Из летописи мира (Акаши-хроники)
Шрифт:
Итак, у младенческого человечества были двоякие вожди: существа любви и существа мудрости. Между любовью и мудростью была заключена человеческая природа, когда она приняла на этой Земле свою теперешнюю форму. Существа любви побуждали ее к физическому развитию, а существа мудрости - к совершенствованию внутренней сущности.
Благодаря физическому развитию человечество движется вперед от поколения к поколению, образует новые племена и расы; благодаря же внутреннему развитию отдельные лица возрастают к внутреннему совершенству, становятся людьми знающими, мудрецами, художниками, техниками и т.д. От расы к расе движется физическое человечество; благодаря физическому развитию каждая раса передает другой по наследству свои доступные чувственному восприятию качества. Здесь господствует закон наследования. Дети наследуют физические черты своих отцов. Дальше лежит область духовно-душевного совершенствования, которое может продвигаться только путем развития самой души. Это приводит нас к закону развития души в пределах земного существования. Оно связано с законом и тайной рождения
ПОСЛЕДНИЕ ВРЕМЕНА ПЕРЕД РАЗДЕЛЕНИЕМ ПОЛОВ
Теперь должно быть описано состояние человека перед его расчленением на мужское и женское. Тело состояло тогда из мягкой, пластической массы. Воля имела над нею гораздо большую власть, нежели у позднейшего человека. Когда человек отделялся от своего родительского существа, он являлся уже разделенным на члены организмом, но еще несовершенным. Дальнейшее развитие его органов совершалось уже вне родительского существа. Многое из того, что впоследствии стало созревать внутри материнского существа, совершенствовалось тогда вне его, посредством силы, бьющей сродни нашей силе воли. Для осуществления такого внешнего дозревания была необходима забота со стороны родительского существа. Человек появлялся на свет с некоторыми органами, которые он впоследствии сбрасывал. Другие органы, бывшие еще совсем несовершенными при его первом появлении, постепенно вырабатывались. Во всем этом процессе было нечто, что можно сравнить с высвобождением из яйцевидной формы и скидыванием яичной оболочки, но при этом не следует представлять себе твердой яичной скорлупы.
Тело человека было теплокровным. Это необходимо подчеркнуть, ибо, как будет показано дальше, в еще более ранние времена это было иначе. Созревание вне материнского существа происходило под влиянием повышенной теплоты, притекавшей также извне. Однако, отнюдь не следует думать, что это было высиживанием человекояйца - назовем его так для краткости. Тепловые и огневые условия были тогда на Земле иными, нежели позднее. Человек мог тогда своими силами заключать огонь или теплоту в какое-нибудь определенное пространство. Он мог, так сказать, стянуть воедино (сконцентрировать) теплоту. Благодаря этому он был в состоянии доставлять юному существу ту теплоту, которая была нужна для его созревания.
Самыми развитыми органами человека были тогда органы движения. Теперешние органы чувств были еще совершенно неразвиты. Выше других стояли орган слуха и орган восприятия холода и тепла (чувство осязания); далеко отставшим было еще восприятие света. Человек появился на свет со слухом и осязанием; восприятие света развилось затем несколько позднее.
Все, что здесь говорится, относится к последним временам, предшествовавшим разделению полов. Последнее происходило медленно и постепенно. Еще задолго до его подлинного наступления развитие людей протекало уже так, что один индивид рождался с более мужскими, другой с более женскими чертами. Но у каждого человека были в то же время налицо и черты противоположного пола, так что было возможно самооплодотворение. Однако не всегда было оно возможно, а зависело от влияния внешних условий в определенные времена года. Вообще человек во многих отношениях в высокой степени зависел от подобных внешних условий. Поэтому он должен был все свои устройства сообразовать с этими внешними условиями, например, с движением Солнца и Луны. Но это сообразование совершалось несознательно, в теперешнем смысле слова, но происходило так, что приходится назвать его скорее инстинктивным. И этим уже дается указание на душевную жизнь тогдашнего человека.
Эту душевную жизнь нельзя назвать настоящей внутренней жизнью. Телесные и душевные деятельности и свойства еще не были строго разграничены между собою. Душа жила еще вместе с природою ее внешней жизнью. Каждое отдельное сотрясение в окружающем мире особенно сильно отзывалось на чувстве слуха. Каждое сотрясение воздуха, каждое движение в окружающем мире "слышалось". Ветер и вода в своих движениях вели "внятную" для человека "речь". Это было восприятием таинственного трепета и жизни в природе, которые таким образом проникали в человека. И этот трепет и эта жизнь отзывались также и в его душе. Его деятельность была отзвуком этих воздействий. Свои восприятия звука он переводил в свою деятельность. Он жил в таких звуковых видениях и давал им выражение при помощи своей воли. Так выполнял он свою повседневную работу.
Несколько слабее было на него влияние воздействий, сообщавшихся через осязание. Однако и они играли значительную роль. Он "чуял" в своем теле окружающий его мир и поступал сообразно. Он знал из этих осязательных впечатлений, когда и как ему работать. Он знал из них, где ему нужно селиться. Он узнавал из них об опасностях, грозивших его жизни, и избегал их. Он сообразовал с ними свой прием пищи.
