Истребители аварий
Шрифт:
Рудницкий не мог быть равнодушным наблюдателем не только в силу своих общественных обязанностей и долга: Воронин и Акулинин, Берлина и Неделин – воспитанники его спортивной секции, близкие товарищи и друзья по спортивным походам и экспедициям. Некогда его подопечные, вышедшие на самостоятельный путь. А с некоторыми их родственниками Рудницкого связывали давние знакомства...
Поздоровавшись со всеми, он постарался обойтись без долгих вступлений:
– Информации пока немного, и ничего от вас я скрывать не собираюсь. Вот телеграмма из Пржевальска:
Ленинград, КСС, Силину, Рудницкому
Сообщаем, что группа Лапина попала в аварию 06.08.91 при прохождении перевала западнее пика Шокальского. Белова получила травму и находится вместе с Берлиной и Беловым на леднике Каинды, откуда завтра попытаемся их вывезти вертолетом. Опасности для жизни Беловой нет. Воронин на Майда-Адыре. Положение четырех остальных пока неизвестно, они не вышли в контрольный срок на переходе Иныльчек-тау. Организуем их поиск наличными силами спасателей. Просим подготовить спасотряд, но выслать его только по специальному сигналу в случае обострения обстановки. Ждите сообщений.
Халиев, Красовский, Воронин, Романцов, 14.08.91, 22.30.
– Это все, что пока о них известно. От себя могу добавить следующее. Авария случилась на шестой день похода, на третьем по счету перевале. Здесь для перехода хребта Иныльчек-Тау планировалось первопрохождение, весьма сложное, и у них что-то случилось. Наверняка на спуске, раз они оказались на южной стороне хребта. Видимо, Вадиму Воронину удалось пройти к пограничной заставе Майда-Адыр и сообщить об аварии альпинистам расположенной там перевалочной базы, а через них и местным спасателям, Халиеву. Я так объясняю присутствие Воронина на заставе. Характер травмы Беловой пока неизвестен, но опасности для ее жизни нет. Сегодня троих должны снять вертолетом с ледника Каинды и доставить в Пржевальск... Вообще в целом обстановка в районе чрезвычайно напряженная. Почти одновременно произошли четыре аварии, – две с туристскими и две с альпинистскими группами. О первой аварии с туристами, – с группой Миши Ныркова из нашего города, нам стало известно еще восьмого августа. Я не смог по служебным делам вылететь на место лично, – туда послан председатель лыжной комиссии Федерации туризма Ленинграда Владимир Красовский, мастер спорта и по лыжному и по горному туризму. Необычайно опытный, знающий турист, и мы можем на него во всем положиться. Его наделили всеми полномочиями для организации спасательных работ, – он может распоряжаться средствами, снимать на спасработы другие ленинградские группы, он сразу замкнулся на местную спасательную службу и силы альпинистов. В распоряжении Красовского есть наша туристская группа, группа Егорова. Поверьте, – там, на месте, Красовскому виднее, что и как надо предпринять. Если потребуется дополнительная помощь отсюда, он ее немедленно запросит, и мы поможем. Состав резервной группы подобран и подготовлен. Но надо видеть и ограниченность наших возможностей здесь: даже если мы вылетим немедленно, в районе поиска будем не ранее чем через двое суток. Эффективность же спасработ определяется, прежде всего, их оперативностью, быстротой реакции спасателей!.. Поэтому мы и ждем вызов Красовского, а он пока не вызывает. Поверьте, ему виднее, чем нам! Там есть силы спасателей, подготовленные туристы и альпинисты, которые помогут. Вчера для поиска группы Лапина на заставе задержали группу из Харькова. А также сообщили, что на заставе имеется резервная группа альпинистов-спасателей. Наверно, эти силы и будут использованы
– Вы говорите, что Вадим Воронин вышел к заставе в одиночку. Значит ли это, что он бросил остальных, чтобы спастись самому?
– У меня не возникло такой мысли. Выход через горы в одиночку очень опасен. Мы многого не знаем. Подобные выводы нельзя делать, не разобравшись в обстоятельствах. Его решение могло быть единственно верным в их положении. Перенести тяжело травмированную участницу через хребет пятитысячной высоты группа из трех, даже из шести человек не может. Что же им, просто сидеть на месте и ждать? Этот вариант чреват тяжелыми последствиями! Кроме того, при серьезной травме походная транспортировка очень опасна: пострадавшая может просто умереть от шока. Ее надо снять вертолетом.
– На фронте мы не бросали товарищей в беде...
– Борьба с аварией в горах в чем-то похожа, а в чем-то может быть не похожа на действия в боевых условиях. Кроме того, и в бою тоже есть жесткое разделение обязанностей. И если связной вместо передачи сообщения в штаб займется чем-то другим, даже из очень высоких побуждений, последствием будет поражение. Многое определяется требованиями конкретной обстановки, а не эмоциональными оценками поступков. Понятно? Не будем торопиться с выводами, и подозревать наших ребят в недостойном поведении. Они не такие.
– Может быть, кому-то из нас следует выехать?..
