Иван Васильевич меняет профессию (фильм-книга)
Шрифт:
М и л о с л а в с к и й. А... Это вы поспешили... Ну, да раз взяли, так уж и быть. Не обратно же ее отдавать... Ну, ступай, и чтобы их духу здесь не было через пять минут.
Дьяк выбегает.
Ну, пошли дела кой-как. Что дальше будет, впрочем, неизвестно. Что же он не крутит свою машинку назад?
Б у н ш а. Я должен открыть вам ужасную тайну. Я с собой ключ в панике захватил. Вот он.
М и л о с л а в с к и й. Чтоб ты сдох, проклятый! Все из-за тебя, дурака! Что же мы теперь будем делать? Ну, ладно, тише, дьяк идет.
Д ь я к. (входит).
М и л о с л а в с к и й. Не удивились? Ну и прекрасно. Дальше чего на очереди?
Д ь я к. Посол шведский тут.
М и л о с л а в с к и й. Давай его сюда.
Дьяк впускает Ш в е д с к о г о п о с л а. Тот, взглянув на Буншу, вздрагивает, потом начинает делать поклоны.
П о с о л. Пресветлейши... вельможнейши... государ... (Кланяется.)
Бунша пожимает руку послу. Посол удивлен, делает поклон.
Дер гроссер кениг дес шведишен кенигсрейх зандте мих, зейнен трейен динер, цу инен, царь и фелики князе Иван Василович Усарусса, дамит ди фраге фон Кемска волост, ди ди румфоллвюрдиге шведише арме эроберн хат, фрейвиллиг ин орднунг бринген...
М и л о с л а в с к и й. Так, так... интурист хорошо говорит... но только хоть бы одно слово понять! Надо бы переводчика, Фединька!
Д ь я к. Был у нас толмач-немчин, да мы его анадысы в кипятке сварили.
М и л о с л а в с к и й. Федя, это безобразие! Нельзя так с переводчиками обращаться! (Бунше.) Отвечай ему что-нибудь... а то ты видишь, человек надрывается.
Б у н ш а. Я на иностранных языках только революционные слова знаю, а все остальное забыл.
М и л о с л а в с к и й. Ну, говори хоть революционные, а то ты ведь никаких слов не произносишь... Как рыба на троне! (Послу.) Продолжайте, я с вами совершенно согласен.
П о с о л. Ди фраге фон Кемска волост... Шведише арме хат зи эроберн... Дер гроссер кениг дес шведишен кенигсрейхс зандте мих... унд... Дас ист зер эрнсте фраге... Кемска волост...
М и л о с л а в с к и й. Правильно. Совершенно правильно. (Дьяку.) Интересно бы хоть в общих чертах узнать, что ему требуется... Так сказать, идейка... смысл... Я, как назло, в шведском языке не силен, а царь нездоров...
Д ь я к. Он, батюшка, по-немецки говорит. Да понять-то его немудрено. Они Кемскую волость требуют. Воевали ее, говорят, так подай теперь ее, говорят!..
М и л о с л а в с к и й. Так чего же ты молчал? Кемскую волость?
П о с о л. О, я... о, я...
М и л о с л а в с к и й. Да об чем разговор? Да пущай забирают на здоровье!.. Господи, я думал, что!..
Д ь я к. Да как же так, кормилец?!
М и л о с л а в с к и й. Да кому это надо? (Послу.) Забирайте, забирайте, царь согласен. Гут.
Д ь я к. О Господи Исусе!
П о с о л (обрадован, кланяется). Канн их мих фрейцелен унд ин мейн фатерланд цурюккерен?
Д ь я к. Он спрашивает, можно ли ему домой ехать?
М и л о с л а в с к и й. А, конечно! Пускай сегодня же и едет. (Послу.) Оревуар.
П о с о л (кланяясь). Вас бефельт цар и фелики кнезе Иван Василович ден гроссен кениг дес Шведенс хинтербринген?
Д ь я к. Он спрашивает: чего королю передать?
М и л о с л а в с к и й. Мой пламенный привет.
Б у н ш а. Я не согласен королю пламенные приветы передавать. Меня общественность загрызет.
М и л о с л а в с к и й. Молчи, бузотер. (Обнимает посла, и у того с груди пропадает драгоценный медальон.) Ауфвидерзеен. Королю кланяйтесь и скажите, чтобы пока никого не присылал. Не надо. Нихтс.
Посол, кланяясь, уходит с Дьяком.
Приятный человек. Валюты у него, наверно, в кармане, воображаю!..
Б у н ш а. Я изнемогаю под тяжестью государственных преступлений, которые мы совершили. О Боже мой! Что теперь делает несчастная Ульяна Андреевна? Она, наверно, в милиции. Она плачет и стонет, а я царствую против воли... Как я покажусь на глаза общему нашему собранию?
Д ь я к входит и ищет что-то на полу.
М и л о с л а в с к и й. Ты чего, отец, ползаешь?
Д ь я к. Не вели казнить, государь... Посол королевский лик с груди потерял... на нем алмазы граненые...
М и л о с л а в с к и й. Нельзя быть таким рассеянным.
Д ь я к. Вошел сюда – был, а вышел – нету...
М и л о с л а в с к и й. Так всегда и бывает. В театрах это постоянно в буфете. Смотреть надо за вещами, когда в комнату входишь. Да отчего ты так на меня таращишься? Уж не думаешь ли ты, что я взял?
Д ь я к. Что ты, что ты?!
М и л о с л а в с к и й (Бунше). Ты не брал?
Б у н ш а. Может быть, за трон завалился? (Ищет.)
М и л о с л а в с к и й. Ну, нету! Под столом еще посмотри. Нету и нету.
Д ь я к. Ума не приложу... вот горе! (Уходит.)
Б у н ш а. Происшествия все ужаснее и ужаснее. Что бы я отдал сейчас, чтобы лично явиться и заявить о том, что я нашелся. Какое ликование поднялось бы!
Д ь я к. (входит). Патриарх тебя видеть желает, государь. Радуется.
Б у н ш а. Чем дальше, тем хуже!
М и л о с л а в с к и й. Скажи ему, что мы просим его сюда в срочном порядке.
Б у н ш а. Что вы делаете? В присутствии служителя культа я не могу находиться в комнате, я погиб.
Колокольный звон. Входит П а т р и а р х.
П а т р и а р х. Здравствуй, государь, нынешний год и впредь идущие лета! Вострубим, братие, в златокованые трубы! Царь и великий князь яви нам зрак и образ красен! Царь, в руцах демонов побывавший, возвращается к нам. Подай же тебе, Господи, самсонову силу, александрову храбрость, соломонову мудрость и кротость давидову! Да тя славят все страны и всякое дыхание человече и ныне, и присно, и во веки веков!