Из плена… в плен
Шрифт:
— Нет, — вся разморенность слетела. — Я больше не хочу быть рабом.
Эрик постарался увеличить расстояние между ним и Эргом. Опять испуганный взгляд метался от меня на джаншу.
— Успокойся, — постаралась уверить я, — никто тебя неволить не будет. Не хочешь — не надо.
Я обошла стол и присела на корточки перед ребенком. Его поношенная и явно давно не чищенная одежда практически лохмотьями свисала с его костлявых плеч, на которые в эту минуту положил свою лапу и Эрг.
Он же и сказал:
— Если
Мальчишка неуверенно кивнул.
— А сейчас, давай подберем тебе что-нибудь по приличнее, — предложила я, кивая на внешний вид Эрика.
Вот так и вошел в мою жизнь маленький бродяжка по имени Эрик. А спустя несколько дней я удостоилась чести познакомиться с его друзьями.
В сыром подвале, куда и привел меня маленький друг было уже темно и заметно холодно.
— Ты здесь не мерзнешь? — поинтересовалась я, пробираясь вслед за мальчишкой по лабиринтам проходов полуразрушенного дома.
Нет, — ответил мне Эрик, протискиваясь с узкий проход. — Когда слишком холодно, я огонь развожу. Вот мы и на месте.
Проследовав за своим провожатым, я очутилась в небольшой комнатке, в углу которой были свалены какие-то тряпки, заменяющие парню, судя по всему, постель, в центре около разведенного костра нас уже поджидали шесть мальчишек в возрасте от десяти до пятнадцати циклов, причем на глаз. Насколько я знала, Эрику двенадцать, но выглядел он только на восемь, поэтому утверждать, что самому старшему из них пятнадцать, я не бралась. Вполне возможно, что и больше.
Такие же, как у моего сопровождающего, у всех присутствовавших мальчишек были худые фигурки, скулы выделяющиеся на узких лицах, но яркие глаза, в которых блеск решимости, да, они настоящие маленькие воины, которые не боятся пойти против существующего порядка.
Настороженности избежать, конечно, не удалось, но уже после первых проб выпечки, что я захватила с собой, дети явно подобрели. Вот и скажите мне после этого, что путь к мужчине, пусть и маленькому, не лежит через желудок.
Завязался простой, ни к чему не обязывающий разговор, пока один из мальчуганов не заметил:
— А я, когда вырасту, вступлю в ряды освобождения Сектора от рабства. — уверенно проговорил кнопка, которому от силы десять.
Я даже восхитилась его решимостью, с которой он сделал это заявление перед практически незнакомым ему человеком.
Правда, Эрик говорил, что поделился подробностями нашего с ним знакомства с друзьями.
— Кто ж тебя возьмет? — весело рассмеялся паренек постарше.
— Возьмут, — настаивал.
— Ты хочешь, чтобы все были свободны? — поинтересовалась я у смельчака.
— Этого все здесь хотят, — заметил самый старший.
— Да, Лика, — подтвердил Эрик, —
— Вы умеете читать? — неподдельно изумилась я. — Читали труды Кархоша?
И мое удивление, действительно, не знало границ. В голове не укладывалось, что эти юные умы способны понять мысли, что Ург пытался донести в своих трудах. Не каждому взрослому-то будут понятны те идеи, что гениальный политик вкладывал между строк.
— Нет, — смутился белобрысый паренек, — нам вот, Конс читал вслух, он знает.
Я перевела удивленный взгляд на самого старшего.
Он же и сказал:
— Ну и, что если я могу, а малые нет, — глядя прямо мне в глаза, вызывающе сложил руки на груди.
— Молодец! — успокоила его, — а научить ребят читать не пробовал?
Сама не заметила, как в голосе проскользнули укоряющие нотки.
— Пробовал. — насупился Конс, и тут же сдал свои друзей. — Не хотят они. Говорят, что еще маленькие читать.
— А стремиться попасть в ряды освобождения не маленькие? — укоряющее посмотрела на склоненные головы вмиг усовестившихся ребят.
— Мы все равно туда попадем, — наконец упрямо ответил Эрик, глядя на нас с Консом из под бровей..
— Да, и будем защищать наших родителей, — поддакнул паренек рядом.
— А я сейчас могу быть как малышка Эль, — возбужденно произнес темноволосый землянин.
— Кто? — непроизвольно вырвалось у меня.
Я, конечно, сомневалась в совпадения, но…
— Эль! Ты, что никогда не слышала о ней? — поинтересовался Эрик.
И все тут же заинтересованно посмотрели на меня. В их глазах явно читалось осуждение, что такая большая тетя не знает элементарных вещей.
— Нет, а что я должна была слышать? — вот действительно дела, неужели речь и правда идет обо мне? Малышкой Эль меня называл только Ардэн, и вероятность того, что это прозвище будет известно за пределами системы, тем более в столице, равнялась нулю, но оказалось, я ошибалась.
— Эта самая неуловимая среди борцов за независимость, — пояснил мне все-тот же Эрик.
А самый маленький участник наших посиделок скромно заметил:
— Мой хозяин служит в разведке, так вот он часто говорит, что все равно поймает ее, — поделился он сведениями явно подслушанных разговоров.
И тут, со всех сторон, перебивая друг друга, посыпалось:
— А еще говорят, что она связана с Лидерами освобождения.
— Вот бы встретить ее.
— Ага, она бы сразу привела бы в движение.
— А еще она смелая.
— И добрая.
— Она в операциях по освобождению рабов в своей системе участвовала.
— Ну, а это-то откуда вам известно? — степень моего недоумения не поддавалась описанию.
— Ну, я так думаю, — немного смутился паренек, — но она точно должна была участвовать.