть, в вашем лагере, — пояснила она на мою растерянность. — Мне просто очень, очень, очень интересно! Я всей своей сутью чувствую, что тут скоро произойдёт нечто грандиозное, и буквально сгораю от любопытства!
Вот вам и пирожки с котятами.
— Погоди, погоди, мне-то, конечно, не жалко, но почему ты спрашиваешь именно у меня? И что именно такое ты предчувствуешь? И почему совершенно этого не боишься?
— Ну, я же всё-таки почти ветер, меня не так просто убить, — рассмеялась она. — Это насчёт отсутствия страха. У тебя спрашиваю… — она вновь смущённо хмыкнула. — Ты же дочь Туманной дороги, ты лучше всего можешь меня понять; среди вас всех есть ещё один эльф, но я с мужчинами как-то… не очень умею… общаться, — тщательно подбирая слова, она сверлила взглядом собственные руки, теребившие ткань платья. — Ну, то есть, общаться я с ними могу, но ужасно стесняюсь, — более развёрнуто пояснила айра.
— Тем более — эльфов. Они настолько живые и искренние, что у меня буквально язык немеет. Ты тоже настоящая, но ты всё-таки девушка. Что ты ещё спрашивала? Что именно я предчувствую? Тут я тоже ничего сказать не могу; наверное, это сродни твоим собственным ощущениям пустоты в сердце, с той лишь разницей, что для меня это ощущение приятно.
— То есть, ты знаешь, как меня зовут, хотя я этого не говорила, знаешь, что я чувствую, хотя ты об этом спрашивала и я толком не смогла ответить, — подозрительно начала я.
— Стой, стой, — рассмеявшись, замахала руками айра. — Как тебя зовут я знаю, потому что давно уже со стороны наблюдаю за вашим лагерем, и много всякого интересного слышала, — она не удержалась и показала мне язык. А я неожиданно поняла, что девушка-то несмотря на все свои странности, кажется, даже моложе меня. — А спрашивала про ощущения, потому что больше не придумала, с чего разговор начать. Не сердись. Не веришь мне — пойдём, спросишь у своих друзей. Они подтвердят, что мы, айры, действительно очень миролюбивые и искренние существа.
— Да ладно, что уж там. Верю, — отмахнулась я. — Тогда пойдём в лагерь? А то я что-то проголодалась; а ты нормальную человеческую пищу употребляешь, или ваш род питается чем-то более, — я неопределённо покрутила рукой в воздухе, — эфемерным?
— Ты будешь смеяться, но я питаюсь звуками, — она в доказательство потрясла руками, рассыпая серебряный звон. — Но в этом виде прекрасно употребляю в пищу нормальную человеческую еду. Понимаешь, этот облик… он не то чтобы вторая ипостась, как у оборотней. Ты про оборотней, надеюсь, слышала? Ну, вот, так у нас, стихийных, не совсем так. Это нечто среднее между ипостасью и хорошей иллюзией. Тут сложно объяснить, это… надо принадлежать стихийному виду, — улыбнулась Силуса.
— А как же ты выглядишь в своём естественном облике? — искренне заинтересовалась я.
— Ну… это не очень красиво, мне больше такой нравится, — смутилась она. — Я выгляжу как нечто среднее между смерчем и облаком. То есть, тело из смерчей, а на голове — туча.
— Покажешь? — окончательно заинтригованная, с надеждой попросила я.
— Понимаешь, — окончательно стушевалась девушка. — Я… молодая ещё совсем. Боюсь, в истинном облике я могу причинить вред; всё-таки смерч он смерч и есть. Это старшие умеют делать так, что возле них и в таком виде неопасно находиться, а я пока ещё не научилась.