История Российская. Часть третья
Шрифт:
Рязанского злоба. В том же году возвратились из Орды посланные от великого князя Дмитрия Иоанновича Толбуга да Макшей августа в 14 день, а также и других князей каждый к своему с честию и пожалованием от хана Тохтамыша. И была радость великая на Руси. Но печаль еще оставалась об убитых от Мамая на Дону князях, боярах, воеводах и слуг, ибо оскудела земля Русская воеводами. Более же слышали в Орде, что князи Мамаевы, приклонившиеся к хану, весьма злобствовали на великого князя и прочих князей за убиение многих их сродников и приятелей, а князь Олег рязанский, боясь, что князь великий Дмитрий за любовь его и помощь Тохтамышу воздвигнет на него гнев хана, начал, упреждая, клеветать на великого князя и всех князей русских, несмотря на свое крестное целование, и о сем страх и печаль была на всей Русской земле.
6890 (1382). Митр. Пимен в заточение. Пришел из Цареграда Пимен митрополит на Русь. Князь же великий Дмитрий Иоаннович не желал его принять, так как не по воле его учини. И когда был он в Коломне, послал великий князь, повелел снять с него клобук белый и послал его в заточение. О сем написано выше в Митяевой повести в 1379-м годе.
Икона Одигитрия. Дионисий, епископ суздальский, послал из Цареграда с чернецом Малафием философом икону пресвятой Богородицы Одигитрия, по-русски же означает наставница, которую списал там в ту же меру широтою и долготою и другую такую же списал и прислал; одну поставили в Нижнем Новгороде в церкви
Родился Иоанн. Послы Тохтамыша. Послы бежали. Князю Владимиру Андреевичу родился сын князь Иоанн, а крестил его Киприан митрополит и Сергий, игумен радонежский. Хан Тохтамыш послал к великому князю и ко всем князям русским посла своего некоего султана Аккузу, а с ним рати 700. Он же, дойдя до Нижнего Новгорода и видя тут многолюдье населения, особенно же престрашен был врагами русскими, не смея в Москву идти, возвратился, а в Москву послал неких своих малым числом. Но и те вскоре после него возвратились, никем не гонимые бежали и смуту в Орде учинили великую.
Комета. Той же зимой и весною являлись на небе некие знамения: на востоке как столпы огненные ходили, а также явилась звезда копейным образом. Сие же проявляло на Русскую землю татарское нашествие и злое разорение. А в неделю Всех святых был гром страшный очень и вихрь сильный весьма.
Брак Ягайло. В тот же год женился князь великий литовский Ягайло Ольгердович на королевне угорской, принял латинскую проклятую веру, и назвался Владислав, и совокупил Литву с Ляцкою землею, как прежде написано.
Дионисий, еп. суздальский. Ересь стригольников. Архиепископ суздальский. Пришел из Цареграда в Новгород Великий Дионисий, епископ суздальский, от патриарха Нила с благословением и грамотою. В ней же писано об издержках при поставлениях, затем поучения закону Божию по священным правилам и божественным Писаниям, укрепляя от соблазнов и ереси стригольников, иным же устно передал учение и повелел говорить вместо себя. Он же сделал так в Новгороде Великом и Пскове и прекратил мятежи. Об издержках же, которые при поставлении, их воспретил, ибо недобро есть за мзду поставлять священников. И так поучив, пошел в Суздаль. И пришел января 6, и тут явил патриархову грамоту, что тот благословил его быть третьим архиепископом суздальским: 1) новгородский, 2) ростовский, а сей на Суздале, Нижнем Новгороде и Городце. И дал ему Нил патриарх священные ризы с четырьмя крестами и стихарь с источниками, как митрополиту. Митрополит же толкуется «мать городам».
Умер Василий кашинский. Преставился князь Василий Михайлович кашинский мая в 6 день и положен был в соборной церкви Воскресения в своей его вотчине во граде Кашине месяца мая в 6 день.
Родился Андрей. Родился великому князю Дмитрию Иоанновичу сын князь Андрей августа в 14 день, и крестил его Феодор, игумен симоновский.
6891 (1383). Тохтамыш царем. Олег рязанский с татарами. Хан Тохтамыш был на Волжском государстве, и было в третье лето ханства его в Сарае и Болгарах, сей по возмущению злодеев христиан сих умысли землю Русскую разорить и всех христиан изгубить, повелел всех гостей русских взять и товары их пограбить; а чтобы не дали никакой вести, поставил всюду заставы крепкие. И начал собирать силу многую, пошел к Волге и переправился через Волгу, пошел спешно на великого князя Дмитрия Иоанновича к Москве. Слышав же о сем, князь великий Дмитрий Константинович Нижнего Новгорода и Суздаля послал к хану Тохтамышу сынов своих князей Василия да Семена. Они же, придя, не перехватили его, ибо шел как можно скорее. Они же гнались вслед за ним несколько дней и едва напали на путь его на месте, называемом Серняче, и настигли в земле Рязанской. А князь Олег рязанский встретил его на краю земли Рязанской со многими дарами и бил челом ему, чтобы не воевал земли его; и провел его по своей земле, показывая ему пути и броды чрез Оку, и дал Тохтамышу провожатых многих, а великому князю ни вести не подал.
