История великих путешествий. Том 3. Путешественники XIX века
Шрифт:
«Поэтому, — говорится в отчете, — у нас было достаточно времени, чтобы в полной мере насладиться чудесным зрелищем, представшим пред нашими глазами. Суровое и непередаваемо грандиозное, превосходящее всякую фантазию, оно невольно наполняло сердце каким-то чувством страха; нигде человек так живо не ощущает сознания своего бессилия… Это какой-то новый мир, раскрывающийся перед его взором, но мир неподвижный, мрачный и молчаливый, в котором все угрожает уничтожением его власти. Здесь, если бы человек, на свое несчастье, оказался в одиночестве, предоставленный самому себе, никакая помощь, никакое утешение, никакой проблеск надежды не смогли бы облегчить ему последние минуты. При этой мысли невольно вспоминается знаменитая надпись на вратах Дантова ада:
"Lasciate ogni speranza, voi ch'entrate" [787]
Тогда Дюрвиль приступает к очень интересной работе, которая при сопоставлении с другими исследованиями такого же рода могла бы оказаться крайне полезной. Он отдает приказ произвести точную съемку границ сплошных льдов. Если бы все мореплаватели один за другим проделали то же самое, мы имели бы ценные сведения о скорости и направлении движения южных льдов, о чем до сих пор еще так мало известно.
22-го, обогнув один из выступов, Дюрвиль убеждается, что сплошной лед тянется на юго-юго-запад, затем на запад. В этих местах мореплаватели видят какую-то высокую, бугристую землю. Дюмулен приступает к съемке, Дюрвиль полагает, что перед ними Новая Южная Гренландия Моррелла [788] , как вдруг земля начинает менять свои очертания и таять на горизонте.
[787]«Оставьте всякую надежду, вы, входящие сюда» ( ит.) — цитата из «Божественной комедии» Данте Алигьери («Ад»).
[788]Моррелл Бенджамин (1795-1839) — американский капитан и исследователь. Первое плавание совершил в 16 лет. Во время англо-американской войны в 1812-1814 годах не раз попадал в плен. В 1820-е годы совершил серию плаваний в Южные моря: в 1822-1824 годах на корабле «Уосп», в 1824-1826 годах — на «Тартаре», в 1828-1829 и 1829-1831 годах на «Антарктик». Большой успех имела его книга, выпушенная в 1832 году и рассказывавшая об этих путешествиях («А Narrative of Four Voyages to the South Sea»). Первым из американцев пересек Южный полярный круг. Плавал преимущественно на малотоннажных судах. Самое большое — «Антарктик» — имело только 175 т водоизмещения. Претендовал на множество открытий, однако часть из них только повторяла достижения ранних исследователей. Другие были просто выдуманы. Тем не менее в книге Моррелла немало описаний, соответствующих реальности. Позднее Моррелл оставил исследовательские рейсы и занялся пиратством у восточных берегов Африки, но его корабль потерпел крушение у побережья Мадагаскара, а сам он заболел лихорадкой и умер в Мозамбике.
24-го оба корвета проходят полосу плавучих льдов и достигают открытой воды, где лед растаял. Но вскоре проход сужается, льдины становятся многочисленнее, и приходится сделать поворот, чтобы не оказаться затертыми.
Однако все указывает на то, что кромка сплошного льда начала разрушаться; от айсбергов с ужасающим грохотом отрываются глыбы, лед тает, и по нему текут небольшие струйки воды; море очищается от льда; значит, время еще не упущено, и Феннинг [789] прав, утверждая, что в эти широты не следует забираться раньше февраля.
[789]Феннинг Эдмунд (1769-1841) — американский капитан, исследователь и торговец. В США получил прозвище «Тихоокеанский первопроходец», потому что первым из американских моряков открыл многие торговые маршруты. На море с 1783 года. Через 10 лет стал капитаном брига и сделал состояние на торговле с Китаем. Бил тюленей и завозил их шкуры в Китай, а обратно вез в Штаты шелка, специи, чай, которые выгодно сбывал на родине. Организовал свыше 70 подобного рода экспедиций. Открыл три острова, названные его именем: острова Феннинга. В 1833 году опубликовал книгу интереснейших мемуаров — «Путешествия вокруг света» («Voyages Around the World»).
Тогда Дюрвиль решает взять курс на север и попытаться достичь Южных Оркнейских островов, карта которых была далеко не полной и не точной. Командир хотел заняться съемкой этого архипелага и провести там несколько дней, прежде чем снова повернуть на юг, чтобы очутиться в приполярных широтах в то же время года, что и Уэдделл.
