Шрифт:
Annotation
Как обрести смысл жизни в ежедневных гонках за собственным счастьем? Как разорвать «дурную безконечность» однообразных буден и приобщиться с высшим смыслам бытия? Именно такие задачи решает герой романа Петра Георгиевича Паламарчука «Ивановская горка» велогонщик Ваня-Володя, само место обитания которого — один из семи сакральных московских холмов, — причудливой волей автора обращено в своеобразную машину времени, легко пронзающую все эпохи и царства.
Вступив единожды в поток истории, герой романа вынужден постоянно делать нравственный
Особенно приятно будет познакомиться с романом Петра Паламарчука всем истинным москволюбам; ведь глубина исторического знания Автора о Златоглавой, его подлинная любовь к предмету изучения, прекрасный русский язык повествования делают путешествие по московскому холму вместе с ним незабываемым и радостным приключением.
Итак, отправляемся в путь...
...и приятного чтения!
Отсканировано с издания: Пётр Паламарчук, «Свиток. Сборник прозы», Издательство «Паломникъ», М., 2000 г., сс. 245–440. OCR: SweetBear, 2019.
Ивановская горка
ОБРАЩЕНИЕ КО БЛАГОСКЛОННОМУ ЧИТАТЕЛЮ
Глава восьмая
ВАНЯ-ВОЛОДЯ ВЫХОДИТ НА ОХОТУ
1
2
3
4
5
6
7
8
9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
Глава первая
К ИОАННУ ПОСТНОМУ
1
2
3
4
5
6
7
8
9
10
11
12
13
14
15
16
Глава четвертая
ИВАН ОСИПОВ СЛАВНЫЙ ВОР
1
2
3
4
5
6
7
8
9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28
29
30
31
32
33
Глава девятая
ПОД СПУДОМ
1
2
3
4
5
6
8
9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
Глава десятая
ДЖОН ТЕЙЛОР МОСКОВСКИЙ ЖИТЕЛЬ
1
2
3
4
5
6
7
8
9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
Глава вторая
ИВАНОВЫ ЖЁНЫ
1
2
3
4
5
6
7
Глава пятая
ДОНОСИТЕЛЬ КАИН
1
2
3
4
5
6
7
8
9
10
11
12
13
Глава третья
У ЧОРТА НА КУЛИШКАХ
1
2
4
5
6
7
Глава шестая
ОБОРОТЕНЬ
1
2
3
4
5
6
7
8
9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
Глава одиннадцатая
УМОВЕНИЕ НОГ
1
2
3
4
5
6
7
8
9
10
11
Глава седьмая
РАДЕТЕЛЬ
1
2
3
4
5
6
7
8
9
10
11
12
13
Глава двенадцатая
СВЕЧА
1
2
3
4
5
6
7
8
9
10
11
12
Ивановская горка
Роман о Московском холме
ОБРАЩЕНИЕ КО БЛАГОСКЛОННОМУ ЧИТАТЕЛЮ
«Лета к суровой прозе клонят...» — сетовал поэт на пороге своего тридцатилетия. Но куда, уже в свой черед, клонит проза? Стоя у черты того, что академик Д. С. Лихачев счастливо назвал «тысячелетием русской культуры», ответим — к истории. Общество в зрелом возрасте чрезвычайно озабочено вопросом о своих корнях, истоках.
Главное действующее лицо романа — холм посредине Москвы, носящий имя Ивановского. Имя, которое в просторечии нередко прикладывается ко всякому русскому; поэтому-то здесь, на площади менее одной квадратной версты, и сошлась этих Иванов добрая сотня. Лев Толстой некогда обмолвился о том, что-де стыдно писать про «Ивана Ивановича, которого никогда не было». Так вот, кроме нашего современника Вани-Володи, чьими глазами увидена тысячелетняя история холма, все остальные 99 Иванов совершенно доподлинные. История, а для нас в особенности история отечественная, настолько художественней никогда не бывавших приключений вымышленных «Иванов Ивановичей», что на долю сочинителя оставалось лишь собрать её, освободить от мёртвой шелухи лжи и расположить в наиболее выгодном для обозрения порядке, когда блеск сиюминутной пестроты уступает место могучей красоте единства.
Дерзнувший приняться за русский роман ставит себя в чрезвычайно ответственное соседство с высочайшими образцами. Он связан заочною клятвой быть немногословным и вести речь лишь о том, что называется «самое главное». Наследственная крепость духа, связь настоящего со славным прошлым и противостояние всякого разбора сектантству — то есть, в исконном значении слова, расколу,— вот что составляет предмет этой книги. Он злободневен и насущен — недаром же первый сектант-«каженик» явился на Русь всего через шестнадцать лет после её крещения. За протекшие с тех пор десять веков секты оторвали от народного тела не только десятки миллионов старообрядцев, о чём более или менее известно. Малоизученным, а потому и более опасным соблазном служат зародившиеся у нас изуверские толки хлыстов и скопцов, а также их великосветская ветвь — «вольное каменщичество», масонство. Со всею этой нечистью при настоящем жадном любопытстве к родной истории следует быть постоянно начеку, чтобы вместе с сокровищами не откопать тонкий трупный яд.