История российского терроризма
Шрифт:
Полиция требовала от Гапона сведений о «Боевой организации», но их у запутавшегося «народного вождя», увы, не было. И Гапон предложил полиции подкупить Рутенберга, который, как он полагал, знал много. Гапон запросил у департамента пятьдесят тысяч: по двадцать пять — себе и Рутенбергу. Но полиция уже разочаровалась в Гапоне, и он не получил ничего.
Эсерам все явственнее становится провокаторская роль Гапона. Азеф от имени ЦК предлагает Рутенбергу ликвидировать его. Может быть, Азеф боялся, что Гапон узнает об участии Азефа
Революционный суд должен был состояться в Териоках на даче.
— Если это все правда, что вы говорите,— заявили Рутенбергу рабочие,— то мы его убьем без решения партии. Он нас вел, мы за ним шли и ему верили... Но мы боимся, что темная рабочая масса обвинит нас, как действующих под давлением врагов Гапона. Он — герой в их глазах, и они только тогда не будут иметь сомнений в его предательстве, когда мы, рабочие, в этом лично убедимся.
Приехал Гапон. Они с Рутенбергом отправились в лес кататься. Вместо извозчика сидел один из рабочих.
Гапон был откровенен. От имени полиции он обещал Рутенбергу большие деньги, уверял, что в партии ни о чем не догадаются...
Так рабочие убедились в предательстве Гапона.
Оставалось провести приговор восполнение. В Озерках, пригороде Петербурга, наняли дачу. Рабочие спрятались в одной из комнат. Рутенберг встречал Гапона.
—Вот это я понимаю! — воскликнул тот.— Ты всегда такое место
найдешь, что ни одна собака не догадается!
По словам одного из сидевших в соседней комнате, дело происходило так.
Двадцать пять тысяч — хорошие деньги,— говорил Гапон.— И потом Рачковский прибавит еще. Нужно сперва выдать четырех человек из «Боевой организации».
– А если мои товарищи узнают? — спросил Рутенберг.
– Они ничего не узнают. Поверь мне, Рачковский — такой умный человек, что он сумеет все это устроить. Уж на него можно положиться.
Свидетель из соседней комнаты разбирал не весь разговор, но и этого было достаточно.
– А если я, например, выдам тебя? — сказал Рутенберг. — Если я открою всем глаза на тебя, что ты служишь в охранном отделении?
– Пустяки! — возразил Гапон.— Кто тебе в этом поверит? Где твои свидетели, что это так? А потом я всегда смогу тебя самого объявить в газетах провокатором или сумасшедшим. Ну-ка, бросим об этом. Перейдем лучше к делу.
Они собрались выйти прогуляться, и тут Гапон заметил одного из рабочих, спрятавшегося за дверью на лестнице. Гапон бросился к нему, схватил за горло и с ужасом закричал Рутенбергу:
—Мартын! Он все слышал! Его надо убить!
Потом, обращаясь к рабочему, заговорил торопливо:
—Не бойся, не бойся, голубчик... Ничего не бойся... Только скажи,
кто тебя сюда послал?
Рабочий, подыгрывая ситуации, отвечал:
– Я все расскажу, только не убивайте.
–
И тут же Гапон кричал Рутенбергу:
—Его надо убить сейчас!
Рутенберг открыл дверь и крикнул остальных. Они ввалились в комнату и бросились на Гапона. Тот упал на колени:
—Мартын! Мартын!
– Нет тебе здесь никакого Мартына!
Гапона поволокли по коридору, он вырывался:
– Братцы!.. Братцы!..
– Мы тебе не братцы!
Его стали вязать.
– Товарищи, во имя прошлого... простите меня... во имя прошлого...
Рабочие молча опутывали его веревками.
– Товарищи! Пощадите, вспомните, ведь сколько у вас связано со мной?
– Вот потому-то ты и достоин казни,— возразил рабочий.— Ты нашу рабочую кровь продал охранке — за то и смерть тебе!
Гапону накинули на шею петлю и подтащили к вбитому над вешалкой железному крюку.
Тело обнаружила через месяц хозяйка дачи.
Так мелькнул в революционной пене и скрылся маленький тщеславный человек, возомнивший себя народным вождем.
* * *
Леворадикальные силы попытались использовать некоторый спад в экономике, проигранную войну с Японией, январскую трагедию.
Ленин советовал «боевому комитету» большевиков:
«Основывайте тотчас боевые дружины везде и повсюду, и у студентов, и у рабочих особенно... Пусть тотчас же вооружаются они как могут, кто револьвером, кто ножом, кто тряпкой с керосином для поджога... Отряды должны тотчас же начать военное обучение на немедленных операциях. Одни сейчас же предпримут убийство шпика, взрыв полицейского участка, другие — нападение на банк для конфискации... Пусть каждый отряд сам учится хотя бы на избиении городовых...»
Теперь уже ясно, что восстание 1905 г. в большой степени финансировали Америка и Япония.
Военный агент японской миссии полковник Акаши после разрыва дипломатических отношений перебрался в Европу и там установил тесные связи с русскими эмигрантами-революционерами. В этом ему помогали международные шпионы: финский социалист Циллиакус и эсер-грузин Деканози.
Русская политическая полиция сумела сфотографировать список, составленный Циллиакусом:
Для СР. — 4000 здесь
Яхта — 3500.500 Лондон
Экипаж и т. д. — 500
5000 ружей для Г. — 2000
1000 ружей для СР.— 800.15 дней
8000 ружей для Ф. — 6400
5000 ружей для СП. —4000
500 ружей Маузера для раздачи Ф. и СР. — 2100
Под буквами подразумеваются:
СР. — социалисты-революционеры;
Г. — грузинская революционная партия;
Ф. — финляндская;
СП. — польская социалистическая.
В целом по тогдашнему счету сумма выражается в 26 тысяч стерлингов или приблизительно в 260 тысяч рублей!