Избави нас от лукавого

Сарчи Ральф

Через несколько недель Джинни и сама убедилась, что в подвале нечисто. Заложив белье в стиральную машину, женщина поднялась наверх — ее ждали другие домашние дела. Вернувшись, чтобы переложить выстиранное белье в сушилку, она увидела, что машинка, весящая триста фунтов, повернута вокруг своей оси и шланги натянуты до отказа. Но и тогда Джинни не уловила связи между странными феноменами у себя в доме.

Машинка была слишком тяжелой, чтобы поставить ее на место своими силами, и она позвала соседа, Нью-йоркского полицейского. Он поинтересовался, как ей это удалось, и когда она не смогла объяснить, предложил

ей купить новую стиралку.

– Но это новая машинка, — удивилась Джинни. — И раньше она не сдвигалась ни на дюйм!

Растерялся даже коп.

– Ну, тогда это чертовщина, если хотите знать мое мнение.

Я подумал то же самое. Сперва мы задерживаем двух недоделанных сатанистов, торгующих подержанными стиралками, а затем выясняется, что у тетки помощницы окружного прокурора, назначенной курировать расследование, стиральная машина со сверхъестественной «программой стирки».

Но, кроме участия помощницы прокурора, я не видел связи между двумя случаями и решил, что это забавное совпадение. Хотя и занимаюсь Работой, я не склонен видеть дьявола под каждым камнем или за всяким странным совпадением. Однако я счел, что провидение что-то имело в виду, послав мне два таких дела.

Следующие несколько недель странности не прекращались.

– Не то чтобы на нас градом посыпались необъяснимые феномены — это нарастало постепенно, — рассказывала Джинни. — Вечером в гостиной я услышала детский плач, но… какой-то необычный. Я знала, что это плачет не мой внук. Казалось, кричит младенец — от боли или страха. Я не могла определить, откуда исходит плач, даже вышла на улицу и огляделась, но не увидела ни ребенка, ни животного, которое могло бы издавать эти… невыносимые звуки.

Взглядом испросив у матери разрешения вставить слово, младшая дочь Эрика, заканчивающая школу, рассказала, как испугалась вечером, оставшись в доме одна (как она думала).

– Наверху раздался топот — кто-то ходил по комнатам. Я думала, залезли воры, и побежала к соседу-полицейскому.

Сосед, прихватив пистолет, обошел весь дом, однако признаков взлома или проникновения не обнаружил. Эрика все это время просидела у него. За месяц до этого полицейский уже заходил помочь со стиральной машиной и теперь чувствовал себя «более чем странно», пошутив, что в доме не иначе барабашка завелся. Перепуганная Эрика наотрез отказывалась идти домой, пока не вернулась мать.

Джинни скептически относилась к сверхъестественным явлениям и высмеяла версию соседа, но понемногу мысль начала казаться ей все более и более логичной. Внук по-прежнему с криком просыпался в три часа ночи, все в доме стали дергаными. Не желая беспокоить приходского священника столь невероятной историей, Джинни все же сочла за лучшее повесить в детской распятие — на всякий случай.

В ту ночь малыш спал спокойно, но утром распятие оказалось на полу. Говоря это, Джинни внимательно смотрела на меня, выискивая признаки недоверия. Не заметив их, она прибавила раздельно и громко:

– При этом гвоздь по-прежнему торчал в стене!

Необъяснимая сущность разошлась окончательно, когда Джинни праздновала день рожденья.

– Мне подарили рождественскую елочку из ракушек, я поставила ее на каминную полку, вон туда, и прямо на глазах у моих гостей, родных и друзей она сорвалась с полки! Рядом никого не было, никто ее не касался, она пролетела через всю комнату сама по себе и упала на пол, но не сломалась!

– А как отреагировали гости?

– Никто не произнес ни слова. Некоторое время мы сидели в глубоком молчании. — Джинни снова ввинтилась в меня пристальным взглядом, ожидая возражений. — Праздновали мы в пятницу, вам, Ральф, я хотела позвонить в субботу. Положила вашу визитку на стол в гостиной, а утром ее как черт хвостом накрыл! Дочери не брали и никуда не перекладывали, внук не достает до стола. Я даже мусор перетряхнула, но визитки нигде нет!

Отчаявшись, Джинни позвонила племяннице, помощнице окружного прокурора, которая достала вторую визитку, которую я ей оставил по какому-то наитию, и продиктовала телефон.

– Вы считаете, визитку унес призрак? — спросила Джинни.

С чистой совестью могу признаться, что как раз на призрака я не грешил.

– Джинни, никакого призрака у вас нет, — сказал я.

Учительница пару секунд пепелила меня взглядом, полным обиды и презрения: я обещал ей поверить, выслушал, а теперь имею дерзость спорить! Мне показалось, меня вот-вот отправят в кабинет директора.

– Позвольте объяснить, — быстро добавил я. — В вашем доме обитает инфернальная сущность, которая и вызывает описанные вами феномены. Только демон может передвигать такие тяжелые предметы, как стиральная машина, или заставлять вещи бесследно исчезать. Привидения — фантомы умерших — этого не умеют.

Джо начал распаковывать все необходимое для проведения ритуала. Расследование вступило в заключительную фазу: теперь, когда мы определились с тем, что проникло в дом, следовало узнать, почему демон пришел сюда. Джинни прожила здесь больше двадцати лет. Проблемы впервые начались после приезда ее дочери Нэнси, поэтому я прямо спросил у нее и всех остальных, не баловались ли они оккультными практиками. Все категорически отрицали любую причастность к оккультизму, включая магию, гадания на таро, «говорящую доску» и спиритические сеансы, равно как и обращение к медиумам или экстрасенсам.

Я спросил о весьма коварной, по мнению отца Мартина, практике — эннеаграмме личности, разработанной ныне покойным азиатским гуру, утверждавшим, что перенял эту методику от исламских суфиев. Эннеаграмма — вписанный в круг девятиугольник, вершины которого соответствуют девяти условным типам личности. Для каждого типа назначаются особые духовные упражнения, призванные совершенствовать характер человека.

По толкованию отца Мартина, это ересь: люди рождаются во грехе и попадают в рай лишь после того, как Господь в своей милости очистит и сделает совершенными их души. Однако семья Джинни уверяла, что впервые слышит о такой методике.

Я решил сменить направление опроса. Зная, что Нэнси недавно развелась, я спросил, тяжело ли проходил развод и возможно ли, что ее проклял бывший супруг. Нет, ответила женщина, они расстались по взаимному согласию, без споров по поводу опеки или размера алиментов. По словам Нэнси, никто, в том числе бывший муж, не мог затаить зла против их семьи.

Я видел: у Джинни что-то на уме. Наконец строгая учительница призналась (довольно воинственно), что не отличается ревностным соблюдением церковных обрядов: