История русской армии. Том первый
Шрифт:
Казаки открыли растянутое расположение французов. Суворов решил прорвать его.
17 апреля Шерер сдал войска Моро, молодому генералу, любимцу французского народа. Узнав об этом, Суворов сказал: «Не штука разбить шарлатана. Лавры, которые мы отобьем у Моро, будут цвести зеленее». Моро распорядился собрать к середине разбросанные войска, но быстрота действий Суворова помешала ему. Французы были прорваны.
Итальянский поход
Оставалось отступать на Милан, но половина
18 апреля, в первый день Пасхи, толпы народа в Милане восторженно встречали русского полководца. Суворов стал центром особого внимания. Хорошо владея итальянским языком, он очаровывал всех своей вежливостью, обходительностью, весельем и остроумием. Французы, взятые в плен при Адде, были приведены в восторг ласковым обращением победителя. Русские войска заслужили общее расположение.
С занятием Милана в Ломбардии началась народная война, волна которой прокатилась по Пьемонту, Тоскане и Римской области, что сделало положение французов опасным.
Всего две недели прошло со времени прибытия Суворова, а дела в Италии изменились в корне.
Переход Суворова от Милана к Турину.В Милане Суворов оставался два дня. Заметив за десять дней похода много различий в уставных и тактических положениях у русских и австрийцев, он разослал общие правила, а также разработал дальнейшие военные действия против французов. Сущность их заключалась в том, чтобы, осаждая в тылу Мантую (Край), броситься на Макдональда (Средняя Италия), а затем на Моро (Турин). Покончив же с ними — идти, притянув все силы, на Париж. Когда Суворов продиктовал это генерал-квартирмейстеру Шателеру [48] , австрийский стратег был поражен обстоятельностью всех мероприятий и спрашивал Суворова, когда он все это успел обдумать.
48
Шателера Суворов ценил как разумного генерала, хотя и называл его «милый ветрогон» и «моя разрозненная библиотека».
Однако с такими замыслами гофкригсрат согласиться не мог. В рескрипте от 2 мая Франц Иосиф напоминал о прежнем оборонительном плане действий и необходимости заняться покорением крепостей в Северной Италии, особенно Мантуи.
Но Суворов, не дождавшись ответа, уже продолжал наступление. Моро, отступая от Адды, имел двоякую цель: охранение Турина и поддержание сообщений с Макдональдом в Неаполе. Поэтому он отступил: частью на Турин, а частью — через Валенцу на Александрию. Затем, оставив в туринской цитадели гарнизон, Моро с остальными силами, в ожидании Макдональда из Неаполя, расположился между Валенцей и Александрией, за реками По и Танаро.
Суворов, имея в виду сначала уничтожить Макдональда, а потом Моро, 20 апреля направился (36 тысяч) из Милана к переправам на По, а к р. Тичино двинул 5-тысячное войско Вукасовича. 26 апреля союзники стояли по обоим берегам По у Павии, вклинившись между Моро и Макдональдом, которые беспрепятственно соединиться уже не могли.
Здесь 2 мая авангард корпуса Розенберга под начальством Чубарова, стремясь в Валенцу, об оставлении которой Моро получены были ложные сведения, потерпел неудачу у Басиньяно. Выманить Моро из крепости Валенцы также не удалось.
Вскоре после Басиньяно Суворов узнал, что Макдональд задержан в Южной Италии и соединение его с Моро откладывается.
15 мая союзники овладели Турином, заставив французов отступить в цитадель. Население Пьемонта, возбужденное воззванием Суворова, начало народную войну. Моро, не надеясь более на успех, отступил сначала на Кони, а затем в Ривьеру Генуэзскую. Таким образом, за шесть недель Суворов прошел свыше 400 верст и завоевал всю Италию к северу от р. По. Во власти французов были только крепости Мантуя и Кони и цитадели в Александрии, Тортоне и некоторые другие, но и те обложенные союзниками.
Однако и союзники разбросались по всей Италии. Под Турином было лишь 29 тысяч человек. Такая разброска, противная ведению войны Суворовым, объясняется приказом из Вены брать крепости, куда отвлечено 39,5 тысячи войск, а 23 тысячи обеспечивали 400 верст операционной линии. Разбросав против желания свои силы, Суворов принял все меры обеспечить сообщение с Австрией: привел в оборонительное состояние крепости, взятые у французов, в Пьяченце устроил промежуточную базу.
«Недорубленный лес опять вырастает», — говорил всегда Суворов. Этим лесом теперь был Моро. Суворов решил прикончить его в Ривьере. Но в это время были получены сведения о движении Макдональда в Северную Италию, и это заставило Суворова изменить решение.
По соглашению с Моро Макдональд (28 тысяч) должен был двигаться на Тортону, по южному берегу По, а Моро — также к Тортоне, через Гави, выслав дивизию Виктора к Парме на усиление Макдональда, а для обеспечения его с запада 3 тысячи человек под командованием Ляпоипа, вдоль Треббии, к Бобио.
Суворов, объезжающий войска в Италии (с картины Нофелли)
Усилившись, таким образом, до 35,5 тысячи, Макдональд двинулся к Тортоне, но временно оставил дивизию Оливье у Модены, а Монришара — у Карпи для наблюдения за Краем. Это создало большую растяжку в глубину — до 100 верст.
29 мая Суворов узнает о движении Виктора на восток. Значит, Моро усилил Макдональда, а следовательно главный враг — Макдональд. Поэтому Суворов принимает решение: бить с наивозможной быстротой и силой Макдональда, а против Моро оставить лишь заслон. Раз решение принято, оно немедленно же приводится в исполнение, — и началось беспримерное в истории военного искусства движение Суворова навстречу Макдональду с боями на Треббии. Приказано: Бельгарду, который был уже в Александрии, немедленно притянуть к себе Ота (двигался от Пармы на Пьяченцу) и Фрелиха (от Кони); Гогенцоллерну от Модены усиленно спешить к Александрии. Кроме того, Бельгарду требовать помощи из-под Мантуи, от Края. В Валенце устроить промежуточную базу. 30 мая, оставив в Турине 8-тысячное войско Кейма для обеспечения тыла со стороны Савойи и Дофине, Суворов выступает к Александрии с остальными силами, послав и Краю приглашение прибыть туда же.
Клаузевиц не находит слов восторгаться замыслом Суворова, которому в то время исполнилось 69 лет и в руках которого были на три четверти чужие войска, а свои — не переучены по-суворовски.
Но всякому замыслу дает цену его исполнение. И вот Суворов спешит, как никогда. «Любезный генерал, — пишет он Кейму, — поторопитесь взять цитадель, чтобы я раньше вас не пропел Te Deum».
1 июня Суворов, пройдя при страшной жаре по отвратительным дорогам 100 верст за два с половиной дня, прибыл в Александрию, где у него с войсками Бельгарда было уже 34 тысячи. Кроме того, в Александрию могли еще поспешить: Вукасович от Кераско, От — от Вогеры; всего было бы 45 тысяч. Но вот начинаются трения. Край вместо выступления из-под Мантуи прислал Суворову приказание гофкригсрата не выделять ни одного солдата до сдачи крепости. Клаузевиц впоследствии в негодовании назовет такой поступок венского правительства «преступным вмешательством в естественный ход военной машины». И все же Суворов собрал уже до половины всех войск на театре войны, а с войсками Края у него было бы более 60 тысяч человек, т. е. свыше двух третей от запланированной численности войск. Вспомним правило Наполеона о хорошо соображенных предприятиях!..