История политических учений. Первая часть. Древний мир и Средние века

Чичерин Борис Николаевич

В числе юристов, выступивших с пером против притязаний папы, был Петр Дюбуа. Ему приписывается трактат под заглавием «Вопрос о папской власти» [152] , трактат, которым, можно сказать, открывается бой против папства. Здесь нет философско-систематического учения, какие мы видели доселе, но с замечательною силою и ясностью разбираются и опровергаются доводы в пользу папской власти. Последующие писатели нередко повторяют только сказанное в этом сочинении. По общему обычаю средневековых писателей, автор сначала излагает доказательства защитников папства, затем доводы противоположные, потом дает свое заключение и, наконец, опровергает одно за другим основания противников.

152

Quaestio de potestate Papae. Этот трактат напечатан в: Dupuy. Histoire du different de Boniface VIII et de Philippe le Bel. Preuves. С 663–683. Насчет принадлежности его см.: Nouveaux memoires de l'Academie des Inscriptions et Belles Lettres. T. XVIII. 4. 2. С 435 (статья de Wailly); также: Boutaric. La France sous Philippe le Bel. С 118.

Главные доказательства в пользу пап следующие: 1) Христос сказал: «…дадеся ми всяка власть на небеси и на земли» (Мф. 28: 18), а папа наместник Христа; 2) известное сравнение с двумя светилами; 3) низложение Хильдерика папою Захарием; 4) письмо папы Гелазия; 5) подобие небесной иерархии, где ангелы имеют единого владыку — Бога; 6) текст из Иеремии «се поставих тя над языцы» и пр.; 7) текст из Второзакония, приведенный в письме Иннокентия III; 8) слова Христа «елика аще свяжеши» и проч.; 9) изречение Дионисия Ареопагита «что есть в причиненном, т. е. и в причине»; а духовная власть относится к светской, как душа к телу; 10) изречение Августина, что без правды не могут существовать государства, а правда может быть только там, где правит Христос; 11) изречение апостола Павла (1 Кор. 2: 15), что духовный судит всех, а его судить никто не может; 12) силлогизм: кто может большее, тот может и меньшее; а папе вверена власть над большим, нежели светским князьям; 13) требование единства церкви; 14) посвящение императоров папою, ибо низший посвящается высшим; 15) текст «ты ecu Петр» и проч.; 16) возложение на духовных лиц всякого рода светских почестей, чем доказывается, что папа, возводя в духовный сан, тем самым дает человеку право на все светские чины; 17) изречение св. Бернарда в книге «О размышлении».

Доводы противоположной партии следующие: 1) папа не судит о собственности и наследстве, следовательно, он не владыка всей светской области. 2) Он не судит о ленах, доказательством чему служит письмо Иннокентия III. 3) От светского суда нет апелляции к папе. 4, 5, 6) Приводятся другие юридические доводы из феодального права. 7) Апостол запрещает служащим Богу вступаться в житейские дела, и хотя некоторые различают власть и исполнение, приписывая первую папе и предоставляя второе светским князьям, однако соединение власти с исполнением совершеннее и устроеннее, а потому происходит от Бога: кому дана власть, тому должно быть дано и исполнение. 8) Светская власть противоречит христианской добродетели, именно смирению, которое требуется от духовных лиц. 9, 10, 11) Христос удалился в горы, когда его хотели провозгласить царем. 12) Апостол Петр не имел светской власти. 13) Спаситель сказал «воздадите убо кесарева кесаревы», и сам заплатил дань. 14) Власть и служение противоположны, а Христос велел большему служить, и сам показал тому пример. 17) Христос сказал, что он не пришел на землю судить людей, а потому он и папе не дал судебной власти. 18) Текст «царство мое не от мира сего».

Излагая затем собственное заключение, Дюбуа отправляется от понятия об организме; он старается сравнением, заимствованным у противников, опровергнуть их выводы насчет отношения души к телу и духовной власти к светской. Церковь издревле называлась телом Христовым; по учению католиков, невидимый глава ее — Христос, видимый — папа. Продолжая это подобие, Дюбуа сравнивает духовенство с нервами, связывающими голову с членами, а светскую власть с сердцем, от которого идут кровеносные жилы, разносящие пищу по всему телу; эти жилы суть права и законы. Но сердце, говорит Исидор, составляет основание тела, ибо без него не может быть жизни; оно создается прежде головы. Подобно тому и светский суд существовал прежде духовного, что ясно из повествования Августина о начале царств. Таким образом, в человеческом теле есть две главные части, которые имеют каждая свое отправление, не вмешиваясь в чужую деятельность. Точно так же и в земном обществе установлены два суда, светский и духовный, каждый со своею должностью, и как нет светского князя, который мог бы считать себя владыкою духовной области, так и папа не может считать себя хозяином светской.

