Из четырех стран (сборник)
Шрифт:
Good bye the 100 milions years old sea – we took to our cars and safely drove back to civilized world.
Экскурсия на дно древнего моря
В бытность мою студентом Института Вайцмана, я взял интереснейший предмет – курс биологической эволюции. Да, я был знаком с этим предметом по советской школе. Но там преподавали эволюцию на примитивном уровне – как постепенное накапливание организмами полезных для выживания свойств.
От низшего к высшему по восходящей линии. Когда советская наука увлеклась бредовыми идеями академика Лысенко – и этого не стало. По специальности инженер электронных материалов, я был без малейшего понятия о терминах биологии, тем более на английском языке. Пришлось сидеть в библиотеке со словарем и переводить незнакомые мне слова
Но апофеозом курса была запланированная экскурсия на дно доисторического моря, давно высохшего, разумеется. Это что в пустыне Негев, а 100 миллионов лет назад там было море разливанное… Цель экскурсии – ознакомиться с ископаемыми остатками древнейших обитателей морей – ракушками, частями скелетов, и т. п. В качестве гида у нас был один известный профессор палеонтологии из Нью Йорка. Уговор был такой: профессор разъясняет нам наши находки, а мы за это обязуемся отдать ему самую значительную и интересную находку, если таковая будет иметь место.
Нам показали удобные места для спуска на дно «моря «, и студенты осторожно двинулись вниз по склону. Мне попадались в основном мелкие ракушки, некоторые весьма причудливой формы, и я хотел показать их профессору, а самые интересные оставить себе на память. Но больше всего мне хотелось найти что-то такое, чтобы профессор попросил находку для своей научной коллекции. Вот все стали понемногу подниматься по тем же, едва видимым тропинках, и я с карманами полными ракушек последовал за ними. Вот мы уже снова на «берегу». Скоро будет команда по машинам, а пока все делились своими находками и вокруг профессора образовалась толкучка так что протиснуться к нему не было возможности. Пока суть да дело, я решил еще походить вдоль обрыва – авось еще что-то попадется. Вот вижу – выглядывает из песка какая-то завитушка – надо к ней добраться, поглядеть что это такое. Стал осторожно спускаться – уклон в этом месте был градусов на шестьдесят, не меньше. Нагнулся за ракушкой – это оказался здоровенный аммонит, размером в тарелку, и совсем целый! Засунул свою находку за пазуху и стал подниматься – уж теперь, верно, пробьюсь к профессору – есть что показать. Немного поспешил от радости и… песок поехал подо мной, и я с неумолимым ускорением покатился вниз вроде как солдаты на известной картине Сурикова – «Переход Суворова через Альпы». Через несколько минут я был уже опять на дне «моря».
Ошарашенно посмотрел вверх- люди показались мне фигурками из детского конструктора «Playmobile», медленно перемещающимися вдоль обрыва. Понимал, что время было уже позднее и надо было во что бы то ни стало успеть подняться, чтобы избежать стыда «спасательной операции». Тропинки ведущие вверх были безвозвратно для меня потеряны – и некогда было их искать. Я начал отчаянно работать руками и ногами – но песок безнадежно осыпался подо мной и я оказывался на той же «zero ground», откуда начинал карабкаться вверх.
Постарался успокоиться и действовать более методично. Тут вспомнилось мне как в одном документальном фильме туземцы взбирались по крутым песчаным склонам холмов: они выкапывали ямку и ставили туда ногу, затем выкапывали другую, чуть повыше первой и ставили туда другую ногу, и так далее. Решил попробовать. Получается! Главное, не волноваться! Вскоре мои руки и ноги стали дрожать от напряжения, я делал паузу – и лез дальше. Вот уже край обрыва в досягаемости – но у края уклон самой большой- не скатится бы обратно вниз. Тут я увидел протянутую мне руку – это был Рони, мой коллега по лаборатории. Толкучка возле профессора к тому времени рассосалась –
Алгонкин Парк-история одной поездки
Первое, что мы купили по приезде в Канаду это палатку и все остальные туристские принадлежности.
