Из «Метаморфоз» Овидия
Шрифт:
Беспокойство моё, ты – мой сын, всем укажет».
Фаэтон как дитя – умоляет он, Феб не откажет.
Наставленья даёт – колеи чтоб держался
И коней чтоб не гнал, вниз и вверх не склонялся.
хх
Открывает Аврора двери царских чертогов,
Люцифер выгонят стадо звёзд из отрогов.
Сам Титан приказал запрягать колесницу,
Фаэтона Фортуне Феб вручает в десницу.
Но
И как судно без груза неустойчивы стали.
Колею потеряли, Фаэтон вожжи в страхе бросает,
Колесница – к земле, и огонь на земле возникает.
Вся земля опалилась – города и леса, горы снег потеряли
И пустыни возникли, эфиопы от жара все чёрными стали.
Воды рек задымились, в песках Нил укрылся,
Рыбы вглубь потянулись, Нептун появился.
Но он скрылся в воде – он не выдержал жара,
А Земля вся дрожит: «Урожай ль я тебе не рожала?
Если жар не уймёшь, то Атлант небо скоро обрушит,
Будет Хаос опять, всё погибнет, зря вкладывал душу».
У Титана дождей нет обильных, чтоб жар загасили.
Шлёт Перуна – грохочет, Фаэтона стрелою сразили.
Все остатки собрали, в могилу остатки сложили,
Камень с надписью «Пал, но дерзнул» водрузили.
хх
День прошёл на земле в темноте – Феб оплакивал сына.
Мать Климена могилу нашла, жизнь теперь ей уныла.
Сёстры, дочери Солнца, к могиле надолго приникли,
В ветви все превратились, янтарные слёзы возникли.
Кикн-брат с горя бился, стонал громогласно,
Шея выгнулась, перья возникли прекрасны.
Стал он лебедем белым, огня что боятся -
Нужен пруд или озеро, где бы купаться.
Феб в печали: «Теперь не нужна эта мне колесница,
Пусть Титан управляет, чья сына повергла десница».
Хоть Юпитер шумел, наметал много стрел и угрозы,
Но Титану пришлось – в колесницу, теперь её возит.
хх
Сам Юпитер-Титан все объехал небесные стены,
Землю всю осмотрел – не нужны ль где замены.
Жизнь настроил опять и опять он влюбился,
Бог в Аркадии в роще любви покорился.
В роще деву он встретил из свиты Дианы,
Та спала, в красоте Бог не видит изъяна.
Превратился в Диану и деву он будит,
За беседой о жизни Бог себя и забудет.
Деву стал целовать – образ свой возвратился,
После краткой борьбы грех
И Диана прогна'ла – позор ей не нужен во свите,
А Юнона ту деву – в медведицу. Что вы хотите?
Но успела она породить перед этим сыночка.
Время скачет – пятнадцать прошло уж годочка.
На охоте Аркад – той Ликонии-девы сыночек,
Вдруг – медведица, что-то сказать она хочет.
Лук направил Аркад, тетива натянулась,
А медведица смотрит и не отвернулась.
Отвратил бог Юпитер то жуткое действо,
Взял обоих на небо – созвездий соседство.
Опять в гневе Юнона – к отцу Океану:
«Помоги мне отец, ведь несчастною стану.
Пусть она никогда в волны вод не стремится,
Пусть на месте одном вечно жизнь её длится».
хх
Много тех превращений все боги свершили.
Ворон белым был, чёрным стал – зря нагрешили.
Ворон в свите был Феба, измену увидел однажды -
Корониду любил Феб, она ж отдала себя дважды.
Прилетел ворон к Фебу, а тот – Корониду стрелою,
Коронида кричит: «Подождал бы, зря – сына со мною».
Фебом ворон, что весть ту принёс, чернотою наказан.
Сына Феб достаёт и к кентавру Хирону – обязан.
Как-то раз дочь Хирона в пещеру зашла, была жрицей.
Предсказания мальчику, он – полубог, стали литься.
Смертным души вернёт, дважды дед всё ж накажет -
Он от дедовых молний две судьбы с жизнью свяжет.
А Хирон умолять будет сделаться смертным -
Яд змеи изнурит, исполненье желаньям заветным».
Слишком много сказала, Юпитер её – в кобылицу,
И с тех пор на просторе под рыжею гривою мчится.
хх
Раз Меркурий в девицу по имени Герса влюбился,
Что из дома Минервы-богини войны, не годился.
И Минерва узнала, Аглавра-сестра в том поможет -
Как девицу украсть, плата это злодейство умножит.
Есть в пещере глубокой старуха, что Зависть зовётся,
К ней Минерва пришла – приказанье о яде даётся.
С палкой в сучьях та Зависть-старуха приходит,
Там Аглавру во сне ядовитою палкой изводит.
Шлёт виденья про счастье любимой сестрицы,
Яду зависти впредь по крови жарко литься.
Но Меркурий проведал – спешит в дом Минервы,
На пороге – Аглавра, как выглядит скверно.