История спиритуализма
Шрифт:
Прежде чем завершить рассказ об этом этапе исследований Олкотта, следует уделить внимание так называемому случаю трансфигурации {144} миссис Комптон, показывающему, с какими сложными проблемами приходится сталкиваться при исследовании психических явлений. Мы не только не разобрались в этих трудностях, но даже еще и не осознали их в полном объеме. Нет ничего яснее фактов и надежнее свидетельства. Медиума, миссис Комптон, запирали в шкафу, а через дырочки в ее ушах пропускали нитку и привязывали к спинке стула. Тут же из шкафа появлялась тонкая белая фигура. Олкотт приготовил напольные весы, на которые и становился дух. Его взвесили дважды: весы показали 35 кг и 26,8 кг. Затем Олкотт, согласно предварительной договоренности, вошел в шкаф: медиума там не было. Стул стоял на
144
…трансфигурации… – См. т. 4 наст. изд., комментарий на с. 411.
«Я взял лампу и снова вошел в шкаф, медиум сидела на месте, как перед началом сеанса, нити были целы, печати не сломаны! Она сидела, откинув голову к стене, бледная и холодная, как мрамор, глаза закатились, лоб покрывала испарина, напоминающая предсмертную, дыхание не ощущалось, пульс на запястье не прощупывался. Когда все присутствующие осмотрели нити и печати, я перерезал эти путы ножницами и, взяв стул за сиденье и спинку, вынес женщину, находившуюся в коме, на свежий воздух.
В таком бессознательном состоянии она пребывала восемнадцать минут; затем жизнь начала постепенно возвращаться в ее тело, дыхание, пульс и температура пришли в норму. Затем я взвесил ее. Весы показали 54,9 кг!»
И как мы можем оценивать такие результаты? Кроме Олкотта, это наблюдали еще одиннадцать свидетелей. Истинность фактов не вызывает сомнений. Но какие могут быть выводы? Автор видел фотографию, сделанную во время сеанса медиума-любителя, на которой запечатлен момент, когда медиум бесследно исчезает из комнаты, где проводился сеанс. Можно ли считать эти случаи явлениями одного порядка? Если вес эктоплазматической фигуры составлял 35 кг, а вес медиума – 54,9 кг, это значит, что дух, выйдя из тела, оставил тому лишь 44 фунта. Может быть, некие охранительные силы, сознавая, что 19,9 кг – явно недостаточный вес для поддержания жизни в теле медиума, дематериализовали его, применив свою изощренную оккультную химию? И в таком состоянии медиум пребывал в безопасности до той поры, пока дух не вернулся в его тело? Странное предположение, но оно, по крайней мере, способно как-то объяснить факты, чего трудно ждать от банального и неразумного скептицизма.
Глава X
Генри Слэйд и доктор Монк
Невозможно рассказать в одной книге о множестве медиумов, обладавших различными способностями и степенью честности, с чьей помощью потусторонние разумные силы проявляли себя в материальном мире. Есть, однако, среди них несколько столь знаменитых личностей, ставших к тому же объектами обширнейшей полемики, мимо которых невозможно пройти, даже если их карьера не всегда была безупречной. К ним относятся Слэйд и Монк, сыгравшие в свое время очень важную роль.
Генри Слэйд, знаменитый медиум, вызывавший появление надписей на грифельных досках, в течение пятнадцати лет выступал перед публикой в Америке, а 13 июля 1876 г. прибыл в Лондон. Поездку Слэйда в Англию организовали полковник Г. С. Олкотт, бывший председатель Теософского общества, вместе с мадам Блаватской. Известно, что русский Великий князь Константин {145} , организуя научные исследования спиритических явлений, создал комиссию, в которую входили профессора Санкт-Петербургского университета. Эта комиссия обратилась к полковнику Олкотту и мадам Блаватской, чтобы те порекомендовали, кого из многочисленных американских медиумов стоит пригласить для участия в исследованиях.
145
…Великий князь Константин… – Константин Николаевич Романов (1827—1892) – второй сын российского императора Николая I, генерал-адмирал (1881).
Они выбрали Слэйда, но только после того, как в течение нескольких недель подвергали его тщательному испытанию перед целой комиссией скептиков. И вот что они написали в своем отчете: «Надписи появлялись на внутренних поверхностях сложенных вдвое грифельных досок, которые были завязаны и опечатаны, лежали на столе, на виду у всех, либо помещались на голове одного из исследователей, или были прижаты к столешнице снизу, или же находились у кого-нибудь в руках, причем сам медиум никогда до них не дотрагивался». В Англии Слэйду открылся путь в Россию.
