Шрифт:
– Михаил Юрьевич Лермонтов
Глава I: Правление Николая Александровича
После достаточно консервативного пути преобразований своего родного отца Александра III (который, между прочим, являлся для Николая, наравне с Алексеем Михайловичем, образцом для подражания), Николай Романов понимал, что такой огромной и своеобразной по нравам и менталитету стране, необходим Царь с твёрдой рукой, который мог бы регулировать все сферы общества и быть
Вышло так, что ещё до своей коронации, Николай со своими порой радикальными заявлениями явно успел вызвать общественный резонанс. Многие представители консервативной верхушки изначально поддерживали такой настрой ещё юного царя, а другие члены общества – восприняли эти слова как вызов.
Уже с того момента можно было сказать, что удача не сопутствовала правителю: общественное мнение сразу разделилось, и самые радикальные жители Империи без причины, а просто лишь из ненависти к монархии, были настроены к Николаю слегка пренебрежительно. Конечно, были и те, кто до последнего, несмотря на все ошибки, видели в Николае «посланника божьего». Да и менее чем через десять лет, те «бессмысленные мечтания», о которых упоминал Николай (то бишь, ограничение власти монарха и внедрение конституции по западному образцу), были реализованы. Та ненависть, которую испытывали некоторые люди к Николаю, коренилась, скорее, даже не в характере и действиях самого правителя. Я думаю, что в то время почти поздно было пытаться исправить серьёзные социальные противоречия, которые начались в обществе ещё давно, со времён, пожалуй, правления Екатерины II. Люди смотрели на монархию не как на прекрасную форму правления с чудесными традициями и вечной службой государю, а лишь как на «закрепостительный аппарат». Даже Александр II со своими великими реформами не смог в малой степени вразумить крестьян и уладить все социальные вопросы.
Император Николай II и Императрица Александра Фёдоровна (1894).
Это не удалось сделать и более строгому отцу Николая. И в начале XX века до конца почти никто не понимал, что именно желают получить крестьяне: любые серьёзные преобразования, введённые Николаем и его близкими фаворитами, нужно было осуществлять намного раньше, чем сделано было в итоге. В условиях ненужных и бесполезных войн, которые изначально должны были служить как «победоносные», все проблемы кипели лишь сильнее.
Новый Император не умел балансировать между добротой и тиранией, ибо когда-то он был слишком инфантильным, а порой, за редкими исключениями, превращался в деспота. Эта неопределённость и странность в его характере по итогу погубила не только его самого, но и всю страну в целом.
Грандиозная коронация нового Царя была запланирована на 18 (30 мая) 1896 года, после траура над любимым членом императорской семьи Александром Миротворцем. В качестве места проведения массовых развлечений и народных гуляний было выбрано Ходынское поле, на котором уже проходили масштабные мероприятия до этого года (к примеру, Всероссийская художественно-промышленная выставка 1882 года). Сейчас на этом месте находится «Авиапарк». Несмотря на все предупреждения, адресованные к организаторам о том, что Ходынское поле не предназначено для столь огромных событий, Николай не послушал никого, и локацию менять не собирался. Опасность заключалась в том, что поле было крайне неровным, с ужасным рельефом и огромными ямами. Рядом с ним находился большой овраг 30 метров длиной и 5 метров глубиной; раньше там вообще располагались военные лагеря, порой и проходили учения стрельбе, когда-то, согласно некоторым источникам, добывали песок. Можно уверено заявить, что та местность явно не была предназначена для столь больших мероприятий.
Ходынское
Но Николай II всё-таки крайне тщательно готовился к празднествам: одной только столовой утвари из Санкт-Петербурга в Москву привезли более 8 тысяч пудов (131.040 кг.!); иллюминация в тот день ярко украсила старинный московский Кремль. На гигантском поле были построенные специальные ларьки, лавки и палатки, в которых находилось 30 тысяч вёдер пива, 10 тысяч литров медовухи, и, помимо этого, знаменитые царские подарки, хранившие в себе 200 грамм колбасы, вяземский пряник с царским гербом, 300 грамм различной карамели, орехов, а также знаменитый коллекционный «кубок скорбей» – стакан, выдаваемый людям по случаю коронации. Всего на народный праздник было затрачено около 20 миллионов рублей.
