История России. XX век. Как Россия шла к ХХ веку. От начала царствования Николая II до конца Гражданской войны (1894–1922). Том I

Зубов Андрей Борисович

Партия оставалась частной организацией единомышленников. Ни в конституции 1918 г., ни в конституции 1924 г. о ней не сказано ни слова. Но она, захватив власть в октябре 1917 г., не выпускала ее из рук до 1991 г. – три четверти века. Партия была построена как строго централизованная система. Она управлялась Центральным Комитетом и Политическим бюро, в которые новые члены назначаются (кооптируются) самими же ЦК и Политбюро, а не избираются низовыми организациями. Партия назначала своих членов на все государственные посты. Они управляли государством и его ведомствами, подчиняясь только партийным решениям. Никаких свободных выборов в какие-либо государственные органы не было до 1989 г. Существование независимых от коммунистической партии иных «частных корпораций» и политических партий было немыслимо.

И

в законодательные, и в исполнительные, и в судебные органы люди назначались коммунистической партией, а не выбирались. Россия по конституции имела вид парламентской республики, но в действительности была страной, захваченной и удерживаемой коммунистической бандой. «Наша партия – правительственная партия, и то постановление, которое вынесет партийный съезд, будет обязательным для всей республики», – объявлял Ленин на Х съезде ВКП (б) в 1921 г. Но даже это была только часть правды. Решения в действительности принимал не съезд, а узкая группа сторонников вождя, в тот момент Ленина, и, как правило, следуя его указаниям. Съезд лишь штамповал решения Политбюро ВКП (б).

ВКП (б), как и любая преступная группировка, пополнялась из захваченного ею общества теми лицами, которые соглашались с ее принципами и целями, готовы были безоговорочно исполнять идущие от партийного руководства приказы и в обмен получали власть, блага и преимущества, которых лишено было порабощенное бандой население России.

10 июля 1918 г. была принята первая советская Конституция, провозгласившая основной своей задачей «установление диктатуры городского и сельского пролетариата и беднейшего крестьянства… в целях полного подавления буржуазии, уничтожения эксплуатации человека человеком и водворения социализма». Конституция далее провозглашала, что «руководствуясь интересами рабочего класса в целом, РСФСР лишает отдельных лиц и отдельные группы прав, которые пользуются ими в ущерб интересам социалистической революции». Во исполнение этой декларации власть ограничила целые социальные слои в возможностях приобретения жёстко нормированного продовольствия, сохранения прежних жилищных условий, получения работы, поступления в учебные заведения и обрекла массу людей на гибель или нищету. Конституция лишила эти социальные слои и избирательных прав. В обиход надолго вошло зловещее слово «лишенцы».

Начиная с Конституции 1936 г. о лишенцах больше нет речи в советских правовых документах, но в действительности лишенцем становился каждый, кого коммунисты не считали вполне верным своему режиму, – лишенцами оставались верующие, целые народы, лица, взятые под подозрение, и, в конечном счете, весь российский народ, лишенный прав и свобод, естественных для человека, – права на жизнь, имущество, политический выбор, судебную защиту, доступ к источникам информации, веру в Бога, права покидать свою страну и свободно возвращаться обратно. Понятно, что такая система могла удерживаться только ложью и насилием. Ложью – что партия исполняет волю народа (для этого существовала пропаганда) и насилием над теми, кто в это не верил и осмеливался свое неверие проявлять (для этого существовала ЧК-НКВД и Красная армия).

Уже в феврале 1919 г. Дзержинский объявляет во ВЦИКе, что массовое сопротивление в основном подавлено, но классовый враг проникает в советские учреждения поодиночке для саботажа. Надо искать отдельные нити, а для этого в каждом учреждении за сотрудниками должен следить чекист. Одновременно отстраивается сеть секретных сотрудников-осведомителей (сексот). В марте Дзержинский, оставаясь во главе ЧК, становится и наркомом внутренних дел. Для борьбы с частной торговлей («мешочничеством») ЧК берет под контроль весь транспорт. В 1921 г. Наркомат путей сообщения тоже переходит в ведение Дзержинского. ЧК надзирает за принудительными работами, в частности заготовкой дров, которые, из-за недоступности угля и нефти Юга России, в 1918–1919 гг. составляют от 70 до 88 % топливного баланса (вместо 14 % в мирное время). «В интересах революционной законности» ЧК была 6 февраля 1922 г. реорганизована в Государственное политическое управление (ГПУ) и подчинена Народному комиссариату внутренних дел (НКВД).

