Иванова, на пересдачу!
Шрифт:
У тебя ПМС?
Вдох-выдох. Серега просто одноклеточное создание, на которого нельзя обращать внимание. Измайлов же не обращает. Хм, а почему, кстати, не обращает? Это ж предел наглости.
Стас уставился в телефон. Неотрывно.
А затем вышел из аудитории под удивленное молчание всей группы. Я огляделась по сторонам и тоже поднялась из-за парты.
— Скажите Станиславу Тимофеевичу, что мне стало плохо, — произнесла как можно громче, чтобы никто уж
— Точно ПМС! — обрадовался Кошелев.
— Пошел лесом, — рыкнула на него и, закинув тетрадь с учебником и ручкой кучей в рюкзак, двинула к выходу.
Стас обнаружился прямо за дверьми кабинета. Он стоял, опершись о стену, и продолжал смотреть в телефон взглядом, который не выражал вообще ничего. Абсолютно пустой, рыбий взгляд.
— Всё в порядке, Станислав Тимофеевич? — Я заглянула ему в глаза.
— Да, — металлическим тоном.
— Что пишут?
— Иванова, тебя это волновать не должно.
— Да я вообще, знаете ли, волнительная. — Пожатие плечами. — Ладно, никто не заставляет говорить. Только это… Вас на паре ожидает влюбленный в науку Коперник и ещё десяток троглодитов. Вернетесь к ним?
— Да, спасибо.
— Стас… — позвала очень тихо, одними губами, когда он уже схватился за ручку. — Мы не спим вместе, но можем общаться. Если вдруг захочешь поговорить…
— Спасибо за заботу, Иванова, — ответил резко и дернул дверь на себя.
Что ж этим мужчинам так нравится запираться в броне из предрассудков, самоедства и обид? Достаточно просто выговориться, тем более я не против. Он ведь неплохой, пусть и почти женатый. По-человечески интересный.
Только сейчас я додумалась, что Стас — это тот же Коперник, только повзрослевший и готовый немного выходить за рамки. А так такой же замкнутый и сложный. Истинный технарь, мать его.
Ладно, раз пару благополучно прогуляла, можно и отдохнуть. Я спустилась с третьего этажа на первый, в так называемый зал ожидания: рекреацию недалеко от проходной, где стояли удобные диванчики и отдыхали все прогульщики института.
Всё шло спокойно до тех пор, пока со стороны входа не донеслось визгливое:
— Пропустите меня! Здесь работает мой жених!
Я заинтересованно прислушалась.
— Впустите!
Хм, не может быть. Неужели Настенька?!
Я перевалилась через диван и, вытянув шею, разглядела у турникета невесту Стаса. В белом пуховике и меховых сапожках, на которых болтались декоративные заячьи ушки. Розовощекая. Вся такая кукольная и нереальная. Если б ещё не вопила как резаный индюк, вообще была б самим очарованием.
Она пришла драться с Измайловым? Какие у них мексиканские страсти. Я даже пожалела, что ушла с пары раньше времени.
Невеста таки прорвалась внутрь и под аккомпанемент женщины из бюро пропусков, которая прокляла и её, и всех её родственников, рванула по коридору вперед. А затем затормозила, видимо, осознав, что не знает, куда идти.
— Где пара у Измайлова Станислава?! — напала на стайку старшекурсниц.
Они послали её в такие далекие и глубокие края, что без фонарика — не доберешься.
— Вы не знаете, где пара у Измайлова Станислава?! — подлетела ко мне.
Интуитивно, что ль, определила ту единственную (надеюсь), которая спала с преподавателем?
Хвала небесам, официантку из кафе она не вспомнила, а потому смотрела на меня как на нового человека.
— Так знаете или нет?..
Вообще-то знаю. Говорить? Но как-то это не по-товарищески, натравить разъяренную бестию на замученного Стаса. С другой стороны, лгать тоже неправильно — я не должна мешать отношениям двух влюбленных или не очень людей.
Поэтому я выбрала иную стратегию: изобразила слепоглухонемую в маразме. Настя переспросила ещё раз, а я тупо пялилась на неё с приоткрытым ртом. Разве что слюна не текла.
— Идиотка! — охарактеризовала меня добрая невестушка Измайлова и побежала к аудиториям, открыла дверь первой попавшейся и заглянула внутрь.
Ну, до третьего этажа такими темпами она нескоро доберется. Там и лекция закончится.
Ладно, надо бы оповестить горе-любовника о том, что за его шкурой ведется охота.
По твою душу пришла невеста. Она не в настроении
Прочитал, но не ответил. Что ж, предупрежден, значит вооружен. Вооружив Измайлова по самые уши, я успокоилась. Моя совесть может быть чиста.
— А ты чего здесь скучаешь? — полюбопытствовала пробегающая мимо Иришка.
— Прогуливаю лекцию, — призналась я. — Не скажу, что мне это нравится.
— Понятно! А нас раньше отпустили, вот бегу на семинар по… — она пробубнила название предмета, но я даже не пыталась его услышать.
Шевченко не разбиралась в моих технических науках, а я в её — демонических. Как говорится: нормальному человеку никогда не понять гуманитария. Вот и у меня так. За тем исключением, что технаря мне тоже не понять.
Пара кончилась, и зал ожидания наполнился нашими парнями.
— Иванова, ты такое пропустила, когда свалила, — отчитался Серега, подмигнув мне. — К Измайлову приплелась невеста и закатила скандал. Такую прям истерику-истерику. Она даже мелом кидалась, а он выпроваживал её вон. Теперь сидит злой как собака.
— Да ты что! — изобразила я удивление. — Чего она хотела?
Видимо, чутье Настеньки все-таки помогло отыскать благоверного.
— Орала что-то про мужскую честь, верность и аборты.