Это сравнение с организмом человеческого тела важно было в то время как наглядное опровержение теории о мировом законе, подчиняющем низшее высшему; им устранялось и требование единства, основанного на полном владычестве головы над членами. Здесь на живом примере показывалось, что единство организма состоит не в подчинении всех частей одному движущему началу, а в согласной деятельности самостоятельных членов.

Петр Дюбуа подкрепляет свое заключение богословскими доводами. Что папа не может считаться владыкою светской области, это доказывается 1) устройством еврейского народа; 2) смиренным ответом Христа; 3) совершенством апостольского чина. В Ветхом Завете, у евреев, мы видим различие светской власти и духовной, сначала в Моисее и Аароне, затем, с одной стороны, в судьях и царях, с другой — в первосвященниках. Из этого ясно, что священнику принадлежит только Ааронова лоза, т. е. духовная власть, если же он имеет и светские права, то он мог получить их единственно от светских правителей, ибо относительно мирских дел церковь подчинена царям. В Новом же Завете, Христос явился в смирении, а не с властью. Он отвечал просящим о суде: «…кто меня поставил судьею над вами?» Он сказал: «…царство мое не от мира сего». Богословы утверждают, что папа — владыка всех людей, как наместник Христа, но в этом смысле он духовный отец верующих, и более ничего. Наконец, папа по своему чину преемник апостолов, следовательно, он должен быть подражателем апостольского совершенства, а совершенство состоит в отречении от земных благ. Христос сказал: «…аще хощешъ совершен быти, иди, продаждь имение и даждь нищим». Такова заповедь, которой должен следовать папа.

Дюбуа отвергает и значение подарка Константина Великого: во-первых, говорит он, это не относится к восточной половине Империи, следовательно, не может служить основанием всемирной власти папы; во-вторых, Франция не подчинена Империи, а составляет самостоятельное государство. Здесь виден взгляд французского юриста. Если короли Франции не могли противопоставить папам преданий Рима и притязаний на всемирную монархию, зато они имели возможность опираться на искони принадлежавшую им полную политическую независимость. Вопрос не осложнялся здесь историческим фактом перенесения Империи; французские короли не короновались папою, и коронация не считалась необходимым условием для возведения в царский сан. Почва была более тесная, но более твердая.

В заключение Дюбуа опровергает все приведенные выше доказательства в пользу папской власти. На первый довод, что папе как наместнику Христа принадлежит вся полнота власти, и духовной, и светской, он отвечает, что Спаситель не передал папе всей власти, принадлежавшей ему как человеку и как Богу, например права устанавливать и отменять таинства, власти делать чудеса и т. п. На сравнение с солнцем и луною он возражает, что аллегория не доказательство; притом месяц имеет свою собственную силу и деятельность, независимые от солнца, наконец, из этого, во всяком случае, можно вывести только высшее достоинство папы, в чем все согласны, а никак не установление им светской власти. Последнее невозможно уже потому, что предыдущее не может произойти от последующего, а цари существовали прежде священников. Далее, на примере папы Захария повторяется известное уже возражение, что он дал только свое согласие на низложение Хильдерика. На доказательство, взятое с подобия небесной иерархии, Дюбуа отвечает: оно имеет значение только для духовной области, ибо люди подобны ангелам душою, а не телом. Точно так же и на текст «елика аще свяжеши» и проч. он возражает, что эти слова относятся единственно к духовным делам, так как на небе нет мирской связи. В том же смысле толкуются текст Иеремии и письмо Гелазия. На 9-е доказательство, об отношении причиненного к причине, отвечается, что не всегда то, что есть в причиненном, бывает и в причине. Притом духовная власть вовсе не причина светской. Наконец, несправедливо, что как душа вносится к телу, так и духовная пища, поддерживающая душу, относится к мирской пище, поддерживающей тело, ибо духовная пища не поддерживает тела, а мирская, поддерживая тело, поддерживает вместе с тем и душу, следовательно, душа находится в большей зависимости от светских предметов, нежели последние от души. Далее, в ответ на 10-е доказательство признается, что нет правды там, где не правит Христос, но папа — наместник Христа только относительно духовных дел. На 11-е: апостол Павел, утверждая, что духовный судит всех, а сам не судится никем, говорит не о юридическом суде, а о суждении посредством внутреннего голоса. На 12-е: правило, что кто может большее, тот может и меньшее, справедливо только относительно предметов, состоящих в зависимости друг от друга, а не вообще. На 13-е: единство церкви не уничтожает двойственности суда, ибо единство принимается в разных смыслах. В смысле совершенства оно требует соединения различных элементов. Это и относится к христианской церкви, для совершенства которой нужен двоякий суд, светский и духовный. На 14-е: посвящение не доказывает власти; кардинал Остийский посвящает папу, но не имеет над ним суда, король же Франции папою не посвящается и не коронуется. На 15-е то же, что на 8-е. На 16-е: папа не прямо дает право на светские чины, а только косвенно, тем, что имеющие духовный сан считаются достойными и светских почестей. Наконец, на 17-е: св. Бернард говорит о принадлежащих папе двух мечах, не утверждая, а более сомневаясь, что ясно из других мест того же сочинения, где он восстает против стремления пап к владычеству.