Соскучились в Израильской жаре по родной природе северного края. Знакомые посоветовали посетить Алгонкин парк – всего 4 часа езды от Торонто, и ты один на один с нетронутой природой лесного края.
Мы с сынишкой изучили карту – куда податься – ведь парк большой – множество озер и несколько рек.
Выбрали район реки Петавава. Это что у границы с Квебеком – самая удаленная северо-восточная часть парка. Наш излюбленный сезон для отдыха – конец Августа. Меньше комаров и больше грибов. Рыбалка тоже к началу сентября неплохая. Мы стали бывать там каждый год и в конце концов решились ехать на три недели.
Вот едем по гравийной дороге в глубь парка. Вдруг видим: какое-то животное переходит дорогу, так-это важно, не спеша, как бы с чувством собственного достоинства. Остановились, выскочили из машины, бежим к нему – что за диковинный зверь. При ближайшем рассмотрении – оказался дикобраз. Похож на капибару (а капибара похожа на огромную морскую свинку, если кто не знает), но весь в иголках и с хвостом, тоже сплошь усеянным длинными иглами. Животное не убыстрило своего шага, только искоса посмотрело на нас – мол, советую не приближаться. Скрылось в кустах – мы едем дальше.
Приехали до стартового места нашего маршрута к вечеру. Запарковались и вышли к озеру. Оно было довольно болотистое и тучи комаров накинулись на нас, хотя сезон их пиковой активности давно прошел. Быстренько обрызгали друг друга спреем – и они сразу отпрянули – а мы остались в атмосфере этого не слишком приятного химического запаха…
Укладываем вещи, удочки в наше каноэ и отчаливаем. Маршрут выбрали не из легких: 4 портажа – то есть переноса нашего каноэ с одного озера на другое. Один из портажей довольно длинный – более 2-х километров по пересеченной местности, а ведь и рюкзаки, и удочки – за один раз не ухватишь, приходится делать несколько переходов. Но в нашем распоряжении 3 недели – длинный отпуск по Канадским понятиям, и первую неделю мы решили провести на ближайшем озере – там отличная полянка для лагеря. А погода стояла славная – солнечно, тепло, даже жарко. Первое, что заметили, расставляя палатку – какие-то белые шарики под кустами – точь – в-точь как шарики для настольного тенниса. Я сначала было не обратил на них особого внимания – ну кто-то рассыпал. Но потом до меня дошло – это же черепашьи яйца. Их можно кушать – но мы как-то не решились – а вдруг черепашонок вылезет, будет противно..
Купались, ловили рыбу – черных окуней, варили уху и жарили их на сковородке.
Верх нашей палатки был розового цвета; это усиливало эффект утренней зари. Вся палатка по утрам заливалась розовым сиянием, солнце пригревало, и можно было расстегнуть и откинуть спальник. Даник еще сладко спал, а я брал книжку и читал… Я мысленно желал чтобы сынишка спал подольше – хотел растянуть это удовольствие, насколько возможно. Но, как только чувствовал, что он просыпается – выскакивал из палатки – и за работу: разжигал керогаз и варил наш традиционный завтрак – овсянку.
Ночи были тихие, слышно только шорох каких-то грызунов, наверно полевых мышей. Но вот один раз я проснулся ночью (а сон у меня с детства был чуткий) от необычных звуков: чье-то тяжелое дыхание, пофыркивание и шаги слышались прямо у моего уха – просто рядом, но по другую сторону палатки. Я замер, как бы оцепенел от страха в своем спальном мешке. Выглянуть из платки не решался. Лось, может быть? Я старался успокоить себя – это, верно, лось. Животное потопталось около палатки и, наконец, удалилось. Утром, по следам на примятой траве понял что это был медведь. Да и что лосю было делать у палатки? Их не привлекают кулинарные запахи. Впоследствии я понял что сделал правильный выбор, оставшись в спальном мешке. Медведь мог испугаться, увидев меня, вылезающим из палатки. А испуганный мишка или убежит или атакует – как ему подскажет его звериный инстинкт самозащиты.