Иванушка Первый, или Время чародея
Шрифт:
Зеркальце щёлкнуло, зашипело и выдавило из себя два ужасных слова:
– Не…ты!..
Из всей фразы, которую должно было произнести зеркальце, нашпигованное электроникой, оно выбрало только «нет» и «ты», да и то как исказило!
Все вокруг засмеялись, кроме Василисы, а Лена холодно произнесла:
– Не я, значит? Это всё?
– Лен, – пролепетал я, – оно говорило! Ещё вчера! Повтори, пожалуйста, ещё раз!
– Дурачок ты, Иванушка, – внятно произнесла Лена и вернула
Я уже и не слышал больше ничего. В глазах у меня потемнело, и я тихо вышел из класса.
Как я оказался на улице, не помню. Я брёл по Синеграду и думал о том, что я неудачник. Наконец я остановился. Зеркало всё ещё было у меня в руках.
Я посмотрел на него и хотел было зашвырнуть в кусты, но тут из-за кустов появился Кощей. Только его мне не хватало! Но, если честно, я обрадовался бывшему боксёру.
– Здорово! – поприветствовал он меня. – Ты куда?
В горле у меня стоял ком, и я не смог ответить.
– Ты чё? – хмыкнул Кощей. – Язык проглотил?
Я мотнул головой, а Кощей вдруг спросил:
– Вань, ты чего? Кто тебя обидел? – так спросил, словно он мне старший брат.
Я махнул рукой, мол, не смогу всего объяснить.
– Может, на речку? – Лёха заглянул мне в глаза: – Ты чего, братишка?
Я не отвечал. Вот если бы сейчас пошёл разговор о каких-нибудь моржах или перепёлках, я бы разговорился, не задумываясь.
– Слушай! – судя по всему, Кощея осенила удачная мысль. – Пошли к Нельке! Отпросим её у бати, у Эрнесто! Махнём на Синее! У меня там лодка! Порыбачим, а?!
Я улыбнулся Кощею. А он мне.
Если бы кто-нибудь из школы увидел нас в этот момент вместе, не поверил бы собственным глазам. Да я бы и сам удивился.
– Ну чего? Лады? – не отставал Кощей. – А то вообще можем по мороженому! Прикинь? Дед расщедрился! Отвалил мне полтинник. У меня ж сегодня день рождения.
– Чего ж ты молчал? – сказал я. – У меня и подарка нет…
Лёха ничего не ответил, сплюнул и спросил:
– А чё ты, зеркало матери купил? Или кому?
Я и забыл про него!
– Да так, – сказал я. – Вроде как волшебное. Изобрёл, а оно не сработало…
– Как это – волшебное? – не поверил Лёха.
– Говорящее, – объяснил я. – Надо его попросить: «Свет мой, зеркальце! Скажи да всю правду доложи: я ль на свете всех милее, всех румяней и белее?!»
– Ты, конечно, спору нет! – выкрикнуло зеркальце. – Ты, царица, всех милее, всех румяней и белее!
– Ну ты даёшь! – поразился Лёха. – А говоришь, не сработало!
Я повертел зеркальце в руках и вздохнул. И мы пошли к Нельке.
Часть вторая
Сундук
Глава 1
Страдания, которые мы выдумываем
В тот день ни на какое Синее озеро мы не попали. И даже на открытие выставки нас не пустили. У входа в зал мы столкнулись с Петром, он покачал головой и сказал:
– Мужики, не делайте так, чтобы я думал о вас плохо. Давайте-ка в школу. И сюда только после уроков!
– А Нельку увидеть можно? – спросил Лёха. – Мы ей рыбалку обещали.
– Нельзя, – коротко ответил Пётр. – Рыба ещё не проснулась.
Кощей открыл было рот, но Пётр не дал ему и слова сказать.
– Ты хочешь снова заниматься боксом?
Кощей кивнул.
– Всё понял или ещё раз объяснить?
Кощей снова кивнул.
– Приду в школу и проверю, – пообещал Пётр. – И чтоб ходил на все уроки!
И мы отправились назад. Шли молча, словно с Горбуньковым, с которым не о чем говорить.
– А чего это он? Про бокс намекнул? – удивлённо спросил Лёха, когда мы уже подошли к школьной калитке. – Ведь намекнул?
– Намекнул, – ответил я. – Наверное, хочет помочь. Сделать из тебя человека.
– А с чего это? – Лёха сплюнул. – Я ему сын родной, что ли? Мне отродясь никто никогда не помогал. Только дед, да и тот чаще грозится котлету из меня сделать.
– А может, хочет, чтобы ты сам себе помог, – сказал я. – У тебя дисциплина хромает. Лёх, ты же сам это понимаешь и на весь мир злишься.
– А у тебя она не хромает? Ты-то сам чего по городу шатаешься? – возмутился Лёха. – Вот возьму за ухо и отведу в школу!
– Больше не буду шататься, – ответил я. – И знаешь, чего скажу?
– Ну? Чего? Чего ты мне можешь сказать? Малявка! – разошёлся Кощей. – Да ты мне ничего не можешь сказать! Ну давай, давай, левой или правой! Вмажь! Да я тебя…
– Не быть тебе боксёром, – спокойно сказал я и вошёл в калитку.
– Чё-ё?! – крикнул Лёха. – Чё-ё ты сказал?! А ну повтори!
Но я ничего повторять не стал. Я шёл и бормотал себе под нос:
– С таким, как ты, разговор короткий – никакого разговора. Ни слова!
Открыв школьную дверь, я всё-таки оглянулся. Лёха застыл посреди двора и смотрел куда-то вверх.
Я-то думал, он всё это время испепеляет меня взглядом.
В вестибюле уборщица баба Шура проводила меня недобрым взглядом, но ругаться не стала. На втором этаже Роза Максудовна схватила меня за локоть и недовольно произнесла:
– Сколько можно ходить за мелом? и отпустила.
Так, практически без препятствий, я добрался до своей парты.
Но тут ко мне пристала Василиса, как-то уж очень заботливо: