История подлодки «U-69». «Смеющаяся корова»
Шрифт:
– Продолжайте огонь, – приказал я, стремясь скорее завершить бой.
Сумасшедший грохот снарядов разносился над водой далеко вокруг и мог привлечь другие суда, возможно, они уже даже шли к нам. У меня могли возникнуть трудности в том, чтобы избавиться от всех преследователей до наступления дня. Скорость была чрезвычайно важна. Снова весело заговорило 8,8-см орудие. Каждый снаряд проделывал огромную дыру в корпусе вражеского судна в районе ватерлинии. В конце концов судно остановилось, и экипаж начал спускать шлюпки. «U-69» обошла вокруг корабля. Спасательные шлюпки, плавающие среди обломков корабля и груза, мы трогать не собирались. С другой стороны судна мы еще несколько раз выстрелили по ватерлинии, чтобы потопить корабль как можно скорее. Если экипаж покинул судно, сражение можно было считать наполовину законченным. Теперь нужно было
Внезапно орудие заело. Всего происшедшего оказалось слишком много для старенького 8,8-см орудия. В результате сумасшедшей стрельбы ствол настолько раскалился, что медные гильзы расширились и не извлекались из казенника. На палубу принесли жирную воду, чтобы вылить на ствол и охладить его.
Сражение продолжалось. Наше 2-см орудие и легкие пулеметы вели огонь по судну. Снова «U-69» обошла вокруг сильно поврежденного корабля. Спасательные шлюпки были уже далеко.
Уже наступил ясный день, и мы могли рассмотреть все детали. Вначале я предположил, что у врага было одно орудие в корме и одно в носу и что, возможно, он был также оснащен «бофорсами». Это было довольно значительное вооружение для грузового судна. Одним точным залпом оно могло разнести подводную лодку на кусочки. Однако, внимательно обследовав судно, мы испытали настоящий шок. Мы обнаружили, что наш враг имел в общей сложности шесть «бофорсов». Кляйншмидт со своим «томми-ганом» и 2-см зениткой вывел их из строя одно за другим. Кроме них на корабле обнаружилось не два, а четыре орудия среднего калибра. Это объясняло бесконечное число артиллеристов на борту. Теперь мне было ясно, что это было не просто торговое судно, а настоящий вспомогательный крейсер.
Осознав, что мы одержали победу над противником в десять раз сильнее нас, причем в артиллерийской дуэли на поверхности воды, что противоречило всем установившимся канонам войны на море, у нас в полном смысле волосы встали дыбом. Враг мог нас уничтожить одним только точным выстрелом, а у нас на победу был один шанс из тысячи.
– Что ж, мы снова победили, и наша удача осталась с нами.
Пока суд да дело, 8,8-см орудие снова было готово к бою, и мы могли продолжить потопление. Теперь стрельба велась медленно, и после каждого выстрела на орудийный ствол выливали воду и чистили ствол. Языки пламени появлялись из разных частей судна. Они высовывались из палубы и бортов и помогали нам выполнять свою работу – топить судно. Боеприпасы кончились, и был выпущен последний снаряд. Сейчас судно представляло собой груду обломков. Корма еще глубже ушла под воду. Она медленно опускалась, а языки пламени лизали нос все более свирепо. Теперь я дал членам экипажа, которые все сражение провели под палубой и ничего не видели, шанс лицезреть результат доблести «Смеющейся коровы». Ужасный вид горящего и тонущего судна произвел на людей большое впечатление. Когда же они узнали, какое вооружение было на борту у врага, один из моряков почесал голову и сказал:
– Подождите, пока это услышат в адмиралтействе!
После сообщения, посланного в BDU в Керневаль, мы получили ответ из штаб-квартиры «Большого Льва»: «Вы потопили вспомогательный крейсер [18] ».
Вспомогательные крейсера подводные лодки обычно торпедировали, и это был первый и единственный раз, когда подобный корабль был потоплен экипажем подводной лодки с использованием только 8,8-см орудия и легких пулеметов.
Глава 30
ЭТО УДИВИТ ВАС, ГЕРР КАПИТАН
18
Это, возможно, было британское вооруженное судно «St Anselm», 5614 брт, потопленное в тот же день.
Следующие дни были абсолютно рутинными. Каждый раз, когда солнце поднималось в небо, «U-69» продвигалась все дальше и дальше на север.
Воспоминания об артиллерийской дуэли все еще вызывали у подводников нервную дрожь. Они предпочли бы на полной скорости пойти домой за торпедами и снарядами, но старший механик воспротивился идее мучить его двигатели. Он не переставал повторять:
– Герр капитан, перспектив никаких. Мы никогда не доберемся до дома, если продолжим идти на той же скорости.