Памятная коронационная кружка 1896 года
К моменту праздника сделано было около 400 тысяч царских гостинцев. Конечно, люди со всех ближайших губерний съехались на столь памятное событие: оказалось, что к рассвету на Ходынском поле собралось около полумиллиона человек. Люди всю ночь отдыхали, пили и веселились. Вот как описывает сложившуюся ситуацию очевидец событий Фёдор Сологуб в рассказе «В толпе»:
«Они принесли с собой скверную водку и тяжелое пиво, и пили всю ночь, и горланили хрипло пьяными голосами. Ели вонючие снеди. Пели непристойные песни. Плясали бесстыдно. Хохотали. Гармоника гнусно визжала. Пахло везде скверно, и все было противно, темно и страшно. Кое-где обнимались мужчины с женщинами. Под одним кустом торчали две пары ног, и слышался из-под куста прерывистый, противный визг удовлетворяемой страсти. Какие-то противные грязные мальчишки откалывали «казачка». Пьяная безносая баба неистово плясала, бесстыдно махала юбкой, грязной и рваной. Потом запела… Слова ее песни были так же бесстыдны, как и ее страшное лицо, как и ее ужасная пляска».
Как это обычно бывает в обществе, среди толпы ещё до начала праздника поползли слухи, что праздничных наборов, возможно, не хватит на всех, так как лавочники раздадут всё в первую очередь своим знакомым и родственникам. Даже, несмотря на то, что эти сплетни не были подкреплены реальными фактами, народ массово начал верить в эти кривотолки. Со временем толпа начала бунтовать, кричать и наводить панику. Для контроля над соблюдением порядка в такой огромной толпе на поле находилось около 1800 жандармов, но их присутствие под конец давки были совсем бесполезным, так как в крупной гуще людей сотрудники правоохранительных органов не могли сдержать сильный натиск толпы. Глубокие ямы и опасные траншеи, ранее накрытые деревянными настилами, стали рушиться и проваливаться под давлением огромной толпы, выйти из которой, зайдя когда-то, уже было нельзя.
Известный в начале XX века журналист Владимир Гиляровский описывал давку так: «Визг, вопли, стоны. И все, кто мирно лежал и сидел на земле, испуганно вскочили на ноги и рванулись к противоположному краю рва, где над обрывом белели будки, крыши которых я только и видел за мельтешащимися головами. Толкотня, давка, вой. Почти невозможно было держаться против толпы. А там впереди, около будок, по ту сторону рва, вой ужаса: к глиняной вертикальной стене обрыва, выше роста человека, прижали тех, кто первый устремился к будкам». Помимо этого, события накаляли как действия жандармов, так и продавцов, которые от страха бесцеремонно бросали царские подарки прямо в толпу, что ещё сильнее разжигало народный гнев и усилило давку.
Остановить кровавые события удалось только через некоторое время, после прибытия дополнительных подкреплений из военного состава. "Ходынка" на протяжении многих лет остаётся для историков поводом для ожесточённых дискуссий.
«Ходынка» Владимир Маковский. 1897 г.
Никто не будет отрицать, что Николай II имел к этому событию косвенное отношение, но вот то, что Николай Александрович после столь страшного известия не отменил все праздники, запланированные на этот день, и не ввёл траур, является неуважением по отношению к простым людям, а особенно, конечно, к родственникам пострадавших.
18 мая Император писал в своём дневнике:
"Толпа, ночевавшая на Ходынском поле, в ожидании начала раздачи обеда и кружки, наперла на постройки и тут произошла страшная давка, причем, ужасно прибавить, потоптано около 1300 человек!! Я об этом узнал в 10 1/2 ч. перед докладом Ванновского; отвратительное впечатление осталось от этого известия. В 12 1/2 завтракали и затем Аликс (жена Николая Александра Фёдоровна – авт.) и я отправились на Ходынку на присутствование при этом печальном “народном празднике”…"