Из Чикаго
Шрифт:
Это пространство не только для нетипичных коммуникаций, но и чтобы иметь там ощущения, которые нельзя получить из рутины. Его, как обычно, нет нигде, а точка входа в него всюду. Можно бы его спроецировать на что-нибудь надежное, вроде Hoch-культуры, но это не будет корректно, тут все же media, а не message. Впрочем, и медиа, и месседж, и субъект тоже. Словом, такое пространство, в котором можно находиться, его не формулируя и даже не зная о его существовании. Разве что оно собирается — в варианте ощущения его как целостной штуки — постепенно, из отдельных точек: то тут себя проявит, то там. Мерцает. Но мгновенно его в такие моменты целиком не увидеть, а потом очередное мерцание забудется, вот полость и не распознается по шагам. Но тут не о метафизике, а о городах — в каждом всегда есть такая внутренняя полость.
Словом,
Беречь реальность
Реальность будет в том, что — несмотря на способность некоторых мест распространять себя неизвестным способом — есть и практические дела. Вообще, от минимума: что надо учесть и что сделать, чтобы прижиться в новом городе? Так, чтобы себе там соответствовать: взаимно поладить, дойдя до состояния, когда ничего больше о нем в принципе знать и не надо. Как если бы переехал в новый район того же города.
В случае такого переезда начинаем с вещей. Для простоты пусть будет не капитальный переезд, а со съемной квартиры на съемную. Вещей мало, они легкие. Кастрюля, сковородка, кружки-тарелки (упакованы в какие-то газеты), их немного. Бывают книги, тоже с разбором, они при переездах и убывают. Ноутбук, разумеется. В нем и вся частная жизнь, которую перевозишь, документы в таких квартирах не хранишь. Бритва — обычно да. Зубные паста-щетка тоже обычно да, но чуть менее вероятно — обычно покупаешь заново, вместе с прочим мелким хозяйством. Что еще? Больше всего одежды — потому что сезоны: это если в городе живешь больше года. Одеяло, постель, подушки и даже — как излишество — плед. Также и пустяки, которые все что-то не выкинуть, мелкая ерунда. Обычно остается запасной ключ, впрочем — впрочем, он лежит на работе — сдублирован на случай потери основного, а основной при выезде сдается хозяевам. Иногда просто кидается в почтовый ящик, а и иногда остается невостребованным.
Полотенца, тапочки, вилки-ножи, открывалка, ложка. Еще кухонное: половник, плоская штука, которой ворочают то, что на сковородке. Дуршлаг. Брусок для точки ножей, вантуз — обычно их в съемных квартирах не бывает, а с сантехникой беда всегда и всюду. Разумеется, набор инструментов: плоскогубцы, отвертки, молоток. Возможно, запасные лампочки, если они попались под руку при сборах. Вскрытая пачка стирального порошка в пакете. Ушные ватные палочки. Круг оставшейся липкой ленты. Все.
На новом месте должна быть кровать. На кухне там могут быть сковорода и кастрюля, и даже лучше, чем свои перемещенные. Сначала надо подключить ноутбук к сети, это главное. Затем исследование сантехники: чинить ли сразу или терпит — в момент арендования ее никогда не поймешь в деталях, кроме самых гиблых случаев. Сантехника даже раньше, чем закупка продуктов. Но и затем тоже не закупка продуктов, а покупка мелкого хозяйства: губки, жидкость для мытья посуды, стиральный порошок впрок. Салфетки, туалетная бумага, хотя какой-то рулон с собой и забрал. Это все приятно: губки, салфетки, тряпки всякие кухонные — разноцветные, свежие; ничего, что химических цветов. Еще надо сделать копию ключа. То есть это уже выход на улицу. А ее, когда шел смотреть квартиру, тоже не разглядел в деталях — преждевременно.
Надо узнать местные базовые точки, расположение магазинов. Маршруты транспорта, по карте они не всегда понятны в нюансах. Искать тот же хозяйственный, разумеется, то есть — спросить во дворе или на улице, по дороге в любую сторону. Продукты — то же самое, но их надо исследовать, это уже не хозяйственные вещи, а есть же и брезгливость. Продукты сначала только на первый вечер и утро, разве что немного сухих веществ впрок: чай, крупа, соль — соль обычно с собой не берешь, но она часто стоит и в квартирах.