– Ехать без четкого представления, что надо делать, не стоит! Вы все равно ничего не сможете предпринять, пока их не спустят вниз. Спасработы в горах требуют квалификации и специального снаряжения, – у вас нет ни того, ни другого... И хорошего знания района, и хорошего контакта с местными силами спасателей... Все это есть у Красовского! Я думаю, обстановка прояснится в течение ближайших суток. Может быть, двух суток. И тогда уже мы сможем более определенно решить, что необходимо предпринять нам... Более конкретно!
– Что же, по-вашему, там произошло? И почему?..
– Произошла авария. Авария сложная. Это только новички проваливаются на крупных ошибках, либо на комплексах мелких. Я плохо знаком с половиной группой Сергея Лапина: с ним самим, Беловыми и Ткачуком. Но я хорошо знаю четырех остальных: Воронина, Акулинина, Неделина и Берлину. Это очень сильные, опытные туристы. Они не могли совершить крупный «прокол» на какой-то мелочи. Ясно, что все они ведут тяжелую борьбу, исход которой зависит от многих факторов... Конечно, они – люди, и не свободны от ошибок... Но у меня внутри есть вера в свою четверку! Они должны выстоять!.. Они выстоят, спасутся, и не бросят товарища в беде... Разрыв группы – тяжелое обстоятельство, но оно наверняка вынужденное, и, скорее всего, вызвано комплексом внешних причин, давлением обстоятельств. В них разберемся позже. Еще предстоит понять, а что же вообще произошло в районе! В четырех авариях погибли три человека, несколько травмировано. Предполагаю, что это не просто результат недоработок, недомыслия и человеческих ошибок. Наверное, был и удар стихии, – в этом тоже надо разобраться... Я держу регулярную связь и с нашей, и с местной спасательной службой в Пржевальске, ко мне стекаются все полученные сведения. Вас прошу сохранять выдержку, не поддаваться панике и не верить слухам. Пока в группе Лапина никто не погиб, их группу разорвало, они стремятся соединиться и выйти к погранзаставе. Теперь уже не без помощи спасателей! Все, что мы можем реально предпринять, мы выполним! Сейчас давайте обменяемся телефонами, договоримся о системе и времени взаимного оповещения. Я передаю сведения двум, а двое двум другим, и так по цепочке. Только точно, без искажений. Если у кого-то есть возможность выехать в Пржевальск, – подготовьтесь. Выезд целесообразен после того, как пострадавшую доставят в больницу... Есть ли у кого такая возможность на работе?
Определенно ответили отец Наташи Беловой и отец Сергея Лапина.
Пронзить взглядом!
– Жень, не томись! Этим не поможешь! Я уверен, что все в порядке. Но он еще не дошел. А может, уже и дошел, но с вертолетом задержка. Помнишь, как Крылов сказал: «Чтобы расшевелить КСС надо быстро и хорошо вцепиться в горло Советской власти...»
Напряжение к исходу вторых суток истомило. До этого шли вопросы, расчеты, обсуждения или предположения. Потом замолчали: один немой вопрос стоял в глазах, вопрос о главном, – о том, прорвался ли Вадим или погиб в непогоду. И взгляды в низовья ущелья, обостренно напряженный слух: не донесется ли из того отдаления характерный рокот турбин и винтов вертолета... И томительное ожидание ответа на еще один непростой вопрос: от кого вертолет? От Воронина или от Лапина? Или от обоих? А может, все пропали и вертолета вообще не будет? Нет! Должен, должен быть!.. Хотя бы один из пятерых должен прорваться, и тогда усилия спасателей будут направлены в нужную сторону.
Опять достав сложенное спальное снаряжение, расположились на ночь. Ясно, что в темноте вертолет не прилетит, и все же сон тревожен: просыпались и прислушивались к порывам ветра, к приглушенным грохотам ночных обвалов с высоких ледосбросов... С утра, рано проснувшись, тоже прислушивались. Около семи с низовья ледника раздался чуть слышный рокот моторов. Возник и смолк. Неужели не то? Неужели мимо?.. Нет, через минуту-другую звук возник снова и стал нарастать. Саша и Женя лихорадочно завершали сборы. Вертолет шел низко, на небольшой скорости, между ледником и кромкой облаков, висящих всего на 200–300 метров выше, и приземлился на середине ледника, примерно в километре.
– Иди, Женя, встречай, – сказал Саша, понимая ее чувства.
От вертолета навстречу шли четверо – одна женщина и трое мужчин, в одном из которых Женя сразу угадала Вадима. И хотя ее сердце и сжималось от тревоги за остальных, все же самая острая тревога, тревога за любимого, сразу отпустила. Они закричали, побежали навстречу, обнялись... Эта встреча не оставила равнодушных наблюдателей. Чувства людей, переживших и свое спасение, и спасение друга, уже вторичное, не нуждались в объяснениях. И вид этой девочки, стойко переносящей боль, с посеревшим и осунувшимся лицом... Если у кого-то из альпинистов и оставались некоторые внутренние сомнения насчет серьезности сложившейся ситуации («ну, заблудились немного, через день-два выйдут, бедолаги...»), то теперь сомнения рассеялись. Всем стало понятно, насколько дело опасно, что ситуация с группой Лапина критическая и требует самых решительных действий. Задержка по времени слишком велика, и с пропавшей группой действительно что-то случилось. Имея такую тяжелораненую на Каинды, они по своей воле не стали бы где-то медлить и задерживаться...