История сербов
Шрифт:
Наряду с парламентом, в котором велеречивые сербские депутаты не произвели должного эффекта, еще одной ареной борьбы за сохранение сербской самобытности стали те районы, где жизнь сербов не регламентировалась какими-либо специальными политическими и правовыми рамками. В последние десятилетия XIX в. государство было не в состоянии выполнять важные социальные и культурные функции, что предоставило широкое поле деятельности для различных благотворительных, культурных, а позднее и спортивных объединений. Наряду с церковью для сербов, как, впрочем, и для представителей других народов, они служили надежным средством сохранения своей самобытности.
В смешанной среде имело место своеобразное соревнование в том, какая конфессиональная или этническая община продемонстрирует большую сплоченность, оказывая помощь своим соплеменникам, обеспечивая их средствами
В то время, как государство стремилось к объединению и унификации всех и вся, к растворению частного в общем, общество выражало через бесчисленные гражданские объединения и организации самые разнообразные интересы населения. Способность сербов, особенно проживавших в городах, вырабатывать и сохранять особенный, присущий им коллективизм способствовала сохранению сербской самобытности в монархии ничуть не меньше, чем деятельность политических партий.
В эпицентре великого восточного кризиса (1875–1878)
К середине XIX в. Греция, Черногория и Сербия освободились от прямой власти наместников султана. Но и после этого многие балканские христиане оставались на положении его подданных и работников на чужой земле. Находясь под давлением государств-конкурентов, Порта стремилась модернизировать страну и добиться установления в ней внутреннего мира. Реформы должны были помочь Турции адаптироваться к изменившейся мировой обстановке. Однако именно эти усилия показали, что государство османов уже не было похоже на прежнюю Империю времен великих завоевателей, с ее единоначалием власти, централизованным устройством и верховенством закона.
Положение христиан, в том числе и сербов, под турецкой властью становится понятным, только если принять во внимание общую обстановку неизменного хаоса и брожений, вызванных неспособностью центральной власти обеспечить порядок и законопослушание. Для христиан имело значение принятие в 1839 г. хатт-и-шерифа Джулхана, который должен был обеспечить личную безопасность и гарантии прав собственности для всех подданных, вне зависимости от вероисповедания. Этот изданный султаном акт послужил основой для дальнейших преобразований, которые на бумаге выглядели лучше, чем на практике. Относительно успешной была только реформа вооруженных сил, хотя введение обязательной воинской повинности встретило ожесточенное сопротивление.
Для христианского населения, львиную долю которого составляли крестьяне, важнейшим был режим распоряжения землей и продуктами производства. В областях, соседствовавших с Княжеством, спахии были упразднены в 1833 г. В Боснии эту меру осуществили с третьей попытки— в 1851 г. Первые две попытки имели место в 1836 и 1843 гг. Однако там крестьяне не стали собственниками земли, как в Сербии. Так как еще ранее, или в ходе реформы, у земель, ранее принадлежавших султану, появились новые хозяева — чифтлик-сахибии, которые как владельцы не чувствовали себя ограниченными какими-либо правилами и обычаями, признаваемыми спахиями. Они многократно увеличили подати, а также ввели отработки — кулук. Эта форма феодальных отношений имела много общего со «вторым изданием крепостного права» в странах Восточной Европы. В состав нового землевладельческого класса влилась только треть бывших спахий, а значительная его часть либо выкупила прежние тимары, либо насильственным путем установила свою власть над крестьянами.