Укреплению Красной армии способствовал тот же июльский 1918 г. V съезд Советов, который принял первую советскую конституцию. Он принял решения о всеобщей воинской повинности, об отмене выборов командиров, о введении воинских уставов. Пока главную опасность представляли Белые армии, вся «совдепiя» (как называли тогда Белые не освобожденную ими часть России) была обращена в «единый военный лагерь». Об этом было объявлено декретом Совнаркома от 2 сентября 1918 г., учредившим и единое командование под председательством Троцкого – Реввоенсовет республики. Последний входил в Совет обороны, где были представлены все ведомства, причастные к мобилизации людских и материальных ресурсов на войну. На декабрь 1918 г. было теоретически развернуто 12 армий (позже их число увеличилось до 20) и намечен рост вооруженных сил, который на практике выглядел так:

Численность Красной армии (тыс. человек)

Боевой состав представлял собой не более половины общего не только из-за бюрократизации тыловых служб, но и потому, что в мае 1919 г. под единое командование Реввоенсовета были поставлены военизированные части различных ведомств – погранохраны, Наркомата путей сообщения, Наркомпрода (реквизиционные отряды), созданные ЧК Части особого назначения (ЧОН) и ВОХР.

Гигантская армия требовала от обнищавшего народа львиной доли всего производства муки, зернофуража, мяса, тканей, обуви, усугубляя бедствия людей. Но еще важней оказались психологические и административные последствия милитаризации. Служба в армии стала главным путем выдвижения партийных работников. Вернувшись в гражданскую жизнь, они принесли туда приказной военный язык: «штурм небес», «штурм пятилетки», «нет таких крепостей, которые не взяли бы большевики».

Названный позже тоталитарным, такой строй был неприемлем для очень многих: социалисты не принимали его потому, что большевики отрицали демократические начала и отказывались делить с ними власть; патриоты – потому, что большевики предали в войне интересы России и разрушали все правовые и духовные ценности, на которых веками стояла страна. Уже в конце 1918 г. по России пели частушку: «Полюбили сгоряча русские рабочие / Троцкого и Ильича, и все такое прочее».

Все не большевики, кто умом, а кто сердцем понимали, что для большевиков человек – не высшая ценность, а только средство для достижения своей цели – беспредельного мирового господства. Но далеко не все решались на борьбу с тоталитарным режимом.

2.2.15. Начало сопротивления большевицкому режиму

Часть представителей старой элиты предпочла как можно быстрее бежать из обезумевшей страны, по возможности увозя с собой деньги и драгоценности. Самым ловким это удалось, другие вырвались «как бы из огня», лишившись всего имущества, третьи были схвачены и погибли в застенках ЧК. Были и такие, кто по разным причинам пошел на сотрудничество с большевиками. Одни, понимая свою вину перед народом и наивно веря в идеалы революции, другие – предполагая сделать успешную карьеру при новой власти. Были люди, которые, не идя ни на какое сотрудничество с коммунистами, решили испить чашу страданий до конца, понимая, что в свершившейся катастрофе есть доля вины их и их предков. Судьба почти всех из них оказалась печальной – лишь единицы сохранили жизнь и избежали застенков и лагерей. В той или иной степени соучастниками большевиков или пассивными наблюдателями чинимых ими преступлений оказалось большинство жителей России. Большинство, но не все.

Небольшое меньшинство граждански мыслящих образованных русских людей, принадлежавших чуть ли не ко всем национальностям и исповеданьям рухнувшей Империи, приняли решение силой сопротивляться нахлынувшему злу. Уже между февралем и октябрем 1917 г. в разных городах страны стали создаваться группы патриотов, которые выступали за восстановление порядка в тылу и на фронте, за возобновление боевых действий против наступающих австро-германцев, за непримиримую борьбу с предателями, сеющими на немецкие деньги революционную смуту. В своём большинстве эти люди были молодыми офицерами и учащимися военных училищ, но с ними вместе были и их гражданские друзья и единомышленники. Рядом с мужчинами в этих первых антибольшевицких организациях работали и мужественные женщины. Их как могли поддерживали боевые генералы и адмиралы, государственные служащие, профессора университетов, национально мыслящие предприниматели.