Ни при каких обстоятельствах он не желал повторения истории с топливом. Он отвечал за то, чтобы лодка вернулась к причалу с достаточным количеством топлива. А так как никто не знал, какие сюрпризы ждали нас по дороге к дому, то «Смеющаяся корова» продолжала идти на экономичной скорости, как и в течение нескольких последних недель.
Втиснутые в узкий корпус субмарины люди по мере приближения к берегам Франции все больше оживлялись. Они пели и болтали дни напролет. Темы для разговоров не отличались разнообразием: предстоящий отпуск, удачные бои, причем, конечно, в первую очередь артиллерийская дуэль, и скорое прибытие во Францию. Впервые нашей базой должна была стать 7-я флотилия в Сен-Назере. Любой моряк и в мирное время, и в дни войны всегда с нетерпением ожидает визиты в новые порты. Конечно же кое-кто был бы только рад вернуться в Лориан. Наши друзья из 69-го артиллерийского полка, скорее всего, были на Восточном фронте, но Ивонн, Маргарет и другие симпатичные девушки оставались в Лориане и будут сильно разочарованы, если веселые и голубоглазые блондины, возвращения которых девушки ждали, отправятся в другой порт, где будут ухаживать за другими Ивонн или Маргарет. Но Лориан не был концом света, и, возможно, подводникам удастся туда съездить. И девушки, если они действительно были влюблены, смогут нанести им визит в Сен-Назере.
Для начала где-то в дюжине миль от нашего родного порта нам показалось, что «Смеющаяся корова» торопится на встречу со своей судьбой. Вместо ожидаемого конвоя, мы столкнулись с самолетами, причем первый «сандерленд» был замечен слишком поздно. Он был прямо над нами.
Ни разу еще люди так быстро не спускались вниз. Прежде чем люк захлопнулся, подводники увидели, что самолет начинает пикировать.
Это было сумасшедшее погружение. Кто первый доберется до цели: самолет, который, к счастью, летел на высоте, не допускавшей немедленной атаки, или подводная лодка, опускавшаяся на безопасную глубину? Хороший пилот мог пикировать почти вертикально и достигнуть необходимой для сбрасывания бомб высоты за несколько секунд. С другой стороны, экипажу лодки требовалось несколько секунд для того, чтобы закрыть люк, открыть клапаны и заставить лодку резко уйти под воду. У врага были все преимущества. «U-69» снова стала преследуемой добычей, которой оставалось только одно – убегать. Несмотря на безумное пике самолета, удача, казалось, не отвернулась от нас. Мы решили, что произошло чудо, поскольку успели достигнуть той глубины, на которой считали себя в безопасности от вражеского наблюдения и бомбардировки.
А через несколько секунд хорошо нацеленные бомбы начали рваться рядом с лодкой. Еще одним чудом было то, что до сих пор не было прямого попадания. Мы уже пережили такое количество бомбежек, что везению вполне мог настать конец. В конце бесконечно длинной одиссеи, казалось, судьба решила подвести людей к самым воротам ада. Бомбы разрывались с ужасным грохотом и совсем рядом. Под их ударами лодка завалилась на один бок, причем так сильно, что люди, которые при этом не смогли устоять на ногах, решили, что мы вот-вот опрокинемся.
После нескольких минут абсолютной тишины и молчаливого ожидания снова посыпался град бомб. И опять взрывы раздавались так близко, что, по общему мнению, уже давно должны были разнести нас на молекулы. Оборудованию был нанесен большой ущерб. Более дюжины стекол на приборах было разбито, лампы – уничтожены, кабели и валы сломаны. Все, что было недостаточно надежно закреплено, срывалось с мест и с грохотом падало на пол. Корпус под давлением воды вибрировал и потрескивал. Создавалось впечатление, что все мы сидим внутри гигантского барабана, по которому стучали тысячи молотков. В этом аду было сложно ясно понять, что же на самом деле повреждено.
Как мог человек наверху так точно целиться? Как мог он видеть нашу позицию под водой? Как он узнал, когда мы изменили курс, чтобы уйти от него?
Возможно, в одном из топливных баков утечка и драгоценное топливо сейчас вытекает на поверхность?
– Что вы думаете, Ауэрманн? Вы же были пилотом, – спросил я своего старпома во время очередной паузы. Ветеран испанской войны, он мог знать точную причину.
– Это удивит вас, герр капитан, но он нас видит. Когда море достаточно спокойно, я имею в виду, на нем нет никаких «белых лошадок», то на этой глубине нас видно с самолета довольно четко.