Избранная демоном
Шрифт:
– Я нужна была тебе только потому, что я - Избранная!
– вырвалось у меня.
Ягат отвел взгляд, отошел и присел на стул с высокой спинкой, упер руки в колени.
– Да, Рахат, - сказал он и внутри что-то оборвалось.
Захотелось взвыть в голос или броситься на колени перед Статуей Матери. Хотелось заплакать, начать швырять вещи, сделать хоть что-то, чтобы унять эту боль, которая пронзила мое сердце, стоило услышать от демона «Да, Рахаат».
– Услышав, что в наш мир пришла Избранная, когда вся Вершина мира только и говорила о том, что в день, когда тсари Бхукти-Джар
Я, как и остальные тэнгерии были созданы для войны, для битв. Мы не знали иной жизни. Мы были созданы, чтобы расшатать небесный трон Оромазда, чтобы низвергнуть изначальных богов в Тартар!
Смыслом моей жизни была война, целью была победа. Ты недолго пробыла в демонической сути, но ты не могла не ощутить, как сладко, как упоительно ощущать свою силу, свое могущество!
Наша кровь, кровь тэнгериев - раскаленная лава! Она кипит! Она зовет к победе!
Ты не можешь себе представить, сколь ужасны были страдания нашего народа в бездне. Нам не дали вечности, не дали покоя… После Тысячелетней войны, развернутой богами, нас, тэнгериев, обрекли на муки, не даровав легкой смерти. Многие тогда поклялись вернуть былое и отомстить богам, во имя силы, во имя огня в жилах!
Ты не можешь знать, как ждал я твоего прихода, как ждал возможности, когда можно будет воззвать к истинной сути тэнгериев, сути демонов!
– И я пришла, - вырвалось у меня горькое.
Я понимала, что мое чудесное рождение отняло у меня все: надежды на спокойную счастливую жизнь, на все то, что я любила, чего хотела для своего народа. Всегда найдется такой, как Ягат, кто захочет сделать меня игрушкой в своих руках, а самому Ягату, как оказалось, была нужна вовсе не я…
– Ты пришла, - повторил за мной демон.
– И оказалась хрупкой розовой девочкой, нежной и напуганной.
В опьянении предстоящей битвой я сделал все, чтобы вызвать твой гнев, твою ненависть, твою злость, Рахаат. И в тот момент, когда у меня получилось, когда кровь моя кипела, а разум ликовал от триумфа…
Ты бросила мне вызов, Рахаат.
Мне показалось, или в тоне Ягата прозвучало уважение? Демон продолжал говорить, и я слушала его все внимательнее, боясь пропустить хотя бы слово.
– Ты дралась со мной, Рахаат, ты встала со мной на равных. Со мной, кто должен был сломать тебя… Ты не сломалась. Когда-то спутниц тэнгериев называли спутницами хаоса, и я видел много воительниц, и бился, стоя с ними плечом к плечу, но всем им далеко до тебя, Рахаат. Я увидел в тебе истинную демоницу.
Я ошарашенно хлопала ресницами, губы беспомощно приоткрылись, и демон, заметив это, сглотнул, но продолжил.
– На этом ты не перестала удивлять меня. Когда я уже принял тебя, как равную, когда понял, что ты действительно достойна того, чтобы занять место на троне, ты бежала.
Ты пожертвовала
Ты ни разу не подумала о себе, но думала о целом народе.
Ты действительно Избранная. И я никому не отдам тебя. Ты - моя, Рахаат.
Демон замолчал, переводя дыхание. В следующий миг воцарившуюся тишину нарушил звук пощечины.
Словно все еще не понимая, что я сделала, от чего у меня горит ладонь, я ударила снова, другой рукой и закричала:
– Мерзавец! Как ты смеешь! Как смеешь называть меня демоницей? Я пери! Это моя истинная сущность, моя суть, мое достояние, которым одарила меня Мать! Значит, ты никому не отдашь меня потому, что я - Избранная?!
Я ожидала, что демон схватит меня за руки, удержит, может, даже отбросит от себя… на кровать… Но Ягат продолжал покорно сносить удары.
А они сыпались снова и снова. Я кричала! Обзывала его последними словами! Грозилась низвергнуть в Тартар, отправить обратно в бездну! Я молотила кулачками по горячей и твердой, как камень, груди. Осыпала его градом тычков, ударов и оскорблений.
Наконец, мои силы стали иссякать. И в этот момент руки завели за спину, а губы накрыли поцелуем.
– Не трогай меня! Мерзавец!
– крикнула я, вырываясь, а когда Ягат поцеловал снова, впилась укусом в губу.
– Демоница!
– прорычал демон и привлек меня сильнее, отчего я пискнула.
Он снова поцеловал меня, властно, безжалостно, прижимая к себе. Казалось, тело расплющится о груду этих каменных мышц. Губы накрывали мои собственнически, беспощадно. Они терзали, подчиняя своей воле. Когда язык ворвался в мой рот, тело пронзила огненная стрела, и вопреки всему, я попыталась прижаться к нему еще больше.
Демон целовал так долго и неистово, что я задохнулась.
Он отстранился на миг и с губ его сорвалось хриплое:
– Я не чувствовал ничего, кроме голода с тех самых пор, как был создан. Только голод. И только ты одна способна утолить этот голод, Рахаат.
Я снова прикусила его губу, застонав от наслаждения. Я слабо поняла, о каком голоде говорил он, в то время, как мой собственный голод пожирал изнутри, грозил разорвать на части, звал, трубил в рог, молил заглушить себя хоть немного.
Не знаю как, я оказалась опрокинутой навзничь на ложе. Кажется, я слышала треск ткани, а может, показалось. Но когда скользнула взглядом по своему телу, поняла, что обнажена.
Демон покрывал поцелуями лицо, шею, грудь, его умелые губы скользили по животу и бедрам. Легко, словно играет с котенком, он переворачивал меня на живот, покрывал поцелуями спину. Я стонала и всхлипывала, когда он покусывал за ягодицы, когда целовал ступни и нежил во рту пальцы ног.
Мои руки порхали по его могучему телу, по буграм мускулов, которые перекатывались под горячей кожей. Он оказался твердым, словно боги вырезали его целиком из скалы. Твердым и теплым одновременно. Такой огромный, что я и вправду чувствовала себя цветком в его могучих руках.