Июньские зорьки
Шрифт:
Готов писать уже? Постой!
Есть переливы в ней мелодий.
И про читателя, мой друг,
Везде и всюду помнить надо:
Воспримет ли стихи на слух,
Не будет ли рассеян взглядом.
Знай, начинающий поэт,
Коль посвятишь ты душу музе:
В капризной славе – счастья нет!
Не будь ее ленивый узник.
Но честный труд тебя спасет,
Работай до изнеможенья,
И прозе и стихам – почет,
Когда в них есть души движенье.
Когда
Твоя задумчивая проза,
То для стихов как раз она,
Стихи должны цвести как розы.
Учение Эпикура.
Что ни движение – есть смерть.
И впрямь – святое изреченье,
Но надо здесь в виду иметь
Смысл философского ученья.
Движенье – часто суета,
Лишь душ и разума блаженство –
Предел движенья, высота.
(Здесь душ должно быть совершенство)
Но Эпикур не отрывал
От тела души, вот в чем дело.
Он с телом их соединял,
Чтоб все в гармонии звенело.
Блаженство тела? Что ж и в том
Я в жизни назначенье вижу,
Мы с каждым приходящим днем
В движении к блаженству ближе.
О, Эпикур! Мудрец большой!
Кто понимал его превратно
В движенье был, но только шел
Он в направлении обратном.
Он создавал себе комфорт
Любым путем и без предела.
Не думая, что вдруг умрет
И отделят комфорт от тела!
Что ни движение – есть смерть,
Но жалок тот в своем движенье,
Кто движется, чтоб умереть
В проклятии, или в забвенье.
Памяти брата Шевченко Владимира
Фото и снег
О если б я одним мазком сумела
Все передать – весь колорит зимы,
От серых туч и до снежинок белых,
До серебра вечерней полумглы.
Я помню: снег валил, и я, с восторгом,
В себя вбирала радость бытия,
Тогда казалась юность долгой-долгой,
В 16 лет была я как дитя.
Не знала я про моды и наряды,
И для любви не расточала сил,
Но этот снег, когда на землю падал,
– Он счастьем мою голову кружил.
Не передать какой у снега запах…
Торжественно шумели тополя,
Мое пальто зеленое, из драпа,
Таким же стало белым, как земля.
И со ступенек фотоаппаратом
Запечатлел тот чудный миг мой брат.
И вот теперь я вижу, что когда-то
Со мною было, много лет назад.
На фото я в платке, чуть подбоченясь,
Гляжу на снег…. О юное лицо!
Где сумрак синеватый тот вечерний,
И где мое родимое
Все в даль ушло. Вот новые снежинки,
Чью юность схватит фотоаппарат,
А мне как память, те мгновенья жизни,
Где я в снегу, и на ступенях брат.
Липовый цвет
Липа тенью соткала
На земле узоры.
Липы цвет я собрала
– Отойдет он скоро.
Раскидаю на столе,
И на полках – лето,
Мне ей Богу, веселей
Жить под запах этот.
В белых чистых тополях
Будут перезвоны,
Вот тогда достану я
Липы цвет сушеный.
Быть счастливой – мой удел,
Он зовет и манит.
Снег пойдет, но летний день
Умещу в стакане.
Буду светлый пить настой,
Рифм ловить круженье.
Право, в жизни смысл простой
– Быть всегда в движенье.
Пусть печален, мглист и сед,
Вечер снегом тянет.
Жизнь – душистой липы цвет,
Жизнь, как день в стакане.
Только надо не ворчать,
Зря не тратить силы,
Время так распределять,
Чтоб на все хватило.
За здоровье чаще пить
Липы цвет – не водку,
И живое все любить,
Счастье – в сердце кротком.
Лень
Словно в замке, в заточенье,
С ленью я судьбу делю,
Лень моя – мое мученье.
С ней зеваю лишь, да сплю.
О, моя голубка, муза,
Отгони скорее лень.
Кругозор ее так узок,
И она глупа, как пень.
С нею мне главу Монтеня
Дочитать – тяжелый труд.
Или я умру от лени,
Иль ее не будет тут.
С каждым днем она наглее,
Боже, праведный, спаси,
Никогда не знались с ленью
Мои предки на Руси.
А не то бы прекратился,
И заглох наш крепкий род,
Нет, еще не обленился
Терпеливый наш народ.
Скажет так философ каждый
Шопенгауэр, Монтень:
Смерть порой приходит дважды,
Первый раз, она – есть лень!
Лунная ночь.
Погас давно закат багровый,
Взошла холодная луна,
Сквозь ночи темные покровы,
Льет серебро свое она.
Какой равнинной пеленою
Снег лег на землю и дома,
И он сверкает под луною.
Прекрасна русская зима!
Во двор я выйду: в гаммах чудных
Играет легкий этот свет.
И жить и радостно и трудно,
И скоро мне 15 лет.
1965г.