История Спарты (период архаики и классики)
Шрифт:
Это единомыслие достигалось с помощью тщательно разработанной системы воспитания (главный источник - Plut. Lyc. 14-25). У истоков спартанской jagwghv стоит, скорее всего, Ликург [004_187] . Спарта была единственным государством в древнем мире, где образование и воспитание молодого поколения граждан было полностью национализировано. Только подобное единое для всех спартиатов воспитание способно было гарантировать стопроцентную адаптацию граждан к заранее заданным условиям. Ведь вся система jagwghv была смоделирована так, чтобы исключить саму мысль о возможности какого-либо иного выбора [004_188] .
004_187
Так думает, например, Н. Хэммонд (Hammond N. G. L. The Peloponnese. Vol. III, 1. Р. 741).
004_188
О психологических особенностях членов т. н. закрытых обществ см.: Поппер К. Р. Открытое общество и его враги. Т. I-II. М., 1992. С. 448, 528 сл.;
Спартанские мальчики уже в 7 лет забирались из семей и передавались в ведение государства. Таким образом, с очень раннего возраста начиналась обработка сознания молодежи и формирование единообразных ценностных установок. В этом, конечно, проявлялась охранительная функция государства. Значение семьи при этом было низведено до минимума, ибо семья не должна была больше стоять между государством и его гражданами. Тем самым устранялся главный источник нелояльности граждан. Интересы государства ставились неизмеримо выше интересов частных граждан. Важно подчеркнуть, что государственный надзор и государственное давление распространялись не только на область воспитания и образования. Диктату государства подчинены были все сферы общественного бытия. Требования военной дисциплины определяли жизнь спартанского общества не только в военное, но и в мирное время. Идеалы военной доблести и патриотизм были провозглашены высшими нравственными ценностями. Критерием нравственности стала государственная польза. Моральность или аморальность того или иного поступка рассматривались только под углом государственного интереса. Поэтому в Спарте, как во всякой закрытой системе, многие понятия были смещены и деформированы. Так, когда на рубеже V-IV вв. спартанцам пришлось столкнуться с внешним миром, оказалось, что они не способны успешно в нем адаптироваться.
Само общество, воспитанное на принципах тоталитарной морали, тщательно следило за своими членами, не допуская никаких отступлений от заданной модели поведения. В Спарте общественное мнение совпадало с государственными установками, и потому, по словам А. Тойнби, "противники спартанского общественного порядка наказывались самим обществом, причем презрение к ним было всеобщим и действовало сильнее, чем кнут надсмотрщика... Категорический императив в душе каждого спартиата был высшей движущей силой ликурговой системы и позволял в течение более чем двух столетий пренебрегать человеческой природой" [004_189] . Недаром идеальное государство Платона, каким оно предстает в его "Законах", имело многие черты реального спартанского полиса. Для Платона Спарта была ценна своей фундаментальной концепцией тотального единства и равенства. Непосредственный контроль государства над повседневной жизнью граждан казался Платону наиболее простым и эффективным средством, обеспечивающим стабильность всей системы. Импонировала Платону и спартанская экономическая система, с одной стороны, гарантирующая правящему классу устойчивый доход, а с другой - избавляющая его от всякого рода "хремастики". Среди ценнейших достижений Спарты Платон считал и внутреннюю социальную устойчивость, благодаря которой спартанский полис долгое время удачно избегал гражданских смут. Илоты и периеки, труд которых составлял экономический фундамент спартанского общества, сами не являлись частью последнего и поэтому не влияли на его внутреннюю стабильность. По отношению к спартанскому обществу и те и другие представляли скорее внешнюю, чем внутреннюю угрозу.
004_189
Тойнби А. Дж. Постижение истории. М., 1991. С. 201.
Отсутствие напряженности внутри правящего сословия было единственным гарантом стабильности всей системы. Поэтому основной заботой всех властных структур Спарты являлось поддержание традиционного modus vivendi. Все спартанские преобразования архаической эпохи были направлены к созданию сбалансированной политической системы. Поэтому так часто мы сталкиваемся с политическими компромиссами, неизбежными в обществах, стабильность которых гарантировало только кастовое единство правящего сословия. Так, появление эфората как высшей правительственной коллегии означало, что спартанское общество смогло найти приемлемый для всех компромисс без радикальных социальных потрясений. За высшей аристократией, политическими лидерами которой оставались цари, сохранилась герусия. Противовесом герусии и царям стал эфорат, куда мог попасть любой "рядовой" спартиат. В результате апелла стала полем воздействия двух равновеликих сил, герусии, с одной стороны, и эфората, с другой. Причем передача в середине VI в. председательства в герусии от царей к эфорам означала очередной важный компромисс между аристократией и рядовыми членами гражданского коллектива, надолго обеспечивший Спарте гражданский мир. Таким образом, Спарте путем комбинации древних и вновь созданных полисных институтов удалось создать устойчивую систему, все элементы которой были спаяны в единый блок.
Глава II
Мессенские войны
В пользу ранней даты проникновения дорийцев в Мессению может служить название местности "Дорион", встречающееся в "Каталоге кораблей" (Hom. Il. II, 594). "Дорион" локализуется где-то в северной Мессении и свидетельствует о присутствии дорийцев здесь еще в микенский период. Может быть, в Мессении было какое-то раннее поселение дорийцев еще до их массированного проникновения туда на рубеже XII-XI вв. [005_1]
005_1
Подробнее о раннем проникновении дорийцев в Мессению со ссылкой на литературу см.: Chrimes K. M. T. Ancient Sparta. A Re-Examination of the Evidence. Manchester, 1952. P. 275 f., 280.
Судя по данным археологии и диалектологии, дорийское вторжение в Пелопоннес распространилось в том числе и на Мессению, где были уничтожены крупные
Античная традиция обычно говорит о дорийском переселении как о возвращении Гераклидов и походе дорийцев, причем ни у одного древнего автора нельзя найти цельного связного рассказа, в котором бы излагалось все предание. Наиболее полная версия о походе дорийцев представлена у Эфора, на которого ссылается в своей "Географии" Страбон (VIII, 5, 4, p. 364). Эфор был хорошо знаком с преданием о возвращении Гераклидов, согласно которому, отвоевав Пелопоннес у Тисамена, сына Ореста, Гераклиды сразу же поделили весь полуостров на три части. Лакония досталась братьям-близнецам Еврисфену и Проклу, которые стали первыми спартанскими царями и основателями двух царских династий. Братья сделали своей резиденцией Спарту и, разделив всю Лаконию на шесть частей, создали систему "вассальных княжеств". Жители окрестных городов Лаконии уже тогда стали именоваться периеками.
Но в Мессении, как намекает Эфор, с самого начала сложился иной, чем в Лаконии, принцип взаимодействия дорийцев и ахейцев. Согласно Эфору, Гераклид Кресфонт, которому по жребию досталась Мессения, уравнял в правах местных жителей с завоевателями-дорийцами (poihvsanta ijsonovmou" pavnta" toi'" Dwrieu'si tou;" Messhnivou" - ap. Strab. VIII, 4, 7, p. 361). Хотя Павсаний и не ссылается на Эфора, он, по-видимому, пользовался тем же источником при описании первоначальной истории Мессении, что и Страбон. По словам Павсания, "народ древних мессенян не был изгнан дорийцами: они согласились быть под управлением Кресфонта и принуждены были уступить дорянам часть своей земли" (IV, 3, 6). Очень вероятно, что "главный каркас" этой истории старше Эфора и сложился задолго до создания мессенской легенды [005_2] .
005_2
Pearson L. The Pseudo-History of Messenia and its Authors // Historia. Bd. 11. 1962. P. 409.
Из-за скудости источниковедческой базы открытым остается вопрос, что собой представляли мессенцы в этническом отношении перед началом Мессенских войн. Имела ли место в Мессении в первые века после ее завоевания дорийцами постепенная ассимиляция, т. е. полное слияние в один народ ахейцев и дорийцев или этот процесс по-настоящему затронул только верхушку общества, не проникнув в другие слои населения?
Тот факт, что в исторический период народ, населявший Мессению, назывался мессенцами и не делился ни на какие этнические группы, заставляет некоторых ученых предполагать, что мессенцы, по крайней мере после Мессенских войн, были в этническом отношении монолитны. Г. Бузольт говорит о доризации всего ахейского населения Мессении [005_3] . Эд. Мейер, а вслед за ним и некоторые другие исследователи высказывали мнение, что дорийцы, впервые появившись в Мессении в XII-XI вв., вытеснили прежних жителей или в западную Мессению, или в Аркадию. В результате в центральной Мессении население стало полностью дорийским по расе и языку [005_4] . В недавнее время ту же точку зрения отстаивал О. Мюррей. Он считает, что Мессенские войны представляли собою процесс, в результате которого одна дорийская группа была порабощена другой [005_5] .
005_3
Бузольт Г. Очерк государственных и правовых греческих древностей. Харьков, 1895. С. 89 сл.
005_4
Meyer Ed. GdA. 2. Aufl. Stuttgart, 1937. S. 2 f.; Chrimes K. M. T. Ancient Sparta. P. 275.
005_5
Murray O. Early Greece. 2nd ed. Harvard, 1993. P. 164.
В подтверждение того, что Мессения была в значительной степени доризирована перед началом Мессенских войн, приводится, в частности, тот факт, что у мессенцев и спартанцев было общее святилище Артемиды в Лимнах на границе Мессении и Лаконии, где, как говорит Страбон, "оба племени сообща справляют всенародное празднество и приносят жертву" (VIII, 4, 9, p. 362). Подобные общие святилища были в архаическое время и у других дорийцев, например у коринфян и мегарян (святилище Геры Акреи на границе Коринфской области и Мегариды) [005_6] .
005_6
Пальцева Л. А. Из истории архаической Греции. Мегары и мегарские колонии. СПб., 1999. С. 235 сл.
О дорийском присутствии в Мессении после т. н. дорийского завоевания свидетельствует также и тот факт, что в Регии, который был основан в начале Первой Мессенской войны (традиционная дата основания - 725 г.), использовался дорийский диалект и дорийские имена собственные. Как известно, в основании Регия принимали участие мессенцы, стремившиеся избежать гибели от рук спартанцев (Strab. VI, 1, 6, p. 257; Paus. IV, 23, 6). Таким образом, часть мессенцев, вероятно аристократия, была уже дорийской перед началом спартанского завоевания [005_7] . Этим можно объяснить универсальное восприятие мессенцами в IV в. не только дорийского диалекта, но также и чисто дорийского культа Аполлона Карнейского и дорийского календаря. По словам Павсания, мессенские эмигранты в течение трех столетий сохраняли в чистоте свой дорийский диалект (IV, 27, 11) и, когда в IV в. Мессения была освобождена, многие из них вернулись на родину.
005_7
Chrimes K. M. T. Ancient Sparta. P. 276, 300.