История России. Владимирский период. Середина XII – начало XIV века

Характер области полян. – Положение и части Киева. – Верхний город. – Святая София. – Ее стиль, мозаика и фрески. – Золотые ворота. – Десятинная церковь. – Михайловский монастырь и другие храмы. – Подол. – Берестов. – Выдубецкий монастырь. – Население Киева. – Города Киевской земли. – Поросье и черные клобуки. – Население и города Полесья. – Пределы Волынской земли. – Владимир, Луцк и другие города. – Роман Волынский. – Галицкая земля. – Стольный город. – Города Подгорья и Понизья. – Ярослав Осмомысл. – Боярство. – Семейные раздоры. – Владимир Ярославич и начало галицких смут. – Вмешательство угров. – Княжение Романа в Галиче. – Посольство папы. – Гибель Романа. – Его дети. – Вмешательство ляхов, угров и южнорусских князей в борьбу за галицкое наследство. – Боярские крамолы и казнь двух князей. – Господство угров в Галиче. – Изгнание их Мстиславом Удалым

Почти четыре века нашей истории Киев с его областью служил средоточием политической жизни русского народа. Эта область, собственно, и называлась Русскою землею, ибо населявшее ее полянское племя считалось русью по преимуществу.

Киевская, или Полянская, область занимала выгодное положение в торговом и политическом отношении.

Она лежала в стране довольно плодородной, обильной текучими водами и лесом. Многоводный Днепр представлял русскому племени широкую дорогу на север и на юг, а судоходные притоки его, Припять и Десна, открывали удобные пути на восток и на запад как для торговых сношений, так и для военных потребностей. Ни естественные, ни политические пределы Киевской земли никогда не были строго определены. Если взять их в обширном объеме, то на севере эти пределы терялись в болотах и пущах Припятского Полесья, а на юге – в степных пространствах, почти достигавших до порожистой части Днепра; на западе они приблизительно простирались до реки Горыни и Случи и, таким образом, захватывали часть собственно Волынской земли. Только на востоке Днепр служил определенною естественною гранью Киевской области, если не считать небольшую левобережную полосу, принадлежавшую киевским князьям, и обширную Переяславскую область, которая в политическом отношении составляла такую же удельную часть киевского княжения, как и все Припятское Полесье.

