Изабелловая масть
Шрифт:
— Давно? — её красивое лицо искажается в брезгливой гримасе, — а это имеет значение? Для чего? Секс-рабство? Попрошайничесво? Органы?!
Господи…
Не выдержав отвращения к себе в её взгляде, я опускаю голову и стискиваю переносицу пальцами, крепко зажмуривая глаза…
У меня нет ответа. Всё, что происходило после следки, было не моим делом. Меня волновали лишь деньги. Это был просто бизнес. Не более.
Это были чьи-то жизни. Раньше я об этом не задумывался. Нельзя было.
А
Я надеялся начать новую жизнь? Смешно, не так ли?
— Я не продавал людей на органы, Вера, — хрипло произношу, не поднимая головы. С остервенением разгоняю мысли, несущие меня в преисподнюю.
— Ты… ужасен, Виктор, — тихо произносит над моей головой, — ты самый ужасный из всех, кого можно было встретить. Ты заслуживаешь смерти. Ты понимаешь это? Как ты живёшь? Ты говорил, что умирал ни единожды?.. Наверное, Бог подготовил для тебя что-то особенное. Ты будешь сильно мучиться перед смертью…
Знаю.
— Хватит, — резко произношу поднимая голову, не в силах больше это слушать. Она права. Но слышать это из её уст… это было просто невыносимо.
Но я предполагал, что её реакция на правду будет именно такой. И… я почти смирился с тем, что Вера никогда так и не станет моей.
Она замолчала. Поджав губы, сдвинулась к изголовью. Прижалась спиной к прохладной древесине и обняла собственные колени. Смотрела на меня исподлобья.
Должно быть, ей полегчало. Я искренне надеялся на это.
Снова опустив голову, я растираю ладонями лицо, а затем поднимаюсь с кровати. Та тихо и жалобно скрипит, а Вера тут же запрокидывает голову, легонько ударяясь затылком о потемневшее дерево.
Мне жаль…
Выхожу из дома и выкуриваю на крыльце три сигареты подряд, надеясь, что это мне поможет. Не сработало.
Залез в машину, доставая одноразовый телефон, и звоню Климу, чтобы договориться с ним о завтрашнем дне. Затем избавляюсь от телефона и, схватив из багажника бутылку с коньяком, возвращаюсь в дом.
Вера появилась передо мной спустя примерно час. Я был порядком пьян, если честно. Подняв взгляд, я не сразу понял, что она стоит в дверном проёме. Укутавшись в одеяло, она одарила меня снисходительным взглядом, а после посмотрела на стакан в моих руках. Кажется, я даже успел заметить усмешку на её полных губах.
— Решила составить мне компанию? — спрашиваю, перед тем как подняться с трухлявого дивана и взять со стола ещё один стакан.
— Я хотела умыться, — сухо отвечает, и поджимает губы.
— А… — ставлю стакан обратно, — умыться… или отмыться? Что именно? Отмыться от меня?
В голове проносятся воспоминания о том, как она убежала в душ после нашего первого секса.
— Я просто хотела умыться перед тем как заснуть, — её тон оставался ровным. Я бы даже сказал — успокаивающим. Слегка
— Я покажу тебе, — процедил, злясь на своё, чёрт возьми, уязвлённое положение.
Пока она умывалась, я продолжал стоять у неё над душой. Сложив руки на груди, наблюдал за тем как Вера расторопно намыливает руки и вспенивает, чтобы умыть лицо. Я тяжело дышал, посылая нахер желание подойти к ней ближе и положить ладони на её бёдра. Рвануть на себя и прижать как можно крепче…
Она выпрямляется, срывая с крючка полотенце и, наконец, поворачивается ко мне. Вижу как тяжело она сглатывает накопившуюся слюну, и совсем немного пятится. Но… некуда.
— Дай мне пройти, пожалуйста, — робкая просьба. Мне показалось, или она говорила со мной как с психом?
— Тебе противно? — выпитый алкоголь запрещает мне вести себя как джентльмен. И, кажется, медленно я превращался в то самое животное, которое она так хотела во мне видеть.
— Я просто хочу, чтобы ты дал мне пройти. Это всё, — несмело произносит, облизывая губы, — не нужно искать подвох в моих словах… или какой-то скрытый смысл.
— Я не хочу, — опускаю взгляд на её шею. В ярком свете лампочки я вижу как бьётся голубая венка под бархатистой кожей. — Я хочу, чтобы ты осталась.
— Ты пьян, — Вера делает попытку обойти меня, но моя рука машинально перехватывает тонкую талию. — Пусти…
Она дёргается, в надежде избавится от моих поползновений, но это только подстёгивает.
— Останься, — может, где-то в глубине души я хотел, чтобы это звучало как просьба, но…
— Виктор, пусти! — злобно рычит, снова отталкивая, но я едва ли её слышу. — Пусти!
— Нет, — обхватив её голову, сжимаю пальцы на затылке и задираю её голову. В попытке найти её губы, мажу языком по щеке и одновременно собираю её волосы в своём кулаке.
Вера пищит, и её ногти привычно впиваются мне в шею. Жжение на коже выбивает почву из-под ног… выбивает остатка рассудка в охмелевшей голове, и я подхватываю её под бёдра.
Вера извивается, словно дикая кошка. Её руки взметнулись к моему затылку, в тщетных попытках схватить меня за короткие волосы. Плевать.
Уверен, ещё больше ты ненавидеть меня уже не сможешь.
Плевать…
Глава 26
Её пальцы были влажными и прохладными… и какое же это было облегчение, когда она сместила их с затылка обратно на шею. Моя кожа горела, и прикосновения Веры казались мне райским оазисом для забредшего в пустыню.
Вера продолжала вырываться. Её рот извергал проклятия и мольбы, но я давно абстрагировался. С тех самых пор, как наполнил для себя четвёртый стакан коньяком.