Июнь. 1941. Запрограммированное поражение.
Шрифт:
Результаты тщательного анализа качественного состояния вермахта и советских войск, боевой подготовки и боеспособности последних позволяют сделать однозначный вывод, что, независимо от чьих-то пожеланий, кадровая Красная Армия не была готова к нанесению упреждающего удара по Германии ни летом, ни вообще в течение 1941 года. Поэтому Сталин, будучи здравомыслящим человеком, не мог согласиться с предложенным Генеральным штабом вариантом действий ни по военно-стратегическим, ни тем более по политическим причинам, и делал все возможное и невозможное, чтобы оттянуть начало войны, даже в ущерб безопасности страны.
Это название раздела взято из книги В. Суворова (Резуна), но просим не спешить обвинять авторов в плагиате. Хотя раздел, истины ради, следовало бы назвать так: «Почему не был создан Второй стратегический эшелон?» Но об этом ниже. А вопрос
Резун прямо заявляет, что «‹…› никто не сможет дать другое, нежели он, объяснение выдвижению второго стратегического эшелона в мае 1941 года (выделено нами. — Авт.):
«Ледокол» я писал ради одного вопроса. Этот вопрос — в 26-й главе. Предшествующие главы — только присказка. Главный вопрос книги написал заглавными буквами. Для непонятливых еще и приписал: вот он — центральный вопрос. Грядущих своих критиков просил мелочью не бренчать, а брать барана за рога — отвечать на главный вопрос» [780]. «Вопрос этот сформулирован в самом названии 26-й главы «Ледокола»: «Зачем был создан Второй стратегический эшелон». И далее: «Коммунистические историки готовы обсуждать любые детали и выискивать любые ошибки. Но давайте отвлечемся от второстепенных деталей и дадим ответ на главный вопрос» [781].
Давайте. От правильного понимания предназначения и роли второго стратегического эшелона зависит очень многое. Поэтому сначала о самом термине — «эшелон». Иначе неподготовленному читателю будет трудно распутать хитросплетения лжи, навороченные Резуном вокруг вопроса о составе, сроках и порядке выдвижения советских резервных армий. Эшелон — это элемент боевого порядка (для тактических частей и соединений) или оперативного построения (для объединений). В зависимости от замысла на бой (операцию) и наличия сил в боевом (оперативном) построении может быть несколько эшелонов, расположенных один за другим. Стратегический эшелон — это часть вооруженных сил государства, предназначенных для решения стратегических задач в войне. Необходимость создания вторых стратегических эшелонов впервые возникла с появлением массовых армий, когда добиться победы в войне в одном генеральном сражении стало невозможным. В мирное время вооруженные силы, обычно содержащиеся в сравнительно ограниченном составе, составляют первый стратегический эшелон. С началом войны (с объявлением мобилизации) под его прикрытием развертывается второй стратегический эшелон, состав которого практически никогда не остается постоянным. Так, советские армии формировались и вводились в него буквально в последние дни перед войной и даже после ее начала. Менялось и количество входящих в них соединений, причем неоднократно.
Действительно, советское командование еще до начала войны начало формировать резервные армии и выдвигать их из внутренних военных округов и Дальнего Востока в западном направлении. В создавшейся обстановке это были вполне понятные меры предосторожности. Они стали ответом на начатое с конца февраля 1941 г. сосредоточение у советских границ сил вермахта. Второй стратегический эшелон должен был стать могучим инструментом в руках Главного командования РККА, способным внести решающий перелом в ход войны. В случае ее начала резервные армии из состава второго стратегического эшелона предназначались для восполнения потерь действующей армии, поддержки и наращивания усилий фронтов на важнейших стратегических и оперативных направлениях, в том числе и на случай ликвидации (локализации) прорывов противника, а также для решения других внезапно возникающих задач в ходе военных действий. Резервные армии и перебрасывали на Западный ТВД для того, чтобы использовать их в нужное время и в нужном месте. Позже мы расскажем и о других важных причинах принятия решения на их переброску поближе к западным рубежам.