Полянская Русь, или Киевская земля, в тесном смысле обнимала западное Поднепровье, ограниченное притоками Днепра, Тетеревом на севере и Росью на юге. Небольшая, но историческая река Стугна, текущая в довольно глубокой ложбине, делит означенную полосу на две части, несколько отличные по характеру своей природы. Северная, или собственно киевская, половина имеет поверхность слегка взволнованную, орошенную множеством речек и ручьев, направляющихся к Днепру. С одной стороны ее наполняют холмы, отделяющиеся от высокого днепровского берега; с другой – сюда достигают невысокие ветви Карпатских отрогов. Некоторые реки, особенно Тетерев, в своем среднем и верхнем течении, прорывая эти отроги, обнажают гранитные породы и нередко имеют скалистые берега. Вообще черноземная почва, местами перемешанная с песком, представляла прекрасные пажити и обиловала дубовыми, липовыми и березовыми рощами. Только в северном углу этой области за Ирпенью на нижнем течении Тетерева и его притока Здвижи залегает низменная полоса с болотистою песчано-глинистою почвою и сосновым лесом; это уже начало Полесья. Пространство к югу от Стугны, известное в те времена под именем Поросья, образует довольно возвышенную черноземную равнину, кое-где пересеченную оврагами и рытвинами. Эта полоса имеет полустепной характер и обилует тучными пастбищами. Только приближаясь к берегам Роси, поверхность получает неровное холмистое очертание. Сюда достигает один из карпатских отрогов, который служит водоразделом между притоками Днепра и Буга; возвышенные плоскости, пересеченные долинами и оврагами, наполняют этот водораздел. Рось, особенно в среднем своем течении, довольно глубоко прорезывает залегающий под почвою гранитный кряж и потому обилует порогами и скалами. Ее холмистые прибрежья имеют цветущий вид благодаря зеленым лугам и дубровам, преимущественно грабовым. Бесспорно, это одна из красивейших рек Южной России. Очевидно, она была любимою рекою русского племени, которое недаром носило с нею одно и то же имя. Почти насупротив устья Десны, между ложбинами двух речек, Лыбеди и Почайны, высокий правый берег Днепра круто упирается в его русло. Глубокие яруги и удолья, когда-то прорытые водными потоками, изрезали этот песчано-глинистый берег в различных направлениях и образовали те знаменитые горы, на которых раскинулся древний Киев с его предместьями и монастырями. Он состоял из двух главных частей: Верхнего, или собственно Киева, и Нижнего, или Подола. Последний расположился у подошвы Киевских гор на низменной береговой полосе вдоль устья Почайны, которое в те времена представляло залив Днепра, отделенный от него длинною узкою косою, и в летописи называется иногда просто Ручай. Подол был собственно Киевская пристань, населенная торговым промышленным людом. Он пересекается речкою Глубочицею, стекающею с береговых высот в Ручай. Далее за Подолом лежало низменное, болотистое, поросшее кустарником пространство, носившее название Оболонья; по нему протекал другой приток Почайны, речка Сетомль. Крутой подъем, известный под именем Боричева взвоза, вел с Подола в Верхний город, построенный на самой значительной из береговых гор. Средоточие и древнейшую часть его составляла та передовая возвышенность, на которой стояли храмы Десятинный и Святого Василия с находившимся тут же княжим каменным теремом. Эта часть, обведенная особою стеною, именуется Старый Киев; ее можно назвать киевским акрополем. Ярослав распространил Верхний город, присоединив к нему плоскую заднюю возвышенность, отделенную небольшим оврагом. Он воздвиг здесь, на месте славной битвы с печенегами, знаменитый собор Святой Софии; почему и вся эта наиболее просторная часть города называлась Софийскою. В состав Верхнего города потом вошел и южный отрог передовой, или Старокиевской, возвышенности, на котором красовался златоверхий Михайловский монастырь; так что часть эта может быть названа Михайловскою. Небольшое удолье, отделяющее ее от старого Киева, составляло верхний конец Боричева взвоза. Итак, Верхний город образовался постепенно из трех частей, Старокиевской, Софийской и Михайловской, обведенных одною общею стеною или собственно валом, который состоял из городней, то есть деревянных срубов, засыпанных землею. С трех сторон положение города было довольно крепкое: с южной его ограничивало взгорье Крещатицкой долины; здесь в городской стене находились так называемые Лядские ворота; с северной прилегала местность, весьма пересеченная оврагами и отдельными холмами, между которыми текла речка Глубочица со своим притоком Киянкою. Одна из возвышенностей в той стороне носила название горы Щековицы; а примыкающий к ней холм известен в древности под именем Олеговой могилы. Между крутобережьями Киянки защемлено было северное предместье Кожемяки, получившее свое имя, конечно, от кожевников. На той же стороне, выше Кожемяк, находился и так называемый Копырев конец. Из этого конца вели в город Жидовские ворота; такое название заставляет предполагать, что прилегавшая к ним часть города или, вероятнее, предместья была заселена евреями. С восточной стороны Верхний город круто спускался к Подолу. Только с противной ему, четвертой, стороны он имел отлогие песчаные спуски к соседней равнине; тут в городском валу находились знаменитые Золотые ворота.

К югу от города за Крещатицкой долиной шел густой бор («перевесище» летописи). Днепровский берег на этой южной стороне города круто и обрывисто упирается в реку. Самая возвышенная часть берега носила название Угорья, или Угорского; небольшой холм, уступом спускающийся от него к реке и увенчанный храмом Святого Николая, известен под именем Аскольдовой могилы; а на верхней плоскости этого Угорья лежало загородное княжее село Берестово. Далее за Берестовом на том же лесистом берегу красовались храмы и здания Печерского монастыря. Еще далее берег прерывается живописным удольем Неводницким, за которым на береговом уступе, над крутым обрывом, в тени зеленых рощ приютился монастырь Выдубецкий.

