История Русской Православной Церкви 1917 – 1990 гг.

Цыпин прот.Владислав

Ленинград был главным оплотом обновленчества; в этом городе прочную опору имели и иосифляне, не поминавшие за богослужением имени митрополита Сергия. Новому митрополиту пришлось много потрудиться над охранением канонического строя церковной жизни в своей особенно сложной епархии. Все время, свободное от административных попечений, митрополит Алексий посвящал богослужениям в городских церквах. По воспоминаниям современников, он часто служил в маленьких окраинных церквах по священническому чину. Обновленческий лжемитрополит Николай Платонов, впоследствии ренегат и пропагандист атеизма, часто выступал с наглыми личными нападками на православного митрополита; но его старания вызвать владыку на спор оставались тщетными. Святитель ни разу не ответил на его бранные выпады. Своим необычайно высоким авторитетом у паствы митрополит Алексий обязан был в значительной мере совершенному отсутствию желания искать популярность, льстить народу, заискивать перед ним.

Вскоре после

начала Великой Отечественной войны митрополит Алексий был вызван в Патриархию в Москву. 10 августа 1941 года он произнес в Москве слово, проникнутое традиционным для русского духовенства глубоким и подлинным патриотическим чувством: Русский человек бесконечно привязан к своему Отечеству, которое для него дороже всех стран мира. Ему свойственна тоска по Родине, о которой у него постоянная дума, постоянная мечта. Когда Родина в опасности, тогда особенно разгорается в сердце русского человека эта любовь. Он готов отдать все свои силы на защиту ее; он рвется в бой за ее честь, неприкосновенность и целость проявляет беззаветную храбрость, полное презрение к смерти. Не только как на долг, на священный долг, смотрит он на дело ее защиты, но это есть непреодолимое веление сердца, порыв любви, которую он не в силах остановить, которую он должен до конца испытать… Мы веруем, что и теперь Великий Предстатель за землю Русскую преподобный Сергий простирает свою мощь и свое благословение русским воинам. И эта вера дает нам всем неиссякаемые силы для упорной и неустанной борьбы. И какие бы ужасы не постигли нас в этой борьбе, мы будем непоколебимы в нашей вере в конечную победу правды над злом, в окончательную победу над врагом".

Вскоре после этого митрополит Алексий вернулся в свой кафедральный город. Девятьсот блокадных дней провел он со своей паствой, вместе с народом, в осажденном, вымирающем и замерзающем городе. Непрерывные бомбежки и артобстрелы, трупы умерших от голода непогребенных жителей на каждом шагу… но городские церкви были переполнены молящимися людьми. Митрополит Алексий был все время в храме, одно время он даже жил на колокольне Никольского собора. Служил литургию, молебны, а в будние дни — часто без диакона, сам причащал и читал поминания. Всякий мог тогда прийти к нему со своим горем, и он принимал пасомых и утешал их беседами. В своих проповедях и посланиях к пастве митрополит внушал им надежду на избавление и победу.

В пасхальном послании 1943 года святитель написал: "Во всех нас заговорил русский, сын одного Отечества, и встали не за себя, не за личные блага, а за Мать–Родину, которой грозит разорение и гибель… А над всем сим — непоколебимая вера, присущая русскому православному человеку, вера в бесконечную милость Божию, сильную превозмочь гордость насилия и даровать победу народу, явившему столь великую крепость духа в годину тяжкой опасности".

4 сентября 1943 года митрополит Алексий участвовал в беседе трех виднейших иерархов Русской Церкви с Председателем Совмина СССР; а 12 сентября 1943 года состоялось избрание Патриарха. После кончины Патриарха Сергия, митрополит Алексий по завещанию Первосвятителя и с согласия Святейшего Синода взял на себя обязанности Местоблюстителя Патриаршего Престола.

2 февраля 1945 года Поместный Собор избрал митрополита Московского Алексия Патриархом Московским и всея Руси. Первосвятительское служение великого старца продолжалось 25 лет. Господь даровал ему редкое долголетие.

Перед отпеванием блаженнопочившего Патриарха, митрополит Крутицкий и Коломенский Пимен произнес надгробное слово. Он сказал: "…Шествие Святейшего Патриарха Алексия в потусторонний мир начинается с тех мест на земле, которые он очень любил и о которых проявлял любвеобильную заботу. Это обитель преподобного Сергия Радонежского, в которой прошла юность Святейшего Патриарха, его годы учения в духовной академии, время монашества и монашеского искуса, а затем и настоятельство, так как во время Патриаршества Святейший Патриарх Алексий являлся одновременно и священноархимандритом Троице–Сергиевой Лавры… Имя Святейшего Патриарха известно как имя усердного делателя непрестанной молитвы… Он с благоговением и слезами на глазах стоял перед ракой преподобного Сергия, вознося горячие молитвы о Русской Православной Церкви и ее чадах…"

IX. Русская Православная Церковь 1970–1980

После блаженной кончины Патриарха Алексия I Местоблюстителем Патриаршего Престола стал в соответствии с "Положением об управлении Русской Православной Церковью" старейший по хиротонии из постоянных членов Синода митрополит Крутицкий и Коломенский Пимен. 25 июня 1970 года Синод вынес постановление о созыве Поместного Собора. Была образована Комиссия по подготовке Собора из 22 деятелей: постоянных членов Синода, видных архипастырей и богословов во главе с Местоблюстителем. Комиссия разработала нормы представительства клириков и мирян на Соборе, утвердила процедуру соборных деяний и подготовила необходимые материалы к Собору.

На приходских и епархиальных собраниях обсуждались важнейшие вопросы церковной жизни, высказывались суждения о кандидате на

Патриарший Престол; народ единодушно высказался за митрополита Пимена.

В канун Собора 26 мая 1971 года в Успенском храме Новодевичьего монастыря состоялось Архиерейское Совещание. Предстояло утверлить Постановление Архиерейского Собора 1961 года с внесением изменений в "Положение об управлении Собора Русской Православной Церковью" на Поместном Соборе. С критикой этого постановления выступил архиепископ Брюссельский Василий. Он сказал: "Одобрить их я по совести… не могу. Прежде всего, они нарушают церковные каноны, а именно 38–е и 41–е Апостольские правила, согласно которым "Епископ да имеет попечение о всех церковных вещах" (правило 38) и "Предписываем епископу иметь власть над церковными вещами. И если ему следует вручать ценные человеческие души, то тем более ему можно управлять деньгами…" (41 правило). А между тем, по постановлениям 1961 года епископ совершенно отделен от всякого контроля над материально–хозяйственной стороной жизни приходов, также отстранены и настоятели приходов, представители и доверенные лица епископов… Говоря это, я отнюдь не предлагаю вернуться к порядкам 1945 года… Там был перегиб в смысле предоставления слишком большой власти настоятелям и умаления участия мирян в управлении материальной стороной приходской жизни. Это имело результатом злоупотребления. Но в 1961 году произошел перегиб в противоположную сторону: настоятели были совершенно отстранены, и все было передано мирянам. Нужно сейчас выработать нечто среднее. Устранить оба перегиба, так, чтобы права мирян в хозяйственной жизни приходов были бы сохранены, а надзор епископов и настоятелей над всеми сторонами жизни приходов, духовной и материальной, восстановлен. Чтобы настоятели опять стали возглавителями приходов, а не наемниками".

Как вспоминает архиепископ Василий, в кулуарных беседах согласие с его позицией выразили архиепископ Иркутский Вениамин (Новицкий), митрополит Алма–Атинский Иосиф (Чернов), архиепископ Уфимский Иов (Кресович). С речами на Совещании выступили митрополиты Пимен и Никодим. В своих выступлениях среди прочего они коснулись и вопроса об изменениях в "Положении об управлении Русской Православной Церковью", которые были внесены Архиерейским Собором 1961 года.

Митрополит Пимен сказал: "От множества клириков нашей Церкви мы также получили аргументированные высказывания в поддержку решений Архиерейского Собора 1961 года… Не скрою, есть, правда, единичные высказывания, которые нас возвращают к положению, существовавшему в приходах до 1961 года. Но для этого нет никаких оснований, ибо принятие подобных решений противоречит государственному законодательству и не будет служить на пользу Святой Церкви".

Подробнее остановился на этом вопросе митрополит Никодим: "18 июля 1961 года Архиерейский Собор Русской Православной Церкви постановил разграничить обязанности настоятелей и исполнительных органов прихода. Само собой разумеется, что структура и организация жизни нашей Церкви не должны и не могут входить в противоречие с законами нашего Отечества, и все, что может осложнять или ухудшать взаимоотношения между Церковью и государством в нашей стране, нами должно отвергаться, ибо в памяти церковной никогда не должны забываться усилия приснопамятного Святейшего Патриарха Сергия по нормализации этих отношений и обо всем том, что было в церковной жизни при отсутствии этих отношений. Напоминание было весьма красноречивым и сильным. — Я думаю, что нам, ответственным перед Пастыреначальником Господом Иисусом Христом и Его Церковью за нормальное течение и развитие церковной жизни, это совершенно ясно, и в данном вопросе нет места неконструктивным спорам. Опыт 10–летнего применения этого решения Архиерейского Собора 1961 года в приходской жизни показал оправданность известного утверждения Святейшего Патриарха Алексия, сделанного им в речи на Соборе: "Умный настоятель, благоговейный совершитель богослужений и, что весьма важно, человек безукоризненной жизни, всегда сумеет сохранить свой авторитет в приходе…"

На Архиерейском Собрании обсуждалась также кандидатура Патриарха. Выступившие высказались за митрополита Крутицкого Пимена. Против открытого голосования возражал архиепископ Брюссельский Василий (Кривошеин): выборы Патриарха носят персональный характер, а в персональных вопросах тайное голосование обязательно для обеспечения свободы выборов. Если Патриарх будет избран открытым голосованием, это даст всем врагам нашей Церкви повод оспаривать свободу выборов. Это подорвет авторитет будущего Патриарха, затруднит дело воссоединения отпавших. Зачем давать врагам нашей Церкви повод нападать на нее? Я говорю все это не потому, что я против кандидатуры митрополита Пимена. Я много ломал голову над календарем с портретами наших иерархов и никого, кроме Владыки Пимена, подходящего не нашел. Один слишком стар, другой слишком молод, а третий мне недостаточно известен. Считаю митрополита Пимена достойным кандидатом в Патриархи и заявляю, что будет ли тайное, будет ли явное голосование, я буду голосовать за митрополита Пимена… Думаю, что так мыслят все. Но тогда тем более не нужно делать открытых выборов, раз и при тайном голосовании проявится единодушие".