История тайных обществ, союзов и орденов
Шрифт:
О многочисленных, существовавших тогда и властвовавших над общественною жизнью Испании тайных обществах мы едва ли знаем что-либо, кроме названия. Сюда, кроме упомянутого клуба «Лоренсия», относятся Fontana de Ого, «Клуб мальтизианского креста» и др. В связи с этим следует назвать и карбонариев, которые были распространены преимущественно в Каталонии и существовали лишь короткое время, и «Общество для возрождения Европы». Оно находилось в Барселоне и насчитывало в своих рядах преимущественно итальянцев. «Французская ассоциация» в Мадриде находилась в связи с тайными обществами во Франции. Во всех более крупных городах существовали «Патриотические общества для содействия общественному благу». Их штаб — квартира была в Мадриде. Там можно было найти также «Друзей порядка». К умеренному либерализму и реформе конституции стремились Anilleros, члены
«СЫНОВЬЯ ПАДИЛЬИ»
В прошлом Испании существовало крупное популярное движение, тенденции которого некоторым образом были сродни радикальным стремлениям современности: именно восстание Communeros в Кастилии против деспотизма Карла V, против жестокой жадности и произвола окружавших его фаворитов. Воспоминание об этом революционном движении народа, о трагической смерти его героического предводителя Хуана де Падильи, который даже на эшафоте высказал надежду, что некогда из рядов героев свободы восстанет мститель за него. Воспоминание это вошло за последние двадцать лет в плоть и кровь всех либералов. Они гордились тем, что в их собственном прошлом было такое бурное событие, столь отвечавшее всем запросам пылкой фантазии. Они восторгались этими героическими коммунерами, которые так смело противостали габсбургскому абсолютизму, а Падильа считался истинным образцом патриотизма, так как он сумел также гордо умереть, как храбро сражался за свободу. Поэтому, дав своему новому обществу название «Communeros», а самих себя назвав «Сыновьями Падильи», радикалы стали на верный путь.
Это общество, которое довело в короткий промежуток времени число своих членов до 60 тысяч, основалось в октябре 1821 г. Его основателями и защитниками были крайние республиканцы Ромео Альпуэнте, Мехия, Риего, Мина и др. Место высшего главы занимал Бальестерос. Оно желало содействовать освобождению человечества, защищать права испанского народа против нарушений и злоупотреблений со стороны королевской власти и духовенства, поддерживать нуждающихся и проводить революционные идеи до их крайних выводов. Их приверженцами были большею частью неопытные, горячие молодые люди из простого народа.
Свои ложи, которыми руководил Gran Castellano, они называли «башнями и замками» (torres у castillos). Посредством «башен» они собирались противостоять врагам свободы до смерти.
Прием в союз обставлялся возможно большею внушительностью и фантастичностью. С причудливыми церемониями, подражавшими пустому пафосу рыцарства, как будто их придумал новый Дон Кихот, новичок вводился в «оружейную залу», чтобы получить здесь должные наставления об обязанностях членов ордена. После этого его проводили с завязанными глазами в мрачное помещение, где он должен был повторить свою просьбу о принятии его в союз. Тогда «часовой» проводил кандидата к сторожевой будке замка. По дороге он должен был перейти через подъемный мост и пройти под опускной решеткой. В сторожевом помещении, стены которого были украшены оружием и военными трофеями и надписями, с него в присутствии собравшихся рыцарей снималась повязка. После нескольких минут глубокого, таинственного молчания появлялся Gran Castellano и принимал от новичка присягу, которая связывала его неразрывною связью с союзом Communeros. Процедура приема оканчивалась словами главы: «Ты теперь стоишь под щитом нашего вождя Падильи».
В то время как присутствующие рыцари обнажали свои мечи, новичок клялся «защищать права и свободу человеческого рода, а в особенности испанского народа», мстить всякому тирану, убивать каждого, кого главари осудят как предателя. Он объявлял, что, при нарушении клятвы, готов отдать «свою голову палачу, свой труп — пламени, свой пепел — ветрам».
