Июнь 41-го. Окончательный диагноз
Шрифт:
Через два дня началась война. Телеграфировать о причинах стало уже поздно…
Укрепрайоны
Существует некоторый набор «фактов» в кавычках, которые известны в нашей стране каждому, кто хотя бы в минимальной степени интересуется историей Великой Отечественной войны. Одна винтовка на троих, фанерные советские истребители, безнадежно устаревшие танки… В этом же ряду стоит и легенда о том, как накануне войны линию укреплений вдоль «старой границы» взорвали, а у новой границы ничего путного построить так и не успели. Как и положено всякому мифу, эти байки отвечают какой-то важной психологической потребности общества, в данном случае — дают необременительное для национальной гордости великороссов объяснение причин страшной военной катастрофы лета 1941 г. Как и всякий миф, этот живет сам собой, не требуя документальных подтверждений и ничуть не слабея от встречи с реальными фактами.
И все же история про «там взорвали, здесь не построили» имеет некое принципиальное отличие от других, подобных ей заведомо ложных измышлений. Количество винтовок и противотанковых пушек в Красной Армии есть некая абстракция, пощупать рукой это количество невозможно; читатель вынужден или верить тому, что рассказывают маститые ученые с экрана государственного телевидения, или тратить собственные деньги и законный отпуск на поездку и работу в столичных архивах (чего ни один нормальный человек делать не станет). А вот «непостроенные ДОТы» существуют в натуре. Да, их взрывали немцы, их взрывали советские, их пытались снести в 40-е и 50-е годы, но построено было так много и так прочно, что и по сей день сохранившихся ДОТов очень много. Их можно увидеть глазами, потрогать руками, зайти вовнутрь. И в нашей стране, и в Польше (большая часть укрепрайонов Западного ОВО после окончания войны осталась на территории, возвращенной Польше) существуют многочисленные объединения «поисковиков», которые облазили едва ли не каждый ДОТ; есть специализированные интернет-сайты, на которых выложены сотни, если не тысячи, фото-графий. Но миф живет своей жизнью…
Словами «укрепленный район» в советском военном языке обозначались два понятия: это и район местности, оборудованный системой оборонительных сооружений, главными из которых являются железобетонные долговременные огневые точки (ДОТы), и воинская часть, которая занимает эти сооружения и ведет в них бой. Сооружения — оборонительные, воинские подразделения укрепрайона занимают оборону и ведут оборонительный бой, но никакого отношения к выбору оборонительной или наступательной стратегии эти факты не имеют. Точно так же, как противотанковые пушки и оружие противовоздушной обороны (зенитные пулеметы и пушки) абсолютно необходимы наступающей армии, так и укрепрайоны играют свою важную роль в ходе наступательной операции. О чем прямо и четко было сказано в Полевом уставе Красной Армии: «Сковывая противника на всем своем фронте, они создают возможность сосредоточения крупных сил и средств для нанесения врагу сокрушительных ударов на других направлениях» (ПУ-39, Глава 2, п. 33).
Основа основ военного дела — принцип концентрации. «Быть всюду одинаково сильным нельзя», — с жесткой военной лаконичностью утверждает п. 11 упомянутого выше Полевого устава. «Подавляющая часть сил и средств должна быть в наступательном бою применена на направлении главного удара». Сказать это легко, труднее сделать. Сосредоточив большую часть сил в узкой полосе наступления, мы с неизбежностью ослабляем обширные соседние участки. И если противник не трус и не дурак — а именно на случай встречи с таким противником разрабатываются боевые уставы, — то он попытается нанести контрудар по ослабленному участку нашего фронта. Вот в этой-то ситуации роль и значение укрепрайона трудно переоценить.
Карта-схема, составленная на основании реальной карты, подписанной 6 апреля 1941 г. заместителем начальника Оперативного управления Генштаба генерал-майором Анисовым (ЦАМО. Ф. 16. Оп. 2951. Д. 244), показывает — как эту теорию планировалось применить на практике. (Рис. 1.) Отчетливо видно, как опасный разрыв между флангами двух ударных группировок Юго-Западного фронта (5-й Армии, наступающей по линии Ковель, Хелм, Люблин, и 6-й Армии, наступающей по линии Львов, Билгорай, Люблин) закрывают три укрепрайона: Владимир-Волынский (УР № 2), Струмиловский (УР № 4) и Рава-Русский (УР № 6). На северном «острие» «Львовского выступа» развертывается главная ударная группировка фронта, там укрепрайонов нет.
