ИТУ-ТАЙ
Шрифт:
– Я располагаю очень важной информацией, связанной с этими знаками. Мне необходимо встретиться с вами, если вы действитель-но сможете прояснить для меня кое-что.
На другом конце линии молчание.– Вы меня слышите?
– Слышу. Кто вы?
– Давайте встретимся, и я вам все расскажу. Эти знаки были полу-чены мной при очень странных, я бы даже сказал, шокирующих об-стоятельствах. Вам это о чем-нибудь говорит?
Собеседник усмехнулся:– Все, что связано с этими символами, сопровождается странными и зачастую, шокирующими обстоятельствами.
– Так, что? Мы сможем встретиться?
– Я подумаю и позже сам сообщу вам ответ. Гудки. Николаев положил трубку и, чувствуя, как дрожат ноги, медленно сел на кровать.
Незнакомец ждал его за столиком летнего кафе, расположенного на набережной Оби, неподалеку от речного вокзала. Это был прият-ный молодой человек в светлом льняном костюме. Подполковник сразу обратил внимание на его глаза – очень проницательные и ум-ные. Трудно было определить социальный статус незнакомца. Он выглядел как-то неброско и в то же время очень элегантно и дорого. На лацкане пиджака у него блестел на солнце крохотный и, судя по всему, выполненный из платины или серебра значок в форме головы полка. Подполковник подошел и, улыбнувшись, протянул незнаком-цу руку:
– Здравствуйте, меня зовут Александр Васильевич Николаем. Тот привстал и, тоже улыбнувшись и пожав руку, представился:
– Всеволод Геннадьевич Санаев.
Они сели за столик, на котором стояло два запотевших фужера с фруктовым коктейлем. Санаев предложил Эксперту один, и подпол-ковник с удовольствием отпил свежий прохладный напиток.
– Огромное спасибо вам, Всеволод Геннадьевич, за то, что согла-сились встретиться со мной. Я уже, честно говоря, потерял надежду.
Санаев откинулся на спинку пластикового стула и, рассматривая коктейль в свете солнечных лучей, улыбнувшись, произнес:
– Надежду терять не нужно никогда, ее потом очень трудно снова найти. Расскажите мне, что послужило причиной вашего интереса к этой… отрасли знания?
Николаев достал из кармана пиджака сложенную в трубочку газе-ту со своим объявлением и, расправив, положил ее на стол, ткнув пальцем в один из символов.
– Всеволод Геннадьевич, я бы очень хотел прояснить для себя, что значат эти знаки, какое мировоззрение они выражают и существу-ют ли люди, которые это мировоззрение разделяют? Я имею в виду сейчас, в наше время. Если вам что-то известно, я вас очень прошу, для меня это очень, очень важно.
Собеседник, прищурившись, рассматривал Эксперта.– Давайте по-другому построим нашу беседу. Сначала вы расска-жите мне, при каких обстоятельствах вы получили доступ к этим сим-волам, и какое отношение к этим обстоятельствам имеете непосред-ственно вы. А также, с какой целью вам необходима эта информация. Мне кажется, что с моей стороны справедливо знать это, прежде чем что-либо рассказать вам. Ведь о встрече просили меня именно вы.
Николаев кивнул и, замявшись, достал из кармана пачку сигарет. Закурил и медленно пробормотал:
– Видите ли, Всеволод Геннадьевич, эти обстоятельства имеют не-сколько трагическую окраску. Я столкнулся с ними, будучи началь-ником следственного отдела московского уголовного розыска, и по-этому… поведать вам о них, не будучи, вы уж меня извините, до кон-ца уверенным в вашей компетенции относительно…
Санаев пожал плечами и встал. Николаев взмахнул руками:– Извините, извините меня, пожалуйста, Всеволод. Сядьте. Я по-нимаю, что это необходимо в первую очередь мне, но и вы, ради бога, поймите меня. Хотя бы в двух словах расскажите мне об этих знаках, и тогда я в свою очередь поведаю вам совершенно фантастическую историю, которую вы только когда-нибудь слышали. Слово офице-ра. Идет?
Санаев кивнул и, сев на место, отпил коктейль из своего фужера, посмотрев на Николаева, который, вероятно, выглядел сейчас самым жалким образом:
– Хорошо. Вкратце я вам расскажу. Это, – он кивнул на газету, – ИТУ-ТАЙ. Континуум Света и Тьмы, древняя магия, оперирующая собственной реальностью. Это Учение о Равновесии, мировоззре-ние, открывающее людям новые перспективы развития. Ему несколь-ко тысяч лет, но оно действенно и по сей день…
Николаев напряженно подался вперед, внимательно слушая каж-дое слово произнесенное собеседником.
– Простите, Всеволод, а откуда вам известна эта концепция? Санаев помолчал несколько секунд, раздумывая, а затем накло-нился к столику и негромко произнес:
– Вы спрашивали о людях, которые разделяют это мировоззрение в наши дни? Так вот, можно сказать, что я один из них…
Когда Николаев закончил свой рассказ, Санаев несколько минут сидел молча, обдумывая услышанное. Затем он встал и кивнул Экс-перту:
– Пойдемте, прогуляемся. Здесь очень красивый вид на реку. Они встали и, покинув кафе, не торопясь, пошли вдоль турникета, огораживающего набережную от спуска к воде.
– Видите ли, Александр Васильевич, я контактировал только с од-ним человеком, который, собственно, и посвятил меня в некоторые аспекты таинства ИТУ-ТАЙ. Но тот, о ком вы рассказали мне сей-час, не может быть этим человеком. Я видел его уже после описываемых вами событий. Но эта история… Вы правы, она несколько мрач-новата, впрочем, как и многое из того, что связано с ИТУ-ТАЙ. Но это не значит, что ИТУ-ТАЙ олицетворяет собой некую мрачную область. Скорее она загадочна, но ни в коем случае не негативна. Это даже, скорее всего, зависит от человека, который практикует ИТУ-ТАЙ. Мрачного человека она сталкивает лицом к лицу с его собственной мрачностью, с которой тот, в свою очередь, может сде-лать уже все что угодно. Человека легкого, оптимистичного, она мо-жет превратить в доброго и счастливого волшебника. Этот человек, ну про которого я вам рассказывал, я условно назову его… ну, напри-мер, Вадим, так вот, у меня сложилось такое впечатление, что он многого мне не рассказал. Только то, что считал необходимым. И хотя концепция ИТУ-ТАЙ сразу поразила меня своей глубиной и силой, мне кажется, она на самом деле гораздо обширней, грандиоз-ней, если хотите. Поэтому не стоит удивляться тому, что с вами про-изошло. Область ИТУ-ТАЙ безгранична и разнообразна, она мо-жет имен, множество проявлений.
Николаев опять закурил, хотя уже давно решил избавиться от этой вредной для больного сердца привычки. Просто сейчас он не мог справиться с возбуждением, охватившим его, и нужно было хоть как-то сбить это невероятное напряжение, возникшее внутри и угрожа-ющее несчастному сердцу большими неприятностями, нежели при-вычные сигареты.
– А скажите, Всеволод, кто он, ну, этот Вадим? Я могу с ним уви-деться? Может быть, именно он что-нибудь сможет прояснить для меня?
– Он, вероятно, смог бы, но я сомневаюсь, что он захочет это де-лать. Как, впрочем, и вообще встречаться с вами.