Представитель лондонской газеты «Уорлд», побывавший на сеансе Слэйда вскоре после его приезда, так описывал медиума: «Взвинченный, нервный, загадочный, черты лица правильные, глаза яркие и выразительные, довольно грустная улыбка, меланхолическое изящество манер – вот первое впечатление от человека, представленного мне как доктор Слэйд. Присущее ему воодушевление делает его заметным в любой толпе». Зейбертовская комиссия в своем отчете сообщает о Слэйде: «Рост около 183 см, фигура необычайно пропорциональна, лицо столь красиво, что сразу привлекает к себе взгляд», и называет его «примечательным человеком во всех отношениях».
По прибытии в Лондон Слэйд начал давать сеансы в своей квартире на Аппер-Бедфорд-плэйс, 8, Рассел-сквер, сразу добившись громкого успеха. Помимо надписей, появлявшихся на грифельных досках, принесенных самими зрителями, наблюдались левитация предметов и материализация рук при ярком солнечном свете.
Редактор «Спиричуэл мэгэзин», самого сдержанного и изысканного спиритического издания, писал: «Без колебаний заявляем, что доктор Слэйд – самый примечательный медиум современности».
Доктор Дж. Инмор-Джонс, известный исследователь психических явлений того времени, ставший впоследствии редактором «Спиричуэл мэгэзин», заявил, что Слэйд занял место, пустовавшее со времен Д. Д. Хоума. Его отчет о первом виденном им сеансе дает представление о деловой, организационной части процесса: «Мистер Хоум никогда не брал платы, его сеансы по большей части проходили по вечерам, в уютной, домашней обстановке; доктор Слэйд мог дать сеанс в любое время дня в одной из комнат арендуемой квартиры. Он взимает плату в двадцать шиллингов и предпочитает, чтобы в большой комнате для сеансов присутствовал один человек. Никакой потери времени: как только посетитель усаживается, сразу начинает что-то происходить, явления длятся около пятнадцати минут, а потом завершаются». Стейнтон Мозес, ставший впоследствии первым президентом Лондонского спиритического общества, высказывается в том же духе, не скрывая своей симпатии к Слэйду.
Первый английский сеанс Слэйда состоялся 15 июля 1876 г. в присутствии мистера Чарльза Блэкберна, знаменитого спиритуалиста, и мистера У. Х. Гаррисона, редактора журнала «Спиритуалист». При ярком солнечном свете медиум и двое наблюдателей уселись с трех сторон обыкновенного стола, площадью около 0,4 кв. м. С четвертой стороны стола стоял свободный стул. Слэйд положил на грифельную доску маленький, не больше пшеничного зернышка, кусочек грифеля, потом прижал эту доску к столешнице снизу, держа ее одной рукой за угол. Послышался звук, характерный для письма на грифельной доске, после чего на ней было обнаружено краткое послание. Пока все это происходило, обе руки каждого гостя и одна незанятая рука Слэйда были сцеплены вместе на середине стола. Стул мистера Блэкберна передвинулся на несколько дюймов сам собой, никто к нему не прикасался. Свободный стул, стоявший с четвертой стороны стола, один раз подпрыгнул в воздух, ударившись о нижнюю поверхность стола. Перед мистером Блэкберном дважды появлялись две живые руки в те моменты, когда руки Слэйда находились под наблюдением. Медиум поместил под стол аккордеон, и в тот миг, когда его свободная рука была у всех на виду, аккордеон отчетливо проиграл мелодию «Дом, милый дом» {146} . Потом мистер Блэкберн взял аккордеон таким же образом, однако какая-то сила вырвала инструмент у него из рук, и при этом прозвучала всего одна нота. Руки Слэйда находились на столе. В заключение все трое подняли руки на 30 см над столом, который стал подниматься, пока не коснулся рук. На другом сеансе, состоявшемся в тот же день, стул поднялся на 1,2 м в воздух, причем его никто не трогал, а когда Слэйд положил руку на спинку стула мисс Блэкберн, стул взлетел над полом вместе с ней на высоту около полуметра.
146
…«Дом, милый дом». – См. т. 2 наст. изд., комментарий на с. 409.