Владимир Великий и его преемники украсили Киев многими каменными храмами с помощью византийских художников. Первое место между ними как по своей славе, так по изяществу и богатству украшений бесспорно занимала Святая София. Общим видом и взаимными отношениями частей этот храм мало напоминает соименную ему великую Софию Цареградскую. Он принадлежит уже другой эпохе византийского храмового зодчества, той эпохе, когда продолговатая римская базилика укоротилась настолько, что приблизилась к квадрату, имеющему в основании своем равносторонний греческий крест; восточная стена вместо одной абсиды представляла большею частью три алтарные полукружия; шаровидный купол, венчавший здание и покоившийся на низких просветах, сделался более выпуклым, сузился в своем основании и стал возводиться на высоком цилиндре; а вокруг него начала располагаться целая система других таких же куполов, только меньшего размера. Самым обычным числом их сделалось пять, то есть главный посередине и четыре на концах основного равностороннего креста.

Киевская София в основании своем представляла именно квадрат, несколько удлиненный с восточной стороны пятью алтарными полукружиями, между которыми главное помещается, конечно, в средине. Но притворы, или портики, окружившие храм с трех других сторон, изменили его основной вид, давая преобладание ширине всего сооружения над его длиною. С западной стороны оно имело один притвор, или паперть (нартекс); а с северной и южной, кроме таковой же наружной паперти, были тройные внутренние портики. На колоннах и арках наружных портиков утверждена была открытая галерея, которая с трех сторон окружала верхнюю часть здания. Храм был увенчан тринадцатью сферическими верхами, или куполами: над серединой здания, на четырех основных арках возвышался главный, обширный купол; а по сторонам его располагались двенадцать малых куполов; они были обиты свинцом. Эта свинцовая кровля плотно облегала купола, арки и своды здания или так называемые комары и потому представляла не прямолинейные скаты, а игривые волнообразные линии, уступами понижавшиеся от срединного, или большого, купола. Кроме того, на западной стороне храма по бокам главной двери, но не в равном от нее расстоянии, возвышались две круглые башни, или вежи, и внутри каждой из них вокруг каменного столба извивалась спиральная лестница, ведущая на хоры, или полати, храма, а также на упомянутую выше открытую галерею.

Храм заключал в себе средний неф и по бокам его по три внутренних портика, полусветлых, обставленных массивными арками. На этих арках покоились хоры, или верхняя внутренняя галерея, обнимающая три стороны, северную, западную и южную. Эти хоры, или полати, имели то же назначение, как и в греческих храмах, то есть служили гинекеем, или женским отделением, – черта, заимствованная от греков с принятием христианской религии и храмового зодчества. Кроме того, на хорах помещались особые камеры или кладовые для хранения церковного и отчасти княжего имущества, а также соборной библиотеки и архива, то есть рукописных книг и грамот, договорных, дарственных, духовных и прочих.