Совет добрый. Князь великий на Кострому. Владимир на Волок. Серпухов взят. Кн. Остей. Князь великий Дмитрий Иоаннович, получив весть из Нижнего, что Тохтамыш на них идет, послал собирать воинов своих и пошел против него к Коломне. Но видя, как сила его мала, начал мыслить с братом Владимиром Андреевичем и с боярами, говоря: «Неудобно нам из-за малости числа воинов стать против хана. И если побеждены будем, то погубим всю землю Русскую и не сможем от того милости испросить. Если же даже и победим, то с большею силою придя, снова все погубит». И так возвратились. Видев же сие, один тысяцкий великого князя спорил с ним о сем, говоря: «Идем, князь, на броды и станем дожидаться воинства. А к хану пошли дары с покорностию и проси милости; да либо укротим ярость его и умирим, если же даже сего не примет, то имеем путь возвратиться, и всюду его сдерживая, медлить, и не дать земли опустошить». Но те, не послушавшись, пошли обратно. И был на всех страх великий, многие из воинства бежали. И князь великий пошел сам в Переславль, а оттуда в Ростов и на Кострому. В Москву же послал, повелел укреплять, а княгине со детьми выйти в Переславль. Брата своего Владимира Андреевича послал на Волок, повелел там тверского князя и иных на помощь просить и, собравшись, идти против татар, а сойтись им всем у Дмитрова. Тохтамыш же перешел реку Оку и прежде всех взял град Серпухов, сжег и пошел к Москве, воюя и разоряя всюду. А князь Владимир Андреевич, придя на Волок, собрал воинов до 8000 конных и пеших, а в Новгород послал, призывая, но те не успели. А князь великий на Кострому собрал до 2000 пеших и конных. В Москве же учинился тогда мятеж великий, одни бежать хотели, а иные принуждали во граде сидеть. И была между ними распря великая, и восстали злые люди друг на друга, сотворили разбой и грабеж великий. Людей же которые хотели бежать вон из града они не пускали, но убивали их и богатство, имение их взимали. Киприан же, митрополит всея Руси, воспрещал им. Они же не стыдились его, и пренебрегали им, и великую княгиню Евдокию весьма обидели. Митрополит же и великая княгиня начали у них проситься из града, они же не пускали их. Ни даже бояр великих не устрашились, но на всех грозились, и во всех вратах градных с обнаженным оружием стояли, и со врат градных камни метали, не пуская никого выйти из града. Но через многое время едва великим молением умолены были, выпустили из града Киприана митрополита, и великую княгиню Евдокию, и прочих с ними, но и сих ограбили. И был мятеж великий во граде Москве. Потом пришел с ним во град некий князь литовский, именем Остей, внук Ольгердов. Тот укрепил град и людей и затворился с ними во граде.
Тохтамыш к Москве. Осада Москвы. Приступ. Самострелы. Тюфяки. Пушки. Тохтамыш же хан пришел к Москве месяца августа в 23 день в понедельник в пол-обеда. И узрели их со града, и вострубили граждане. Они же пришли на поле градное и стали в поле за два или за три стрелища от града. И после многого времени приехав ко граду, вопросили о великом князе, где есть. Они ж отвечали им со града, говоря: «Нет его во граде». Татары ж вокруг всего града объехали, рассматривая места, и отошли; ибо было около града чисто, так как горожане сами посады свои пожгли и ни единого тына или дерева не оставили, чтобы не могли сделать переметы ко граду. Князь же Остей литовский, внук Ольгердов, со множеством народа, оставшимся во граде, сколько сошлись от всех сторон во град, укреплялись и готовились
Коварство Тохтамыша. Москва взята. Стоял же хан у града три дня, а на четвертый день обольстил князя их Остея, внука Ольгердовича, лживыми словами и лживым миром так: были у хана в станах по нужде ради спасения земли своей князи суздальские, шурья великого князя Дмитрия Иоанновича, Василий да Семен, сыновья Дмитрия Константиновича, и призвал их хан, сказал, да усмирят град Москву и приведут в покорение, обещая им дать великое княжение в вечное владение и угрожая, что если не сотворят, сами и вся земля Русская зло погибнут. Они же в недоумении великом были, боялись князю великому крест преступить и град предать и снова боялись, что хан, из-за Москвы разгневавшись, их самих и всю землю Русскую погубит. И начали просить хана и князей со слезами, да не погубят град тот. Хан же Тохтамыш клялся им своим законом басурманским, что никого ни рукою не