История злодейки
Шрифт:
— Забери мою жизнь в обмен на ее, — уверенно заявил он, смотря на демона, кому не пожалел бы и душу, просто за возможность увидеть девушку живой. — Убей меня, но верни ее! — закричал он, когда встретился взглядом с почти обезумевшими и кровожадными глазами демона, привлекая его внимание.
И демон практически кинулся на короля, но увидел девушку, чья жизнь уходила сквозь мужские пальцы, вместе с каплями крови, отсчитывая последние секунды, до того момента, когда будет невозможно что-то изменить…
И пришло осознание, отодвигая красную агонизирующую пелену, заменяя воспоминаниями… ощущениями… и чувствами, которые подавлял даже тогда, когда девчонка дарила все и даже больше…
Демон сжал кулак и невидимой нитью поднял безвольное, окровавленное тело к себе, чтобы бережно взять на руки, боясь причинить больше вреда и так искалеченному телу, что в его новой форме смотрелось скорее… игрушкой.
Открыв портал из опостылевшего и ненавистного мира, демон обернулся, смерил убийственным взглядом человеческого короля и произнес:
— Тебе повезло, что я дал ей слово… — пророкотал монстр, а затем вошел в арку портала, навсегда покидая этот мир, где человеческий король, едва дышал, боясь поверить, что она выживет… пусть и не с ним…
Глава 33
Сознание вернулось резко, а я села на постели, все еще ощущая, как мою грудь пронзает острие ножа, принося жгучую боль, что распространилась мгновенно, лишая сознания.
Рассудок, что все еще помнил эту оглушающую боль, отказывался связно соображать, борясь с паникой, а я тяжело задышала и прижала руку к груди… попыталась, так как обнаружила, что меня что-то удерживает.
Судорожно сглотнув, я смотрела, как из моей вены торчит игла, присоединенная к капельнице, а на моих пальцах были зажимы, считывающие показатели, что отражались на медицинском оборудовании, что сейчас мерзко попискивало…
Захотела пораженно охнуть, но лишь невнятно промычала что-то, осторожно ощупывая себя, обнаружив, что лежу в современной больничной одиночной палате, облаченная в больничную одежду.
Трясущимися пальцами прикоснулась к обычной хлопковой сорочке в том месте, где запомнила боль… и поняла, что под тканью, меня туго стягивают бинты…
Судорожно затрясла головой, оглядываясь, и в прикроватной тумбочке ничего не было, хотя рядом с постелью стояли… босоножки. Мои босоножки… те самые, что были на мне на мой девятнадцатый день рождения. Те самые… в которых меня выкрали из моего мира…
Впасть в истерику мне не позволила вошедшая медсестра, которая окинула меня удивленным взглядом, а после ласково улыбнулась и приблизилась.
— Вы уже проснулись? Надо же… никто не думал, что вы очнетесь так рано после такой кровопотери… — с некоторой растерянностью подошла ко мне женщина в форменным костюме и хотела прикоснуться, чтобы осмотреть, но я дернулась в сторону, едва не свалившись с койки, и посмотрела на нее с опаской. Но вместо того, чтобы удивиться, разозлиться или, хотя бы, возмутиться, женщина с сочувствием свела брови и печальным тоном произнесла: — Бедная девочка… что же с тобой сделали?
— Где я? — прохрипела я и поморщилась от того, как стало драть глотку всего от двух слов, но продолжила: — Что произошло?
— Вы не помните? — изумленно моргнула она, а когда не дождалась ответа, ответила: — На вас напали, — подняла она брови, словно ожидала, что я сейчас же проникнусь. — Вас доставили в больницу с тяжелым ранением легкого и сильнейшей кровопотерей. Счет шел на секунды, но операция прошла успешно…
— Когда это произошло? — перебила я требовательно, ощущая, как сердце забилось где-то в горле от догадки, что должна была бы принести облегчение… но не приносила. Меня только затрясло сильнее. — Кто меня привез сюда?
— Молодой человек не назвался и ушел, как только убедился, что все прошло успешно. Он оплатил ваше содержание и ушел. Сказал, что обнаружил вас в подъезде, а нападающего, похоже, спугнул. Это было всего два дня назад. Тем удивительнее, что вы очнулись так рано. Мы лишь сегодня собирались перевести вас из реанимации…
— Кирилл? — пораженно выдохнула я.
— Он не назвался. Ушел, как только узнал, что с вами все хорошо. К сожалению, никаких контактов мужчина не оставил… — говорила она, но я уже не слушала, потерянно осматриваясь. Это же не могло мне все присниться? Пять лет рабства не могли мне присниться… И он тоже не мог…
Горло вновь сдавило, но я подавила порыв разреветься.
— Все хорошо? Чувствуете, что плохо? Я сейчас позову врача… — заговорила она и спешно выбежала в коридор.
Я посверлила взглядом стену, вновь прикоснулась к груди, понимая, что это не могло присниться… просто невозможно. И, оказавшись в мире, в который так рвалась… оказалась не готова. Ни к нему, ни к людям его населявшим. А ведь теперь наверняка придется объясняться, признаваться в своей личности… И к этому я тоже была не готова. И не хотела… уже ничего не хотела…
Похоже, демон каким-то чудом выполнил свою часть сделки…
С губ сорвался истеричный смешок, что прорвался со слезинкой, которую я торопливо стерла с щеки, запрещая эту слабость, и решительно отбросила покрывало, вынимая иголку из вены и датчики с пальцев.
Ноги слушались плохо… да и плевать. И не такое испытывала, потому предпочла просто не обращать внимания на слабость, головокружение и тошноту. Ну и на боль в груди от каждого движения, отчего приходилось прерывисто дышать сквозь зубы, чтобы не застонать.