Совершенно иначе, нежели впоследствии, протекала и остальная жизнь. В душе жили образы, а не представления о внешних предметах. Когда человек, например, выходил из более холодного помещения в более теплое, то в его душе появлялся известный красочный образ. Но этот красочный образ не имел ничего общего с каким-либо внешним предметом. Он возникал из некоторой внутренней силы, родственной воле. Такие образы непрестанно наполняли душу. Все это в целом можно сравнить только с приливом и отливом сновидческих представлений человека Но только образы были тогда не беспорядочны, а закономерны. Поэтому надо говорить не о сновидческом, а об образном сознании на этой ступени человечества. Преимущественно это сознание было наполнено красочными образами. Однако этот род образов был не единственным. Так бродил человек по миру и посредством духа и осязания сопереживал события этого мира, а душевная жизнь его этот мир отражала в нем в образах, очень непохожих на то, что находилось во внешнем мире. Радость и горе были связаны с этими душевными образами в гораздо меньшей степени, нежели это бывает с представлениями человека, отражающими восприятия внешнего мира. Конечно, один образ причинял радость, другой неудовольствие, один ненависть, другой любовь; но эти чувства носили гораздо более бледный характер.
Напротив того, сильные чувства вызывались иным. Человек был тогда гораздо подвижнее и деятельнее, чем впоследствии. Все в окружающем его мире, а также и образы в его душе побуждали его к деятельности и к движению. Когда он мог беспрепятственно изживать свою деятельность, он испытывал чувство удовольствия; когда же его деятельность встречала с какой-либо стороны задержку, им овладевали недовольство и досада. Отсутствие или наличность препятствий для его воли определяли содержание его жизни чувств, его радость и его страдание. И эта радость или это страдание разрешались в свой черед в душе его в живой мир образов. Светлые, ясные, прекрасные образы жили в нем, когда он мог раскрываться совершенно свободно; мрачные, уродливые образы вставали в его душе, когда он бывал стеснен в своей подвижности.
До сих пор было описано обыденное человечество. Иначе протекала душевная жизнь у тех, которые поднялись до степени в некотором роде сверхчеловеческих существ (см. выше). У них эта душевная жизнь не носила инстинктивного характера. Своими чувствами слуха и осязания они воспринимали глубокие тайны природы, которые они умели сознательно толковать. В шуме ветра, в шелесте деревьев раскрывались им законы, мудрость природы. И в образах их души им даны были не только отражения внешнего мира, но изображения духовных сил в мире. Они воспринимали не чувственные предметы, а духовных существ. Обыденный человек испытывал, например, страх, и в его душе вставал уродливый, мрачный образ. Сверхчеловеческое существо получало в таких образах сообщение и откровение о духовных существах мира. Процессы природы не представлялись ему зависимыми от мертвых законов природы, как воспринимает их современный ученый, но являлись ему деяниями духовных существ. Внешней действительности еще не существовало, ибо еще не существовало внешних чувств. Но духовная действительность открывалась высшим существам. Дух изливал в них свои лучи, как в телесный глаз современного человека льет лучи свои Солнце. Познание у этих существ было в полном смысле слова тем, что можно назвать интуитивным знанием. Они не соображали и не размышляли, а только непосредственно созерцали творчество духовных существ. Поэтому эти сверхчеловеческие индивидуальности могли непосредственно воспринимать в свою волю сообщения из духовного мира. Они сознательно руководили другими людьми. Они получали свою миссию из духовного мира и поступали сообразно с ней.
Когда наступило время разделения полов, эти существа должны были увидеть свой задачу в том, чтобы воздействовать на новую жизнь в духе своей миссии. От них исходило устроение половой жизни. Все установления, касавшиеся размножения человечества, получили от них свое начало. Они действовали при этом вполне сознательно, но прочие люди могли ощущать это воздействие лишь как привитый им инстинкт. Половая любовь была насаждена в человеке непосредственной передачей мысли. И все ее проявления были сначала самого благородного характера. Все, что в этой области приобрело некрасивый характер, проистекает из позднейших времен, когда человек сделался самостоятельнее, и когда он исказил первоначальное чистое влечение. В те древнейшие времена не существовало удовлетворения полового влечения ради него самого. Все было здесь жертвоприношением ради продолжения человеческого бытия. На размножение смотрели, как на нечто священное, как на служение, которое человек должен приносить миру. И жрецы были руководителями и устроителями в этой области.
Иного рода были влияния "полусверхчеловеческих" существ (см. выше). Они не были достаточно развиты, чтобы мочь принимать в совершенной чистоте откровения духовного мира. В их душевных образах вставали, наряду с этими впечатлениями духовного мира, также и воздействия чувственной Земли. Существа сверхчеловеческие в полном смысле слова не испытывали от внешнего мира никакой радости и никакого страдания. Они всецело отдавались откровениям духовных сил. Мудрость так притекала к ним, как к чувственным существам притекает свет; воля их была направлена только на то, чтобы действовать в духе этой мудрости. И в этой деятельности заключалась их высшая радость. Мудрость, воля и деятельность составляли всю их сущность. У "полусверхчеловеческих" существ это было иначе. Они ощущали влечения получать впечатления извне, и с удовлетворением этого влечения они связывали радость, с неудовлетворением - недовольство. Этим они отличались от сверхчеловеческих существ. Для последних впечатления извне были не более, как подтверждением духовных откровений. Когда они смотрели в мир, они не воспринимали ничего иного, как только отраженный образ того, что они уже получили из духа. "Полу-сверхчеловеческие" существа узнавали нечто новое для себя. И поэтому они могли стать вождями людей, когда простые образы в душах людей превратились для них в изображения, в представления внешних предметов. Это произошло, когда часть прежней человеческой силы размножения обратилась внутрь, когда развились существа, обладавшие мозгом. Вместе с мозгом человек развил тогда также и способность превращать внешние чувственные впечатления в представления.