Вся передняя половина главного нефа или его алтарная и предалтарная части были изукрашены роскошной мозаикой. Греческие храмы, а вместе с тем и русские, в то время еще не имели иконостасов, совершенно закрывающих алтарь от взоров молящихся. Алтарная преграда состояла из ряда мраморных колонок с перекладиной, или архитравом, наверху и мраморными плитами между колонками внизу. Эта невысокая преграда не препятствовала народу созерцать изображения алтарного свода; а когда бывала отдернута облегавшая ее завеса, то весь алтарь был видим молящимся. Отсюда понятно усердие к нему храмоздателя, не щадившего издержек на такое дорогое украшение, каким была на Руси греческая мозаика, или, по древнему нашему выражению, мусия; так назывались священные стенные изображения, составленные из мелких камешков, которые получались преимущественно из стеклянной разноцветной массы, разбитой на кусочки. Над горним местом, на самом полусводе алтаря, на золотом мозаичном же поле, возвышается величественное изображение Божией Матери, которой был посвящен этот алтарь и которая здесь олицетворяла собственно святую Софию, или премудрость Божию. Святая Дева представлена стоящею с воздетыми кверху руками, то есть в молитвенном положении; на ней голубой хитон, охваченный узким червленым поясом, из-за которого спущен белый убрус. Широкий золотистый покров осеняет ее голову, рамена и спускается на обе стороны до колен. Это художественное изображение, составляющее главное украшение Софийского храма, сохранилось в течение веков, посреди всех опустошений, постигших храм, и получило в народе название Нерушимой стены. Под нею во всю ширину алтарного полукружия идет мозаичное изображение Тайной вечери. Посередине над горним местом представлена священная трапеза с утвержденной на ней шатровой сенью. С каждой ее стороны Христос: обращенный ликом в правую (от зрителя) сторону, Он преподает чашу шести друг за другом стоящим апостолам; а обращенный в левую – преподает хлеб остальным шести апостолам. Далее внизу, под этим рядом апостолов, следует такой же мозаичный ряд святителей первых веков христианства, каковы: Николай, Григорий Богослов, Иоанн Златоуст, Климент, папа римский и другие. Их имена, как и все надписи киевософийских мозаик, начертаны темными мозаичными буквами на греческом языке. На уступе, который отделяет Нерушимую стену от верхней части алтарного полусвода, помещено в трех кругах поясное изображение Деисуса, то есть Спасителя, имеющего по правую сторону от себя Божию Матерь, а по левую – Предтечу. Предалтарная мозаика представляет, во-первых, Благовещение, разделенное на две части: на правой стороне алтарной арки Святая Дева с веретеном и клубком ниток в руках; а на левой – архангел Гавриил. Далее на четырех арках главного купола изображены сорок мучеников, по десяти на каждой; в четырех треугольниках (парусах), заключенных между дугами этих арок, четыре евангелиста; а в самом куполе помещено колоссальное изображение Спасителя, окруженное ангелами и апостолами; последние в простенках окон.

Вся остальная внутренность храма была в изобилии расписана фресковою живописью: боковые алтарные полукружия, стены, арки, столбы и своды покрыты как изображениями разных событий из священной истории, так и отдельными фигурами Христа, Богородицы, отцов церкви и мучеников. По своему рисунку эти фрески не отличались от упомянутых мозаичных изображений и представляли строгие, сухие фигуры чистого византийского стиля. Фресковое расписание Киевской Софии не ограничивалось самим храмом, а распространялось и на внутренность двух упомянутых башен, или веж. Но здесь оно уже не имело церковного или священного характера; а усвоило себе стиль и содержание живописи светской. Стены башен и массивные столбы, около которых идут витые лестницы, покрыты изображениями разнообразных сцен из быта византийско-царского и русско-княжеского. Охота за дикими животными, фантастические звери и птицы, ипподром, скоморохи, музыканты, акробаты, а также суд и расправа – вот содержание этих довольно загадочных изображений. Византийские художники, вероятно, следовали здесь обычному в их отечестве расписанию царственных чертогов. А еще вероятнее, что все эти лестничные картины разных забав и времяпровождения светских владык имели аллегорическую задачу: напоминать скоропреходящее значение земных благ, земной власти и всю суету сего мира в сравнении с вечной жизнью и с незыблемым значением церкви; так как мимо этих картин всходили на хоры, откуда тотчас открывалась Нерушимая стена и вся внутренняя красота храма.

По обычаю того времени, каждый значительный князь желал по смерти своей покоиться в храме собственного сооружения или в «отнем», то есть сооружения отцовского. В левом внутреннем притворе Софийского собора поставлена гробница великого князя Ярослава, сделанная в большом размере из белого мрамора наподобие царских саркофагов Византии. Стены и двускатная крыша гробницы украшены изваяниями крестов, деревьев, птиц и рыб.

Кроме Ярослава у Святой Софии в таких же мраморных гробах покоился прах его любимого сына Всеволода и двух сыновей последнего, то есть Ростислава и Владимира Мономаха. Мрамор для них, равно для колонн и других украшений, привозился издалека, преимущественно из окрестностей Константинополя, с островов Мраморного моря. А самый храм Святой Софии, как и прочие каменные сооружения древнего Киева, построен из кирпича, имеющего вид почти квадратной плиты. Но что придавало особую крепость таким сооружениям, это слой отличного цемента, своей толщиной и прочностью превосходящий самые кирпичи. Карнизы, охватывающие червлеными лентами верхние части здания, делались из красного шифера. Вместе с другими цветными камнями он употреблялся и для мозаичного церковного помоста.