Южный фланг ударной группировки прикрывает Перемышльский укрепрайон (УР № 8). Далее к югу, в верховьях р. Сан, граница проходит по непроходимым для крупных масс войск хребтам Карпатских гор. Севернее Ковеля территорию Киевского ОВО естественным образом прикрывает непроходимый массив заболоченного леса (украинское Полесье), впрочем, и этот участок решено было усилить укреплениями Ковельского УРа, но его строительство к июню 41-го еще только начиналось.
Рис. 1. Укрепрайноны Киевского ОВО
Схема наглядно показывает еще одну значимую особенность укрепрайонов XX века — в отличие от Великой китайской стены они вовсе не были вытянуты в единую неразрывную линию. УРы закрывают лишь малую часть общей протяженности границы. А если перейти от упрощенной схемы к военной топографической карте, то станет видно, что и внутри полосы укрепрайона нет ничего похожего на сплошную цепочку ДОТов. Оборонительные сооружения сконцентрированы в нескольких группах, весьма точно названных «узлами обороны». В каждом таком узле по 10 и более ДОТов (в Рава-Русском УРе были узлы обороны с 17 ДОТами, в составе Брестского УРа в районе села Семятыче был узел обороны с 20 ДОТами). В конечном счете каждый узел обороны становился неким подобием средневековой крепости, только «стены» ее были не из камня, а из свинца — ни к одному из ДОТов нельзя приблизиться, не оказавшись под шквалом огня его соседей.
Строились эти «крепости» там же, где ставили крепости в древности — у дорог, мостов и переправ. Армии эпохи 2-й МВ, как никогда ранее или позднее, были привязаны к дорогам — они уже нуждались в транспортировке огромного количества тяжелой матчасти (прежде всего артиллерии и боеприпасов) и еще не пересели на вездеходные гусеничные транспортеры и вертолеты. Мощные узлы обороны УРов «запирали» основные транспортные артерии [19], что с неизбежностью останавливало продвижение всей вражеской армии; вне дорог, по горным перевалам и лесным тропам могла пройти группа разведчиков-диверсантов, но не дивизия вермахта.
В Рава-Русском УРе на 90 км фронта планировалось построить 13 таких узлов-крепостей, в Брестском УРе — 10. И это еще очень скромно. На правом (северном) фланге Западного ОВО, в полосе предполагаемой обороны (наступать на Варшаву и Люблин должна была ударная группировка фронта, сосредотачиваемая на его левом фланге) строился Осовецкий УР (22 узла обороны по 27 ДОТов в среднем в каждом из них) и Гродненский УР (28 узлов, 606 ДОТов). [37]
На территории Литвы, в составе четырех УРов (Тяльшяйский, Шяуляйский, Каунасский, Алитусский) предполагалось построить 1641 ДОТ — в восемь (!) раз больше, чем было на знаменитой «линии Маннергейма». Всего же система укрепрайонов вдоль новой границы от Балтики до Черного моря должна была насчитывать порядка 5 тыс. ДОТов (в разных источниках называются цифры от 4737 до 5807, такой разброс объясняется тем, что программа строительства непрерывно расширялась, принимались решения о создании все новых и новых укрепрайонов).
В апреле 1941 г., с наступлением весеннего тепла, работы по сооружению УРов перешли в стадию круглосуточного строительного аврала. Кроме собственно строительных частей и неизбежных в подобном деле зэков, к строительству привлекались десятки тысяч местных жителей; затем и этого показалось мало и на стройку послали по несколько стрелковых батальонов от каждой дивизии округа. Из Москвы одна за другой летели грозные телеграммы, подхлестывающие и без того бешеный темп строительства (так, в Западном ОВО за два месяца весны 41-го было забетонировано 217 оборонительных сооружений, что составило 128 % от первоначального плана). Если судить по доступным документам (ЦАМО. Ф. 48. Оп. 3408. Д. 19–21, исходящие телеграммы Генштаба), в последние мирные дни высшее военное руководство выполняло функции дирекции огромного строительного треста; главная тема переписки — цемент, арматура, проценты выполнения плана…