Итагаки информирует зорге
Шрифт:
Генри Пу-и встретил полковника в маленькой гостиной, управляющий оставил их вдвоем. Перед Доихара сидел молодой близорукий китаец в громадных роговых очках, таких больших, что казалось, они закрывают его щеки. Растянутый, несоответственно большой рот при мелких чертах лица придавал Пу-и выражение болезненности и безволия. Когда Пу-и говорил, он обнажал высокие десны, из которых торчали крупные неровные зубы.
– Я прибыл сюда, ваше величество, чтобы засвидетельствовать глубокое уважение к вам со стороны Квантунской армии, офицером которой имею честь состоять.
– Благодарю вас! – тихим безразличным голосом ответил Пу-и.
Вначале разговор не клеился. Пу-и отвечал односложно.
– Я должен принести извинение за необдуманные слова майора Кассиа, – сказал Доихара. – Он, несомненно, сгустил краски, говоря об опасности пребывания в Тяньцзине для вашего величества.
– Вы так думаете? – оживляясь, спросил Пу-и.
– Несомненно... Конечно, лица высокого происхождения всегда находятся в некоторой опасности, тем более такой человек, как вы, которого ждет трон маньчжурского государства, трон ваших предков, ваше величество. Но мы сделаем все для вашей безопасности.
– Вы думаете, меня там ждут?
Доихара заметил, как вспыхнули и тотчас же погасли глаза собеседника.
– Об этом не может быть двух мнений! – воскликнув полковник. – Народ ждет вас, и, я не скрою, императорская Япония будет только приветствовать в вашем лице монарха дружественного государства Маньчжоу-го. Я употребляю древнее название Маньчжурии. Обстановка благоприятствует вашему вступлению на престол. Не упускайте такой возможности.
– Вы хорошо знаете историю, полковник.
– Да, я люблю вашу страну и огорчен событиями, которые лишили вас трона. Это все неблагодарная китайская чернь... Вы должны стать императором маньчжурского государства, независимо от Китая.
– Нет, это очень сложно, – возразил Пу-и, но Доихара заметил, что его слова находят благодатную почву, и он продолжал говорить настойчиво и вкрадчиво...
В конце беседы Доихара сказал:
– Если хотите, я готов прервать свою поездку в Токио и позаботиться о безопасности вашего величества... Нет, нет, не возражайте! Я именно так и сделаю. Но уверяю вас, пока ничего тревожного нет! Будьте спокойны!..
Провожал его к выходу все тот же Чэн Сяо, управитель дворца. Доихара успел шепнуть ему несколько слов:
– Я бы хотел с вами встретиться, господин Чэн Сяо, дело серьезное, оно касается безопасности молодого императора... Если не возражаете, сегодня вечером машина будет у дворца ждать вас.
– Лучше подальше и в стороне, – так же тихо ответил управитель...
В условленный час, когда сгустилась вечерняя темнота, Доихара проехал мимо дворца и остановил машину у защитной дамбы. Тотчас же подошел Чэн Сяо, и они поехали в японскую комендатуру, находившуюся недалеко от порта. С дворецким Доихара говорил иначе, чем с экс-императором.
– Перед вами, господин Чэн Сяо, я не стану скрывать угрожающего положения, в котором находится ваш повелитель. Я знаю вашу преданность Сюань-туну и хочу говорить вам всю правду. В Тяньцзине действует тайное общество «Железа и крови», они хотят воспользоваться беспорядками и убить императора, чтобы не допустить его к трону. Надо сделать все для того, чтобы он хотя бы на время переселился в японское консульство. Там он будет в безопасности.
– Генри Пу-и не согласится на это. Ему трудно будет принять такое решение, – возразил дворецкий.
– Так убедите его! Вы самый доверенный его советник. Если не ошибаюсь, вы были его воспитателем. Он привык к вам с детства.
– Да, это верно.
– Постарайтесь, чтобы он последовал вашему совету. Его ждет трон предков, а вы могли бы стать премьер-министром. Подумайте об этом, мы готовы помочь вам...
Конечно, в первом разговоре Доихара не смог убедить Чэн Сяо, тем более привлечь его на свою сторону, но начало было положено. Кто откажется из слуги сделаться премьер-министром.
Доихара продолжал действовать, готовил бунт, чтобы подкрепить свою правоту, но какой-то китайский репортер едва не испортил дела. Второго ноября в тяньцзиньской газете «Иши бао» появилась сенсационная заметка:
«Новый мэр Мукдена и начальник особой японской миссии полковник Доихара тайно прибыл в Тяньцзинь. Он разрабатывает план похищения бывшего китайского императора Генри Пу-и, как известно живущего в Тяньцзине».
Стиснув зубы, Доихара читал газету, и на скулах под кожей перекатывались желваки... Он вызвал резидента, молча протянул печатный листок:
– Что это значит? Кто это?
Резидент прочитал заметку, растерянно пробормотал:
– Не могу знать, выясним...
– Выяснить и... – Доихара рассек воздух указательным пальцем, точно коротким мечом срубил кому-то голову, – и... устранить.
Доихара был не из тех, кто легко признает себя побежденным. Он никогда не останавливался на полдороге.
Вскоре на базарной площади Тяньцзиня и на окраинах города вспыхнули волнения. Возникали пьяные драки, где-то грабили лавки. Купцы торопливо закрывали свои магазинчики. Вмешивалась полиция, но беспорядки не прекращались. Время от времени в городе раздавалась стрельба, где-то даже разорвалась граната, но никто не мог понять, что же все-таки происходит. Около дворца Пу-и рыскали подозрительные субъекты.
Беспорядки в городе, как определил Доихара, развивались как-то лениво – то усиливались, то ослабевали без всякой видимой причины. А ему нужны были настоящие беспорядки – с толпами на улицах, стрельбой, грабежами, убийствами. Он снова вызвал к себе резидента:
– Мне нужен фон, на котором мы будем работать... Пусть ваша голытьба ведет себя поактивнее. Позаботьтесь об этом...
Доихара опять поехал во дворец Генри Пу-и. Его приняли незамедлительно.
– Ваше величество, обстановка становится опасной, – с тревогой в голосе говорил Доихара. – В городе беспорядки, и совершенно ясно, кто их подогревает. Теперь и я настоятельно вам советую укрыться в японском консульстве.