Рассмотрим подробнее сам процесс создания второго стратегического эшелона, опираясь, в отличие от Резуна, на достоверные факты и документы. Предварительное распоряжение подготовить войска к отправке на запад Генштаб отдал в дальневосточные округа 26 апреля. В «Соображениях…» Тимошенко и Жукова, появившихся не ранее 15 мая, предлагаемая советская группировка резервов Главного командования должна была состоять из пяти армий, включавших 47 дивизий. Районами сосредоточения двух из них, имевших в своем составе суммарно 15 дивизий, были выбраны Вязьма, Сычевка, Ельня, Брянск, Сухиничи. Еще одна армия из восьми дивизий должна была дислоцироваться в районе Вилейка, Новогрудок, Минск. Остальные две армии предназначались для Украины. Первой, в составе 12 дивизий, был назначен район Шепетовка, Проскуров, Бердичев, а второй, из
Поскольку Сталин не согласился с предложениями Генштаба, второй стратегический эшелон Красной Армии создавался совсем по другому варианту. С 13 по 22 мая Генштаб распорядился о начале выдвижения четырех армий (16-й из ЗабВО, 19-й из СКВО, 21-й из ПриВО и 22-й из УрВО) и 25-го ск из ХВО (передавался в оперативное подчинение 19-й армии). По плану войска 16-й армии в составе 12 дивизий должны были сосредоточиться в районе Проскуров, Хмельники с 22 мая по 1 июня. 19-ю армию в составе И дивизий намечалось перебросить в район Черкассы, Белая Церковь, Смела к 10 июня. Первые две дивизии этой армии должны были начать выгрузку 20 мая, а еще три — 2–3 июня [783]. К 13 июня в район Лубны выдвигались 3 дивизии подчиненного 19-й армии 25-го ск. Задачей 21-й армий, состоявшей из 14 дивизий, было выдвинуться с 17 июня по 2 июля в район Чернигов, Гомель, Конотоп. Наконец, 6 дивизий 22-й армии должны были прибыть в район сбора Идрица, Себеж, 1–3 июля [784]. Таким образом, суммарно в состав второго стратегического эшелона планировалось ввести 46 дивизий.
Как выяснилось позже, районы, куда направлялись три из четырех резервных армий, лежали в стороне от направления главного удара вермахта. Две из них — 16-я и 19-я — вместе с большей частью 21-й армии были предназначены в качестве резервов для будущего Юго-Западного фронта. Для Западного осталась только одна — 22-я и, кроме нее, 63-й ск из 21-й армии. Такое распределение сил лишний раз подчеркивало то преувеличенное значение, которое советское командование придавало юго-западному направлению.
Однако сроки подготовки войск к выдвижению и переброске отставали от планируемых. И очень скоро порядок выдвижения и подчинения армий был существенно уточнен. Так, в соответствии с директивой № 504206 НКО командующему войсками КОВО 16-ю армию в составе уже 6, а не 12 дивизий, было приказано принять несколько позже — в период между 15 июня и 10 июля (прежний срок — с 22 мая по 1 июня) [785]. При этом сама армия выводилась из состава резерва Главного командования и поступала в полное подчинение Военному совету КОВО. В то же время 51-й ск из состава 22-й армии и 63-й ск из 21-й, прибывающие в ЗапОВО в период с 17 июня по 2 июля, согласно директиве № 504207 в состав войск округа не включались, и его Военному совету не подчинялись [786].
Следует учитывать, что назначенные армиям районы не обязательно должны были совпадать с реальными районами их сосредоточения. Это обычная практика: время не ждало, главным было как можно быстрее организовать погрузку войск и начать перегруппировку. Так, дивизии 19-й, 21-й и 22-й армии начали выдвижение в мае, еще до формирования управлений самих армий и их армейских частей. Например, командующий 19-й армией (генерал-лейтенант И.С. Конев) и ее начальник штаба (генерал-майор П.Н. Рубцов) были назначены только после начала войны — 26 июня. Примерно в те же сроки были назначены руководящие кадры и других резервных армий. Напомним, что формирование новых армий на основе уже существовавших дивизий внутренних военных округов началось только в июне 1941 года (кроме 16-й армии, сформированной в 1940 г.). Именно с этого месяца начали отсчитывать свою биографию 18,19,20,21-я и 22-я армии [787]. Процесс переброски большого числа соединений был растянут во времени и в пространстве. Начальники воинских эшелонов, как правило, не располагали сведениями о пунктах назначения. Это знали только органы ВОСО (военных сообщений) и военные коменданты узловых станций. В зависимости от изменения обстановки они по указанию Генштаба осуществляли переадресовку эшелонов тех или иных соединений. Характерный пример: войска 24-й армии из СибВО планировали сосредоточить юго-западнее Москвы, но обстановка, сложившаяся с началом войны, потребовала направить ее на северо-запад от столицы. Ее командующего генерал-лейтенанта С.А. Калинина 24 июня с небольшой опергруппой направили самолетом в новый район сосредоточения (ст. Нелидово, Белый, Дорогобуж, Гжатск, Ржев) с задачей обеспечить выгрузку и сбор войск армии. Так, головной эшелон армии, направляющийся на запад, после Новосибирска повернули на Семипалатинск, а затем на Алма-Ату. В это же самое время Василевский в Генштабе вручил командующему 16-й армией М.Ф. Лукину карты Кавказа и Ирана, предупредив о выдвижении его армии к границе с Ираном. Потом армию повернули на север, а затем на запад. Эшелон штаба армии известие о начале войны получил в Новохоперске [788].