Главным местом пребывания Communeros были Андалузия, Валенсия и часть старой Кастилии. По образцу французских союзов испанские также пользовались ежедневною печатью, как самым
Согласие и единство суть свойства, которые не мирятся с необузданною страстностью испанского национального характера. Поэтому и среди коммунеросов дело вскоре дошло до раздоров и расколов. Из самых крайних элементов союза образовалась корпорация L andaburiana. В ней председательствовал Альпуэнте с титулом «moderator del orden», тогда как умеренные диссиденты назвали себя « Communeros Constitucionales» и стремились примкнуть к франкмасонству.
Как ни были скудны содержанием положительные стремления Communeros, все же их появление само по себе имело большое значение. Их учреждение было бесконечно печальным симптомом господствовавшей в либеральном лагере недисциплинированности, неспособности подчинить бурные страсти необузданного, честолюбивого, корыстного и властолюбивого сердца велениям патриотического долга.
Бурная шумливость общества, в котором ораторствовали самые популярные среди народа личности, неслыханная ранее резкость его печати, в конце концов смутили многих граждан, которые до тех пор склонялись на сторону крайних воззрений, а буржуазия с отвращением отвернулась от этих уличных демагогов, которым в то время была дана презрительная кличка Descamisados (без рубашек). Реакционное направление обнаружилось в различных местах.
Подавление со стороны Австрии либеральных замыслов Италии придало новые надежды испанским роялистам, руководимым духовенством. Они, со своей стороны, образовали хунты и собрали армию верных, чтобы покончить с либерализмом и конституцией. Их центром была «апостольская хунта» в Байоне. С их стремлениями был вполне согласен Фердинанд, который, по свойственному ему лицемерию, шел заодно со всякой партией, находившейся в это время у кормила правления.
Назвать стоит «Общество концепционистов», «Защитников веры» и основанное в 1827 г. общество «Ангелов — губителей». Оно получало руководство из центрального учреждения в Риме, насчитывало в числе своих членов преимущественно монахов и было распространено по всей Испании. Свои «Conciliabein» оно устраивало ночью в церквах. Его существование напрасно отрицается церковно настроенными писателями вроде Ла-Фуэнте.
Конгресс монархов в Вероне (октябрь 1822 г.) поручил Франции вооруженное вмешательство против революционных деятелей в Испании и их системы террора. Напрасно последние призывали народ к оружию. Массы, руководимые священниками и монахами, не обнаруживали понимания конституционной свободы и нового порядка вещей, который слишком противоречил их старым привычкам и чувствам. Старая славная герилья, на которую кортесы возлагали все свои надежды, не устроилась. Напротив, дикие толпы «Армии верных» и низкопоклонные оппортунисты приветствовали повсюду французские войска как избавителей от ужасного ига смертельно ненавидимых «франкмасонов». Революция была подавлена, и реакционный терроризм, полный ужасающего произвола и жестокости, выпустил на несчастную страну всех духов гнева и мести. Мстительность и партийное озлобление южан подавляли все человеческие побуждения, разрывали узы землячества и предавали закон и право презрению. Как природа страны не обнаруживает ничего мелкого, ничего среднего, так и добродетель и преступление носят в Испании печать великого и могучего.
Сторонники Moderates и Exaltados пали под ударами палачей, погибали от кинжалов разбойнической и кровожадной черни или тысячами блуждали, в качестве нищих и безродных беглецов, по чужим странам, всей душой ожидая дня возвращения. С тем же безмерным озлоблением, с которым во Франции шла борьба за уничтожение старого порядка, в Испании велся бой за сохранение тысячелетних привычек. В обеих странах чернь была излюбленным орудием, которое тут соблазняли «свободой, равенством, братством», там фанатизировали во имя веры и королевской власти. Испанская нация, разбитая и раздавленная, жестоко поплатилась за это. Ее духовный подъем был парализован, материальное благосостояние подорвано, доверие иностранных держав утрачено, правительство лишено почтения и уважения.