Иствикские жены
Шрифт:
– Ты мне сразу скажи, к чему готовиться, с кем придется бороться? Вот с этим — и Андрей стал зачитывать лозунги с мордоленты: «Ищу женщину для общения и секса в обеденное время по будним дням, готовую к пылким, безумным отношениям» или, может, с этим будем скрещивать шпаги: «Приглашаю в сауну. Попьем, поедим, секс — анал, орал, вагинал. Член 23 см, зовут Вова». Черт, с этим я боюсь связываться, — продолжал он прикалываться, — он же меня членом забьет! А кого из них Вова зовут — член или членоносца?
– Не знаю, надо, наверное, позвать по имени и посмотреть, кто отзовется, — предположила я.
–
Звонок Андрея еще больше разбередил сомнения в моей душе: у меня не было ощущения конца пути. Что испытывает женщина, встретив мужчину своей жизни? Мне всегда казалось, что это должно быть именно это ощущение: когда ты долго-долго брел по дремучему лесу, мокрому и холодному, спал под кустом, не раз был близок к отчаянию, и только надежда однажды выйти из непролазной чащи давала тебе силы. И однажды, совершенно неожиданно, лес закончился и ты вышел на поляну, увидев дом — и ты точно знаешь, что это конец пути! Это твой дом, внутри него тепло и уютно, там трещат дрова в печи, и толстый кот мурлычет во сне, свернувшись клубком в продавленном кресле, и пахнет домашним печеньем. В этом доме все родное и знакомое, и ты точно знаешь, что больше никогда никуда не пойдешь, и можешь распаковать свои вещи и разложить по тумбочкам помады и заколки… И выкинуть свой дорожный посох!..
У меня же не было долгожданного ощущения конца пути — а лишь короткого привала. Я честно пыталась убедить себя, что все хорошо, что я счастлива и нашла то, что искала, но ноты этой песни были фальшивы — не стоит принимать усталость за результат. Что-то подсказывало, что дорога еще только предстоит. Отмахнувшись от дурных мыслей, я позвонила Лильке в поиске моральной поддержки.
– Лиль, скажи честно: ты не жалеешь, что вышла замуж? — спросила я.
– Нет, ну что ты! — ответила подруга, похоже — вполне искренне. — Я даже не предполагала, что все в моей непутевой жизни может так удачно сложиться! Борька стал, как шелковый, Роме в рот смотрит. Раньше мечтал стать пиратом, теперь врачом… гинекологом, — запнувшись, поведала Лилька.
– Умный мальчик, — согласилась я. — И коньячок в кармане, и руки в тепле. Ну, Борька — это понятно, пацану нужен отец. А ты сама? Не скучаешь по нашим загулам, по своим секс-экспериментам, по вольной жизни?
– Нет, не скучаю, — легко ответила Лилька. — Мне тридцать восемь, о чем скучать? Я своего хлебнула, пусть молодые так смогут! А нынче моя идиллия — муж у телевизора, я у плиты и Борька в углу — с медицинской энциклопедией в руках. Вот только кот опять начал подозрительно подмяукивать — голос распевает, падла — весну ждет! Рома скоро уедет на конференцию в Москву, я эту скотину озабоченную точно в клинику отволоку — пусть ему яйца отрежут! Еще одной весны под его завывания я не переживу!
– У вас же во дворе была ветеринарная клиника — там все хомячков лечили?
– Ага, «лечили»! Ты разве не слышала, какой был скандал? Они больных хомячков в унитаз спускали, а хозяевам просто впаривали нового — похожего! Закрыли их после того, как все вскрылось!
– И на чем же спалились? — поинтересовалась я. — Хозяин сорокалетнего хомячка заподозрил неладное?
– Нет, просто через пару недель после чудесного исцеления в данной клинике некий одинокий хомяк Викентий разродился тройней! Ветеринары не смогли убедить счастливых обладателей хомячьего потомства в том, что на них снизошла Божья благодать.
– Лиль, ну а секс? — попыталась я вернуться к теме.
– Какой секс? У хомяков?
– У тебя, балда! — засмеялась я. — Скучный семейный секс уже превратился в тягостную обязанность?
– Ой, да ты что! — захихикала Лилька. — Секс у нас замечательный! Вот, например, в эти выходные мы отправили Борьку к Роминым родителям, а сами всю ночь играли в «Ослика и каракалпачку»!
– Эээ… — я не знала, как реагировать на эту информацию. — Это что-то из жизни узбекских зоофилов?
– Это очень прикольно, я тебе расскажу!..
– Нет, только не это, избавь меня от подробностей! — перебила я Лильку. — Ты представляешь моего Славку в роли ослика? Да он до сих пор сексом занимается в темноте под одеялом, а тут я ему: «Дорогой, я твоя каракалпачка, скажи: «И-а!»
– Ну не знаю, — растерялась подруга. — Есть же множество других сексуальных игр. Ну, там «Винни-Пух и все, все, все»…
– Ага, помню, в эту игру Юлька играла на гэнг-бэнг вечеринках! Но где мы возьмем массовку?
– Как насчет Крота и Дюймовочки?
– Я так понимаю, Кротом буду я?
– Слушай, ну включи фантазию, — фыркнула Лилька. — По сценарию ты должна быть Дюймовочкой!
– Моя фантазия отвергает этот образ, — сокрушенно констатировала я, представив себя в коротком розовом платьице с ромашкой в кудрявом парике. — Это скорее будет игра «Крот и похотливая Жаба» — порно для конченых извращенцев.
– Да ну тебя, — отмахнулась Лилька, — нет в тебе романтизьму! Предложи ему секс в каком-нибудь необычном месте — все мужики об этом мечтают! Например, в кинотеатре или туалете ресторана…
– Предложить ему секс в туалете?! «Я девица, мне конфузно!» — процитировала я Проню Прокоповну.
— Ничего, выпьете коньячку — и все пойдет, как по маслу! После бутылки коньяка раскрепощаются даже самые большие скромники!
– Но Ярослав не пьет!
– Ерунда, пил же он на Новый год! Дождись какого-нибудь праздника, подпои его и действуй! Все, мне некогда, — закруглилась Лилька, — скоро Рома придет, пойду, испеку овсяное печенье.
– Каракалпакское? — усмехнулась я. — А ты встречаешь его в национальном костюме?
– Я встречаю его в шелковом пеньюаре, — сказала Лилька, — а не сидя за компьютером, как некоторые!
Определенно, «некоторые» всерьез опечалились. Я поняла, что сама виновата — печенье не пеку, в ролевые игры играть не умею! Впрочем, была же у меня пара попыток — когда я изображала школьницу для Игоря и Госпожу для Оленя — клиента салона интимных услуг — но я до сих пор вспоминаю их с содроганием. Я твердо решила, что эротические театральные постановки — это не мое, а вот второй Лилькин совет — раскрутить Ярослава на секс в каком-нибудь публичном месте — твердо засел в моей голове. Но мои размышления о том, как бы напоить Ярослава и совратить на скамейке в Летнем саду были прерваны его неожиданным заявлением: