Из планктона в чемпиона
Шрифт:
– Держите! Молодцы, так держать! – сказал он, улыбаясь.
Чтобы вы понимали нашу радость: машины мы мыли за десять рублей максимум, как говорится, «под ключ». Это были для нас по-настоящему огромные деньги. За несколько дней я накопил двадцать пять рублей – неплохая по тем временам сумма. Я показал маме деньги, сказав, что хочу что-нибудь себе купить. Она тогда повела себя очень мудро, как я сейчас понимаю: посоветовала не просто проесть заработанное, а купить что-нибудь хорошее, нужное. И я точно знал, чего хочу. Мы пошли в «Детский мир» и купили настольную игру «Сражение», которая как раз и стоила где-то в районе двадцати рублей. То была давнишняя мечта. Надо ли говорить, какую я тогда испытал гордость за себя, радость, что
Бабушка Роза Васильевна
Летом меня часто отправляли в пионерский лагерь – поначалу в самые разные, потом – исключительно в «Дзержинец» под Ижевском. Многим детям такие поездки бывают в тягость, но мне это было истинно по кайфу. Со всеми ребятами я находил общий язык, что прекрасно развивало во мне коммуникативные способности. Еще с той машинки в детском садике я понимал, из-за чего зреет конфликт и как его разрешить. Я четко видел перед глазами решение проблемы. Наблюдая конфликт со стороны, я умел слышать мнение каждого и понимал, кто за что радеет.
– Ты, Саня, вот за это топишь, да? – спрашивал я одного спорщика.
– Да, – не успев ещё толком остыть, подтверждал тот.
– А ты, Андрюха, вот это имел в виду?
– Это!
– Ребята, – миролюбиво говорил я. – Стоп, смотрите. Вы же оба хотите одного и того же, просто видите ситуацию под разными углами. Смотрите, как можно сделать, – пояснял я, смещая фокус внимания с субъективных мнений на суть проблемы. Чаще всего народ прислушивался, спор прекращался, а враждующие стороны переставали таковыми быть.
Умение слышать и понимать оппонента – бриллиант в копилке умений любого из нас. Желание решить возникшую проблему силой обычно приходит первым, но в девяноста процентах случаев оно абсолютно неконструктивно. Проблема не уходит, плюс углубляется конфликт с человеком.
Борьба. Меня всегда интересовало это понятие – широчайшее, вмещающее в себя множество смыслов. Борьба как спорт, борьба за свои права, борьба с жизненными обстоятельствами, которые подчас пытаются тебя сломить. Поначалу, конечно, мне, ребенку, бороться было не с чем, и спорт начал занимать свое место почти незаметно, но уверенно.
…Во дворе у нас был полуподпольный спортзал. Там проходили тренировки по карате, дзюдо и другим восточным единоборствам. Мы с папой, Леонидом Германовичем, стали по вечерам туда наведываться. Помню, отец сам сделал макивару – специальный тренажер для отработки ударов. Это сейчас её можно спокойно купить в Интернете, а тогда и днем с огнем было не сыскать. Папа взял фанеру, ДСП, разрезал свою старую кожаную папку, кожу, пригвоздил по краям фанеры, а внутрь положил поролон, картон и вату. На этой штуке мы отрабатывали удары. Приобретенные тогда – наивные, первичные, полудетские – навыки придавали мне изрядную внутреннюю уверенность. Поверите или нет, но я дрался всего пару раз за всю жизнь: ударили меня – ударил в ответ. Остальные конфликты я решал и по сей день решаю по-другому. В школьные годы бывали споры, доходившие чуть ли не до драки. Каждый раз я ловил себя на мысли, что нужно сказать «стоп» и объяснить обеим конфликтующим сторонам, что они, по сути, говорят об одном и том же, только каждый по-своему. После этого люди становились друзьями, хотя ещё несколько минут назад готовы были убить друг друга.
Отец был моим проводником в мир боевых искусств, первым тренером. Ему и самому было всё это интересно: спорт был его хобби наряду с увлечением охотой, которой он заразил и мою маму. У неё было своё ружье, она и по сей день – полноценный охотник. Удивительная всё-таки женщина: успела поработать и преподавателем
Любовь к охоте передалась мне от родителей, как передается цвет глаз или характер. Пойти всей семьей на зверя с хорошими ружьями было и остается в моей семье любимейшим способом отдыха. Происходило это, как правило, в сезон – осенью. В выходные мы уезжали на болота, на ближайшие острова или на реку Белую, ставили палатки и ждали уток. Мне нравилось заряжать с папой патроны. Он показывал мне, сколько граммов какой дроби нужно, а сколько – пороха. Ходили на кабана, на медведя, на лося, но чаще и с большим удовольствием ходили на охоту по перу, тем более что у нас в доме всегда жили хорошие охотничьи собаки.
Мой отец с детства объяснял, что настоящий охотник – это человек, который бережно относиться к флоре и фауне и способствует увеличению популяции и разновидности живых существ.
Отец много дал нам с братом. Душа любой компании, у которого всегда было так много друзей, что я его однажды спросил: если их всех поставить рядом друг с другом, сколько бы километров получилось? При этом папа долгое время работал в МВД, участвовал в осетино-ингушском конфликте и в первой чеченской кампании. Впрочем, о войнах он никогда нам с братом не рассказывал. Выйдя в чине подполковника на пенсию, занялся бизнесом. Работал в компании «Удмуртнефтегазстрой» в должности первого заместителя генерального директора по экономики и финансам. Эта компания в свое время сыграет роль и в моей жизни.
Родители не знали со мной проблем в плане занятости. У них никогда не было такой установки – мол, ребенок должен обязательно посещать какие-либо секции и кружки, чтобы не болтаться без дела. Мне было многое интересно, всё хотелось ощутить, пощупать. Ушу, бокс, турпоходы, разряд по шахматам, водный туризм – венцом трехгодичного увлечения байдарками стало получение разряда. Особенно легко давалось карате: я быстро научился садиться на шпагат, спокойно освоил ката – определенную последовательность движений в поединке с воображаемым противником – и за несколько месяцев стал лучшим учеником в своей группе.
Класса до шестого занимался даже конным спортом. Помню, как я, девятилетний, лежу на диване и смотрю телевизор. Показывают выступления спортсменов на лошадях. Что-то щёлкает в голове, и я говорю маме: «Всю жизнь мечтал заниматься этим видом спорта!» – «Так какие проблемы? Садишься на трамвай, едешь до ипподрома и занимаешься», – был мне мгновенный ответ. Оделся, поехал в нужное место, нашёл секцию – и сразу начал тренироваться. Это было красиво, это было классно. Закончилось моё увлечение лошадьми травмой: лошадь понесла, я не справился с управлением и сильно, неудачно упал вниз головой. После этого продолжать тренировки не смог.
Илья Личагин, двоюродный брат
Юрий Ким, брат
Занимался плаванием – моя тетя Татьяна Леонидовна была тренером по этому виду спорта и помогала освоить азы. Плавание правило бал и в ташкентский период моего детства. В этот пропитанный насквозь солнцем горчично-желтый город меня отправляли на каникулы к прабабушке Александре Андреевне Дубовой. Там меня встречала, оглушая приветливой разноголосицей, толпа родственников по папиной линии.