Новые дворяне — беги и аги — жестоко эксплуатировали крестьян. В свою очередь государство взамен отмененного харача устанавливало все более обременительные налоги. Подати были разнообразными: где-то владелец земли забирал треть урожая, а где-то крестьянину, после того как он расплачивался с феодалом и государством, оставалась всего треть произведенного им. Положение усугублялось тем, что все это происходило в условиях низкой урожайности и отсталости сельскохозяйственной техники. Поставленные на грань выживания, измученные и униженные крестьяне поднимали восстания против землевладельцев и сборщиков налогов, искали правды у верховной власти. В лучшем случае — посылали депутации к султану. Повстанцы
Попытки центральной власти обеспечить социальный мир — путем издания постановлений общего или местного характера, а также принятием судебных актов — наталкивались на ожесточенное сопротивление агов и бегов, а также мусульманского духовенства, не принимавших нововведений. Реформы приходилось проводить с оружием в руках. Особенно энергичное сопротивление оказывали беги и прочие боснийские «дворяне» — мусульмане славянского происхождения, говорившие на славянском языке. Время от времени на борьбу с ними направлялась и армия султана. В 1850–1851 гг. Омер-паша Латас (1806–1871) — бывший офицер Военной границы, принявший ислам, — ценой большой крови сломил сопротивление, покорил Боснию и изгнал в Стамбул 1500 агов и бегов.
Одна за другой прокатились волны выступлений христиан и мусульман-консерваторов, бунтовавших против центральной власти. В периоды своей относительной консолидации власть принимала новые законы, свидетельствовавшие как об изменившемся соотношении сил, так и о неэффективности прежних постановлений. Так, хатт-и-хумаюн 1856 г. подтверждал указ от 1839 г., служа более эффективной мерой защиты равноправия христиан, которых уже нельзя было называть унизительным именем «райя». Для христиан открывался путь к государственной службе. Кроме того, вводились публичные суды, на которых свидетельство христианина имело тот же вес, что и свидетельство мусульманина. Было введено равное налогообложение. Запрещался откуп налогов. На христиан стала распространяться воинская повинность, от которой они могли откупиться. Были определены различные категории земельной собственности. Реформа государственного управления позволила христианам занимать должности в административных органах. Облегчалась деятельность церкви, дозволялось открывать церковные школы.
Повстанческие движения не были географически изолированными и не ограничивались социальными требованиями. Повстанцы все более соотносили свои действия с общей международно-политической обстановкой. Особенно с тех пор, как Россия и Австро-Венгрия стали проводить более активную балканскую политику. Первая— по той причине, что в 1871 г. освободилась от ограничительных условий Парижского мирного договора, а вторая — из-за того, что проиграла борьбу за доминирование в Германской империи.
Сербы Боснии и Герцеговины длительное время вели подготовку к восстанию. Началось оно в Невесинье (Герцеговина) 9 июля 1875 г., а непосредственным поводом к нему стало взимание десятины, последовавшее после сбора урожая. Восстание ширилось самопроизвольно, без централизованного руководства. Были окружены турецкие гарнизоны и пресечены коммуникации. В середине августа восстание вспыхнуло и в Боснии — в районах вдоль границы с Австро-Венгрией. Боевые действия спровоцировали массовые миграции населения, искавшего убежища за границей. Согласно оценкам того времени, число беженцев достигало 200 тысяч человек. Помимо событий в Боснии и Герцеговине европейское общественное мнение было взволновано восстаниями в Болгарии (осень 1875 г., весна 1876 г.), которые были подавлены с невероятной жестокостью. События в Европейской Турции оказались в центре внимания мировой общественности.
Напрямую заинтересованы в происходившем были Россия и Австро-Венгрия, заключившие тайное соглашение, направленное на раздел сфер влияния. Монархия Габсбургов дала понять, что выступает против расширения Сербии в направлении Боснии. Согласившись с такой позицией, Россия обеспечила себе свободу рук в отношении Болгарии и Константинополя. Черногорский князь Никола после непродолжительных колебаний энергично поддержал восстание в Герцеговине, возглавив повстанцев. В Сербии весть о восстании взволновала общественное мнение, требовавшее немедленного вмешательства, чего князь и ответственные политики всячески избегали. Повсюду — как в Княжестве, так и в Хорватии и Венгрии — сербы создавали комитеты помощи повстанцам.