Таково содержание этого замечательного трактата, в котором с совершенною ясностью раскрывается ничтожество многих из доводов, приводимых тогдашними богословами, неправильное толкование текстов, несостоятельность символических доказательств. Петр Дюбуа принадлежал к смелым умам того времени, которые не останавливались даже перед радикальными мерами. Он подал Филиппу Красивому записку, в которой предлагал королю основать монархию над всем христианским миром и с этою целью отобрать между прочим у папы все его светские владения и права. Папа, писал Дюбуа, получив подарок от Константина Великого, не может пользоваться своим правом вследствие сопротивления народов. По своему положению он не может даже вести войну. Большею частью он дряхлый старик, а потому не в состоянии подавлять возмущения. Притом его сан требует от него иной деятельности: он должен молиться, учить, проповедовать, прощать, примирять. Если же он ведет войну, то он другим подает дурной пример. Поэтому собственная его польза должна побудить его передать свои права французскому королю, который со своей стороны обяжется платить ему прежние доходы. Этим способом папа сохранит все выгоды своего положения и освободится от мирских забот. Ибо какой человек может считать себя способным держать оба меча в столь обширных владениях? [153]

153

О записи Дюбуа см.: Nouveaux memoires de l'Academie des Inscriptions et Belles Lettres. T. XVIII. С 443 (статья de Wailly).

Сочинение Дюбуа не могло однако считаться окончательным решением спора. В столь многосложном вопросе требовался более глубокий философский анализ предмета. В этом отношении Дюбуа оставлял обширное поле последующим писателям. Они не замедлили явиться.

К числу сочинений, вышедших по поводу распри Бонифация VIII с Филиппом Красивым, относится упомянутый выше трактат под заглавием «Вопрос об обеих властях» (Quaestio de utraque potestate) 1304 г. [154] Он приписывается Эгидию Римскому, но, очевидно, писан не им, ибо здесь высказывается образ мыслей, совершенно противоположный тому, который мы видели в разобранном выше сочинении. Неизвестный автор выступает в пользу светской власти, доказывая ее независимость как богословскими, так и юридическими и философскими доводами. Обращу внимание на важнейшие из последних.

154

Goldast. Monarchia Sancti Imperii Romani. II. С 96 и след.

Главным авторитетом опять служит Аристотель. Он говорит, что силы различаются действиями, предметами и целями. Но светская власть и духовная различаются во всех этих трех отношениях, следовательно, они не должны смешиваться и не подчиняются друг другу. Основание их разделения лежит в самом существе человека, в различии тех элементов, из которых он образуется, — материи и духа. Человек состоит из тела и души. Сообразно с этим он имеет две жизни: телесную и душевную. Для первой нужны мирские блага (temporalia), для второй — духовные (spiritualia). Цари имеют власть над телом и телесными предметами; они преступников наказывают физически, они материальным оружием охраняют мир среди подчиненных им народов, защищают отечество и воюют с врагами. Святителям же принадлежит духовный суд для спасения душ. Это различие выражается и в разделении государства человеческого и божественного. Одним управляет царская власть, другим, на земле, — папская. С этою целью установлены два меча: материальным владеют князья, апостолы же употребляли один духовный. Отсюда ясно, что это две различные власти, которые не должны мешать друг другу.