В течение трех дней Дюрвиль шел вдоль северных берегов архипелага, не имея возможности
За несколько минут до полудня было обнаружено что-то вроде прохода, и оба корабля наудачу устремились в него. Этот смелый маневр оказался успешным, и, несмотря на сильный снегопад, они смогли добраться до своеобразного маленького водоема, шириной едва в две мили, окруженного со всех сторон высокой стеной льда.
Пришлось пришвартоваться к льдине. Когда был отдан приказ приготовиться к отдаче якоря, один юный матрос с «Зеле» наивно воскликнул:
«Разве здесь поблизости есть какая-нибудь гавань? Я не думал, что во льдах живут люди!»
Впрочем, в этот момент на борту обоих кораблей все были в восторженном и веселом настроении. Молодые офицеры с «Зеле» явились на «Астролябию», чтобы осушить чашу пунша с товарищами. Лежа на койке, командир слышал, как они шумно выражали свое удовольствие. Но ему создавшееся положение не представлялось особенно радостным. Он считал свой поступок очень неблагоразумным. Запертые в тупике, они могли выйти из него только тем же путем, каким воспользовались для входа, а сделать это удастся лишь в том случае, если ветер будет дуть с кормы.
Действительно, в одиннадцать часов Дюрвиля разбудили сильные удары и какие-то скрежещущие звуки, словно корвет задел за подводные скалы. Командир поднялся на палубу и увидел, что «Астролябия», увлекаемая течением, очутилась среди льдин и подвергалась ударам со стороны тех ледяных глыб, которые двигались быстрее, чем она.
Когда наступил день, моряки обнаружили, что они окружены льдами. Лишь к северу небольшая темно-синяя полоска указывала свободное море. Командир приказал двигаться в этом направлении, но густой туман немедленно окутал оба корвета. Как только туман рассеялся, перед ними оказался сплошной ледяной барьер, за которым до самого горизонта простиралось совершенно чистое море.
Дюрвиль тотчас же решил пробить себе путь; он отдал необходимые распоряжения, и «Астролябия» со всей скоростью, на какую была способна, устремилась на препятствие. Корвет пробился сквозь лед на две-три длины своего корпуса, затем остановился. Тогда матросы спустились на льдины; вооруженные кайлами, ломами, пешнями [790] и пилами, они весело принялись прокладывать себе дорогу.
Они уже почти пробили эту часть ледяного поля, когда ветер переменился, почувствовалось волнение открытого моря, и, по совету всех офицеров, «Астролябию» пришлось снова провести на старое место среди льдов, так как можно было опасаться, что при усилении ветра ее прижмет к ледяной кромке и разобьет волнами и плавучими льдинами.
[790]Пешня — разновидность лома. В морском деле применяется для пробивания прорубей и скалывания льда. В морском зверобойном промысле используется для прикалывания подраненного зверя (тюленей, моржей, белух).
Оба корвета прошли двенадцать-пятнадцать миль, что не принесло им никакой пользы, как вдруг взобравшийся на ванты офицер заметил на восток-северо-востоке разводье. Корабли немедленно двинулись в ту сторону; но и на этот раз пробиться оказалось невозможным и с наступлением ночи пришлось пристать к большой льдине. Ужасный треск, не дававший прошлой ночью спать командиру, возобновился с такой силой, что, казалось, корвет не продержится до утра.
После совещания с капитаном «Зеле» Дюрвиль все же взял курс на север; но прошел еще один день, не внеся никакого изменения в положение кораблей; назавтра повалил густой мокрый снег и волнение так усилилось, что ледяные поля, в которых были затерты суда, пришли в движение.
Требовалось внимательней, чем когда-либо, следить за льдинами, так как разыгравшиеся волны швыряли их на большое расстояние; вокруг руля устроили что-то вроде деревянной клетки, чтобы предохранить его от ударов льдин.
Если не считать нескольких случаев воспаления глаз, вызванных ослепительным блеском снега, состояние здоровья команды оставалось удовлетворительным, и это приносило немалое облегчение командиру, когорый должен был постоянно находиться начеку. Лишь 9 февраля оба корвета с помощью сильного ветра смогли освободиться из ледового плена и очутились наконец в совершенно чистом море. Они прошли вдоль края антарктических льдов двести двадцать пять миль.