коснется, но только возьмет то, что ему с честию принесут. Сие же сказал лукаво, имея в виду, что не сам их убьет, но уже ранее клятвы повелел всех убить, когда войдут во град. Князи же, не разумея злого умысла сего, обещали повеленное сотворить. На следующее утро, то есть на четвертый день, в пол-обеда по повелению хана приехали татары, известные и старшие князи ордынские и те, кто на уговоре у него, с ними ж и два князя суздальские, шурья великого князя Дмитрия Иоанновича Василий да Семен, сыновья князя Дмитрия Константиновича суздальского. И пришли близ стен градских по спасу, начали говорить к народу, что был на стенах, так: «Хан вас, своих людей, и свой улус пожалеть намерение имеет, поскольку неповинны вы, ибо не на вас гневаясь пришел, но на князя Дмитрия. Вы ж достойны милости, и ничтожного от вас хан требует, только встретите его с честию с князем вашим с легкими дарами, ибо хочет сей град видеть и в нем быть, а вам дает всем мир и любовь». А князь Василий да князь Семен суздальские с татарами говоря заедино говорили: «Не бояться гражданам никоего зла». Но князь Остей и воевода великого князя не хотели верить татарам, говоря, что лестью взяв, приняв град, погубят всех христиан и всю землю Русскую. Князи же суздальские, веря ли хану и его клятве или надеясь на великое княжение и завидуя силе великого князя Дмитрия, клялись тяжкою клятвою, что никакое зло граду не сотворится. И народ весь, слышав сие, начали кричать на князя Остея и воевод, да смирятся с ханом, говоря, что «не можем силе его противиться». Те же со слезами просили, да претерпят мало, когда князь великий и брат его Владимир Андреевич, собрав силы, придут и защитят их, ибо ведал, что с ханом было не более 30000 всех воинов его. Но народ не хотел их слушать, понудили князя отворить врата и выйти с дарами к хану. И так получив от князей татарских и суздальских заверения, что не охранять христианам ничего же от хана и от татар его, отворили врата градные и вышли с крестами, и с князем, и с дарами, и с лучшими людьми. Татары ж князя Остея тайно взяли в полки свои и там убили его, потом вошли во врата града, заняли все крепости и начали всех граждан без милости сечь. Священнический иноческий чин одних иссекли, а других пленили, и церкви разграбили, и книг множество отовсюду снесенных в осаду пожгли и богатство, а имение и казну княжеские взяли. Взят же был град месяца августа в 26 день в 8 час дня.
Переславль. Владимир. Юрьев. Звенигород. Можайск. Боровск. Руза. Дмитров. Тверской упросил. Владимир на Волоку. Коломна. Тогда же Тохтамыш хан распустил с рать свою, иных к Владимиру и иных к Переславлю, другие же Юрьев взяли, а иные Звенигород, Можайск, Боровск, Рузу и Дмитров и волости и села все пленили. Переславль же, взяв, пожгли, а горожане многие на озеро сбежали в судах и так спаслись от них. И княгиню великую едва тут не настигли, ибо шествовала от Москвы к Переславлю, Ростову и на Кострому к великому князю Дмитрию Иоанновичу. Князь же великий Дмитрий Иоаннович тогда с княгинею своею, и с детьми своими, и с некоторыми не со многими боярами своими сохранился на Костроме. А мать князя Владимира Андреевича и княгиня его в Торжке, а Герасим, епископ коломенский, в Великом Новгороде. Киприан, митрополит всея Руси, во Твери пребывал; ибо пришел из Новгорода пред пришествием Тохтамышевым за два дня и видел несогласия и распрю во граде Москве, и отошел во Тверь и там спасся. Татары ж хотели и ко Твери идти, но князь Михаил Александрович тверской послал киличея своего к Тохтамышу хану, именем Гурлена, с честию и с дарами многими. Хан же принял дары с честию и отпустил его ко Твери, послав с ним ярлык свой, пожалованье, к князю Михаилу Александровичу тверскому. Князь же Владимир Андреевич стоял готовый к бою близ Волока со многою силою, ибо было с ним более 7000. И некие татары, не ведая о сем, поехали к Волоку. Он же прогнал их от себя. И те прибежали к Тохтамышу хану устрашенные и возвестили о силе русской. Он же, услышав, что князь великий на Костроме и брат его Владимир у Волока с великими воинствами, начал остерегаться, ожидая на себя нашествия великого князя и брата его, и силу свою собрал к себе. И так после малого числа дней пошел обратно со многим полоном и бесчисленным богатством, а наперед себя пустил рать к Коломне. Они же, придя, град Коломну взяли.