Из-за стены
Шрифт:
* * *
От заложенных на беседу двух часов оставалось минут тридцать. Уже были решены все организационные вопросы относительно расположения гостиницы, порядка заселения, комендантского часа, количества человек в номере, предлагаемых удобств и расписания завтраков, обедов и ужинов. Рита уже порядком устала от бесконечного потока вопросов «друзей из братской ГДР», или «дыровцев», как называл восточных немцев один ее знакомый фарцовщик, хотя сами ребята-туристы были ей вполне симпатичны. Вопросы были стандартные, не выходящие за рамки примерного перечня вопросов и ответов из методички, выданной ей перед началом работы, и можно было автоматически выдавать
Порой Рита сомневалась в правильности своего выбора, задавая себе вопрос, по тому ли пути пошла, не поддавшись в свое время на уговоры сестры поступать в хореографическое училище. Впрочем, ежедневно глядя на балетную жизнь Аси, от которой та, несмотря на изнурительный физический труд, проблемы с суставами и многочисленные подковерные театральные интриги, была почему-то в восторге, понимала, что вся эта рутина с почти военной дисциплиной и ежедневным классом не для нее. Ей нравилось общение, нравилось постоянное движение, смена обстановки, нравилось искусство перевода, нравилось через язык чувствовать разницу культур и через язык же находить общее, объединяя, выстраивая мосты – но в то же время не нарушая невидимой границы.
– Почему ваши вузы не готовят специалистов-организаторов? – раздался вопрос слева.
Рита поняла, что на сей раз придется выкручиваться, такого в методичке не было. Она и сама хотела бы знать ответ на этот вопрос – ей было совершенно непонятно, как можно вести деятельность, подобную той, которой занимался «Спутник», не имея при этом должного штата хорошо обученных специалистов, с вечными техническими накладками и сбоями туристических программ.
– Международный туризм для нашей страны – достаточно молодое направление, мы только приобретаем опыт в этой отрасли. Специалисты у нас готовятся, их пока выпущено мало, но мы очень стараемся, и надеемся в будущем повысить качество нашего обслуживания.
Рита внутренне понадеялась, что сказанное ею соответствовало действительности, а не было очередной выдумкой для туристов, как та, ставшая уже нарицательной, история про особый сорт колбасы, производимый только в Ленинграде, скормленная в прошлом году одной из переводчиц английской группе, поинтересовавшейся, почему у всех пассажиров пригородной электрички, в которой они ехали, в авоське лежит палка колбасы.
– Какое же оно молодое? – донесся возмущенный возглас справа. – Ваш «Интурист» еще в тридцатые годы работал, мои родители через эту контору в Москву ездили перед самой войной!
Рита обратила внимание на произнесшего фразу молодого человека с соломенными волосами и зашикавшую на него соседку:
– Молчи уже, Отто. И так все знают, что ты особым умом не отличаешься.
Тема войны в общении с немецкими группами была не то что под запретом, но всячески рекомендовалось по возможности ее не затрагивать, слишком болезненной она была для обеих сторон, а если разговор все же заходил – оставлять прошлое в прошлом. Рита, однако, молчать не собиралась.
– Вот именно потому, что наша страна потратила больше десяти лет на послевоенное восстановление народного хозяйства, развитие туризма не стояло в приоритете госплана, прежние формы работы с туристами за это время устарели, поэтому приходится разрабатывать новые и учиться практически с нуля, – ответила она.
За столом повисло неловкое молчание, длившееся, однако, недолго. Сидевшая на дальнем конце стола блондинка, прежде задававшая вопрос о браках по расчету, неожиданно встала.
– Фрекен Рита, – сказала она, – разрешите принести извинения всему советскому народу в вашем лице от всей немецкой молодежи в лице нашей группы за эту войну. Знайте, поколение детей не одобряет действий своих отцов.
Сначала вновь стало тихо. Затем стали раздаваться одинокие хлопки, вскоре сменившиеся общими аплодисментами и одобрительными возгласами «Правильно, Криста!», «Так и есть», «Верно говорит!»
Рита посмотрела на Майера. Тот сидел с багровым от гнева лицом, хотя тоже хлопал, впрочем, весьма сдержанно. Все происходящее случалось на Ритиной практике впервые, и было безусловно неожиданно и трогательно, однако надо было срочно найти выход из ситуации, в которой она оказалась по причине собственной прямолинейности. Она поднялась с места в ответ.
– Спасибо, – просто сказала она. – И вы меня простите, что затронула эту тему. Безусловно, она столь же болезненна для вашего народа, как и для нашего, пусть и иначе.
Она встретилась глазами с блондинкой и признательно кивнула ей в ответ. Готовую вновь взорваться аплодисментами группу осадил Майер, тоже поднявшись со своего места.
– Товарищи, автобус придет через пятнадцать минут. Если у вас еще остались вопросы к нашему гиду, просьба задать их сейчас, – раздраженно сказал он.
Майер был на что-то зол по какой-то непонятной для нее причине. Это было заметно по раскрасневшемуся лицу, раздувавшимся ноздрям и по резкой, отрывистой манере речи, перешедшей с радушных разглагольствований о советско-немецкой дружбе на сухой канцелярский язык.
Желающих задать вопросы оказалось неожиданно много, четверти часа вряд ли бы хватило, чтобы ответить на все. Не желая никого обижать, а заодно прикидывая время, необходимое, чтобы забрать багаж из камер хранения и организованно сесть в автобус, Рита решила, что назревавшую дискуссию лучше перенести.
– Товарищ Майер, – сказала она, – у меня еще будет время ответить на ваши вопросы, например, после обеда. А сейчас предлагаю забрать вещи из камеры хранения и пройти к автобусу, на это тоже потребуется время. Напоминаю, дорогие товарищи, в связи с техническими накладками, сейчас мы с вами отправляемся на экскурсию в Петропавловскую крепость, по дороге я вам проведу небольшую обзорную экскурсию по городу, затем едем на нашу базу, где обедаем и заселяемся в гостиницу. После обеда у вас два часа свободного времени. В семь часов вечера у нас с вами полноценная обзорная экскурсия по городу Ленинграду с последующей прогулкой по рекам и каналам. В десять часов вечера возвращаемся в гостиницу.
Глава 4
Петер дождался, когда их группа станет выходить из буфета, чтобы незаметно к ней присоединиться. Казалось, все шло благополучно. Совпало даже то, что он благоразумно догадался сдать свой чемодан в камеру хранения перед тем, как идти в город. И сейчас, заняв место в очереди за вещами позади Кристы, был практически уверен, что его маленькое приключение осталось без внимания. Позади стояли Андреас и Вилли, которым было не до него – они увлеченно обсуждали последнюю модель «Практики», счастливым обладателем которой являлся Вилли. Петер невольно прислушался к их разговору – он тоже мечтал о таком фотоаппарате, но пока не мог себе позволить.