История злодейки
Шрифт:
— Благодарю, за то, что проводили, ваше величество, — все еще поддерживая иллюзию спокойствия, пропела я с благодарной улыбкой.
— Всегда рад, сударыня, — склонил голову король с веселым прищуром на лице, но даже не пошелохнулся для того, чтобы уйти.
— Вы чего-то ждете? — смиренно вздохнув, все же сдалась я и проявила толику недовольства.
— Верно, — не стал он спорить, а взгляд из насмешливого, стал хитрым и предвкушающим, отчего мне захотелось нервно почесаться. Мужчина сделал шаг в мою сторону, хоть и держал руки за спиной, что заставило меня отступить и вжаться в дверь, лихорадочно
— Чего же вы ожидаете? — подозрительно сощурила я глаза, едва не возликовав, когда словно ускользающая фурнитура все же оказалась под моими пальцами.
— Вот этого, — растянул король губы в хищной улыбке, когда со стороны коридора послышались шаги и голоса нескольких человек. Я отвлеклась и пропустила, когда король вжал меня в полотно моих покоев, практически вваливаясь в помещение вместе со мной, стоило мне провернуть ручку и открыть дверь.
От падения меня спасли крепкие объятья, но хлопок закрывающейся двери стал словно ушатом ледяной воды, который оставил с осознанием того, что я осталась наедине с королем, который сейчас фактически держал меня в своих руках.
Ох, очередной помывки не избежать…
Ну, почти наедине, так как краем глаза я уловила движение, а после едва ли не с облегчением выдохнула, поняв, что это — всего лишь служанка. Опять новенькая.
А, ну да, утренняя же от меня в слезах убежала…
А вот ничего не знаю! У меня «недомогания» были, родная служанка пропала, супружник в ванную ворвался в момент… короче! Имею полное право. В конце концов, меня все равно все ненавидят. Пусть, хоть за дело — не так обидно! Вот, так вот!
— Ты свободна, — обращаясь явно не ко мне, хоть и смотрел мужчина лишь в мое лицо, произнес Костас. В ответ послышалось взволнованное «слушаюсь, ваше величество», после быстрые шажки, скрип закрываемой двери… и вот теперь мы точно остались с королем одни.
— Я требую объяснений, — строго потребовала я, делая морду «кирпичом» и запрещая себе показывать мужчине, как быстро у меня сейчас бьется сердце от волнения и тревоги.
Костас лихо усмехнулся, подмигнул мне, а затем резко отстранился, будто и не он меня сейчас зажимал, словно имел на это полное право… стоп! А, ну да… все время забываю.
Я оправила одежду, стараясь скрыть смущение и непонимание, а после, когда собралась с силами, подняла лицо на невозмутимого мужчину, что с интересом разглядывал меня.
— Это был лишь невинный розыгрыш, Виктория. Нам нужно поддерживать иллюзию супружеских отношений, верно? — обходя меня по кругу с демонстративно заложенными за спину руками, лениво поведал мне супруг.
— Разве представлений сегодня было недостаточно? — недовольно отозвалась я, ощущая, как начинаю краснеть уже от злости. Его трюк только что стоил мне еще часа времени в ванной, ведь сегодня Ян (не без вредности) заставил умываться меня трижды!
— Они ничего не стоили, если я проигнорирую спальню супруги перед сном, — пожал он плечами, пока я всеми силами сдерживалась, чтобы не оскалиться в ответ. Так трудно сохранять маску жертвы, когда я отрастила собственные клыки и когти. Жаль, демонстрировать я их могу, разве что в отражении зеркала. Пока.
— О вашей ночевке в моей спальне уговора не было, — напомнила я.
— Я не ночевку имел в виду, — выразительно
Чисто из вредности сложила руки на груди и со скепсисом выгнула бровь.
— Полчаса, значит?
Мой намек супругу не понравился, он прищурился, окинул меня взглядом, а после мстительно оскалил зубы в соблазнительной улыбке и исправился:
— Час.
— У меня недомогания, — ядовито напомнила я, невольно воображая, что этой фразой можно расписать какой-нибудь щит и лупить им всех оппонентов направо и налево, как универсальный и всегда работающий аргумент. Ну, почти всегда…
— Тогда это меняет дело! — в жесте, словно сдается, поднял супруг руки. Бросил на меня язвительный взгляд, явно забавляясь от нашей перепалки, и добавил: — Сорок пять минут.
Кажется, у меня веко дернулось от раздражения. Но вот я глубоко вздохнула, призывая крохи самообладания, тяжело выдохнула и устало села в предложенное кресло в достаточном отдалении от супруга. Потому что чертовски устала и плевать мне на все, лишь бы не лапали!
— Согласна на полчаса, — устало отозвалась я и скривилась. — У меня голова болит, сударь, так что, чур, я сегодня по активности «бревно». Надеюсь, вы в накладе не останетесь, все равно после отправитесь к графине? — скроила я жалобную моську и с мольбой взглянула на супруга, который, кажется, был ошарашен моими словами.
Ну, вот, опять что-то ляпнула…
Не успела я начать кориться, как мужчина сначала неуверенно, а после громко засмеялся искренним, заразительным смехом, качая головой и, кажется, утирая слезы.
Вынуждена признать, что невольно сама улыбнулась, наблюдая за мужчиной, впервые за несколько дней, рассмотрев в нем того, кого когда-то надеялась видеть своим другом и защитником.
— Что же, Виктория, должен признать, что, пожалуй, единственная вещь, которая вызывает во мне такое же желание, как ваше тело, — начал он, слегка отсмеявшись, а вот я напряглась, заподозрив подвох, и почти ощутив сожаление от того, что момент упущен. — Это моя страсть к нашим беседам, — по-доброму улыбнулся мне Костас, заставив удивленно моргнуть и недоверчиво замереть. — Я тоскую по нашим беседам и той легкости, которой сейчас нет. Мне жаль, что я не смог стать вам тем другом, которого вы желали и заслуживали. Но одной дружбы мне мало, Виктория. Только не с вами, — грустно улыбнулся он, словно извинялся за то, что контролировать не мог.
— Мне тоже жаль, — согласилась я, ощущая натуральную и искреннюю горечь сожаления. — Ведь к большему с вами не готова — я, — добавила я строго.
— Я помню, — с готовностью кивнул Костас. — Потому и предлагаю взять временное перемирие. Хотя бы на эти полчаса притвориться всего лишь друзьями. Мне бы этого хотелось.
— Это что, новая тактика моего соблазнения? — с веселой усмешкой, задала я вопрос.
— Может быть, — тихо хохотнул мужчина. — Это работает? — в тон мне и с притворным коварством в голосе, спросил супруг.