Заодно ощупывание места: во дворе дорожки такие, цвет домов такой, деревья растут вот какие. На горизонте — если тут виден горизонт — видно это. А солнце в квартире с утра, или вечером, или днем, или никогда? Во все это потом надо встроить свою сверхтушку: и не тушку вроде, но как же не тушку, когда это все равно ее проблемы, пусть и с учетом районного неба.
Локальные позиции должны быть оформлены, чтобы не обращать на них внимания. Это делается достаточно быстро, за полдня, а тогда уже и вписался, сделав факт переезда фактически не бывшим. Но еще надо совместиться с районом в целом: это, по крайней мере, снимет ощущение, что не понимаешь, где и зачем существуешь вообще — в бытовом варианте. Район надо понять вне границ его практической топографии, что ли. Должна быть, появиться некая его точка, ощущаемая чувственно. Каждое место предполагает такую штуку, как пилюлю, которую выпьешь — и станешь таким, каким тебе тут надо быть, чтобы тебя тут не перекосило. Тем, что и производит шщикага, а затем у тебя появится доступ и к районному shared, и с жизнью уже все хорошо.
Итак, что входит в минимальный комплект «Чикаго»? Наличие реки Чикаго, конечно. История — ну вроде не обязательно. Или вот было неясно, что там за пара флагов на зданиях — один-то американский, а второй: белое полотнище с голубыми (голубой как в аргентинском флаге) полосами вдоль краев, с небольшим отступом. В белой середине — четыре алые шестиконечные звезды, это что?
Это флаг Чикаго-лэнда, всей территориальной единицы. Ну, это знать надо. Вообще, как все-таки называть горожан? В оригинале они Chicagoans, иногда Chicagonians, а как это все-таки по-русски? Чикагцы, чикажцы, чикажане, чикагоны, чикагородцы? Нет, вот это неважно, какая разница, как это могло бы быть где-то по-русски? Перевод исключен, следует оперировать фаренгейтом и милями, а не умножать их в километры. Ну и всякое такое. Тут же и эти увеличивающиеся в количестве птички, как масса накапливающегося знания территории. Она накапливается дальше, а потом что-то продавливается, и проходишь в ту вышеописанную полость, которая и есть город, после чего уже совсем легко: упаковка снята, ты внутри. И уже знаешь, в какие клеммы там воткнуться, чтобы быть собой и там.
Как обычно, все будет путано-запутано. Да, это бытовая метафизика, причем ее отношения с бытовой реальностью в Чикаго имеют склонность — учитывая некоторые уже изложенные случаи — иметь вид казусов. И да, только после этих слов я вспомнил, что мы же ездили в храм к бахаистам. Не специально ездили, сделали круг по дороге в Эванстон, храм там чуть дальше, еще севернее.
Бахаи и другие спиритуальности
Бахаи (по их идее) — это как если собрать все святое вместе, ликвидировать пресловутые не достигающие неба перегородки между верами, вот и выйдет эта религия для всех подряд и сразу. Без особых ритуальных и регламентных деталей. Без таинств, надо полагать, но тут наверняка не знаю. Короче, чтобы все и для всех сразу.
Я отчего-то считал, что бахаисты уже из new age, но они оказались с историей. Там есть даже свои священные писания, отчего и классифицируются как «религия откровения». Основатель, Бахаулла (1817–1892), почитается как последний из «Богоявлений», каковыми, помимо Бахауллы, там считают Авраама, Моисея, Будду, Заратустру, Кришну, Иисуса Христа, Мухаммеда, Баба и т. п.
Впрочем, Бахаулла обнулил все предшествующие Богоявления, сообщив, что есть только одна религия, «неизменная Вера Божия, вечная в прошлом, вечная в грядущем». Это как если бы уже придумали такую еду, которая содержит в себе настолько сразу все, что даже и пить не надо. Впрочем, я не уверен, что они дошли до таких обобщений.
То, что оказалось храмом, было громадным белым яйцом на подставке. Просторный участок с растительностью, на холмике — мощная конструкция в виде фактически яйца в подставке. Яйцо, точнее его скорлупа белая и почти гладкая, с угловатыми элементами декора. Яйцо примерно наполовину или на две трети утопает в подставке — чрезвычайно похоже на сувенирные Фаберже. Вокруг, конечно, красота: изрядные акры земли, деревца, кустики и дорожки. Апрель, все только что расцвело, свежее желтое, бордовое и т. п. Посередине дорожек устроены бассейны с голубой водой (голубой кафель на дне). Фонтанчики, конечно.