Избранная лирика
Шрифт:
Ты можешь стать корректным и учтивым,
Изысканным, как фигурист на льду.
Но чтобы стать, товарищи, правдивым.
Чтобы душе усвоить прямоту,
Нельзя учиться видеть правоту
Необходимо сердцу быть огнивом.
Мы все правдивы. Но в иные дни
Считаем правду не совсем удобной,
Бестактной, старомодной, допотопной
И гаснут в сердце искры и огни...
Правдивость гениальности сродни,
А прямота
1955
СОНЕТ
Я испытал и славу и бесславье,
Я пережил и войны и любовь:
Со мной играли в кости югославы,
Мне песни пел чукотский зверолов;
Я слышал тигра дымные октавы,
Предсмертный вой эсэсовских горилл;
С Петром Великим был я под Полтавой,
А с Фаустом о жизни говорил.
Мне кажется, что я живу на свете
Давнее давнего... Тысячелетье...
Я видел всё! Чего еще мне ждать?
Но, глядя в даль с ее миражем сизым,
Как высшую хочу я благодать
Одним глазком взглянуть на коммунизм.
1957
ТИХООКЕАНСКИЕ СТИХИ
ВЕЛИКИЙ ОКЕАН
Одиннадцать било. Часики сверь
В кают-компании с цифрами диска.
Солнца нет. Но воздух не сер:
Туман пронизан оранжевой искрой.
Он золотился, роился, мигал,
Пушком по щеке ласкал, колоссальный,
Как будто мимо проносят меха
Голубые песцы с золотыми глазами.
И эта лазурная мглистость несется
В сухих золотинках над мглою глубин,
Как если б самое солнце
Стало вдруг голубым.
Но вот загораются синие воды
Субтропической широты.
На них маслянисто играют разводы,
Как буквы "О", как женские рты...
О океан, омывающий облако
Океанийских окраин!
Даже с берега, даже около,
Галькой твоей ограян,
Я упиваюсь твоей синевой,
Я улыбаюсь чаще,
И уж не нужно мне ничего
Ни гор, ни степей, ни чащи.
Недаром храню я, житель земли,
Морскую волну в артериях
С тех пор, как предки мои взошли
Ящерами на берег.
А те из вас, кто возникли не так
И кутаются в одеяла,
Все-таки съездите хоть в поездах
Послушать шум океана.
Кто хоть однажды был у зеркал
Этих просторов - поверьте,
Он унес в дыхательных пузырьках
Порыв великого ветра.
Такого тощища не загрызет,
Такому в беде не согнуться
Он ленинский обоймет горизонт,
Он глубже поймет революцию.
Вдохни ж эти строки! Живи сто лет
Ведь жизнь хороша, окаянная...
Пускай
Стоит, как стакан океана.
Владивосток
1932
ОХОТА НА ТИГРА
1
В рыжем лесу звериный рев:
Олень окликает коров,
Другой с коронованной головой
Отзывается воем на вой
И вот сквозь кусты и через ручьи
На поединок летят рогачи.
2
Важенка робко стоит бочком
За венценосным быком.
Его плечи и грудь покрывает грязь,
Измазав чалый окрас,
И он, оскорбляя соперника басом,
Дует в ноздри и водит глазом.
3
И тот выходит, огромный, как лось.
Шею вдвое напруживая.
До третьих сучьев поразрослось
Каменное оружие.
Он грезит о ней,
о единственной,
той!
Глаза залиты кровавой мечтой.
4
В такие дни, не чуя ног,
Иди в росе по колени.
В такие дни бери манок,
Таящий голос оленя,
И, лад его добросовестно зубря,
Воинственной песнью мани изюбря.
5
Так и было. Костром начадив,
Засели в кустарнике на ночь
Охотник из гольдов, я и начдив.
Некто Игорь Иваныч.
Мы слушали тьму.
Но забрезжил рассвет,
А почему-то изюбрей нет.
6
Охотник дунул. (Эс.) 1. Тишина.
Дунул еще. Тишина.
Без отзыва по лесам неслась
Искусственная страсть.
Что ж он оглох, этот каверзный лес-то?
Думали - уж не менять ли место.
7
И вдруг вдалеке отозвался рев.
(В уши ударила кровь...)
Мы снова - он ближе. Он там. Он тут
Прямо на наш редут.
Нет сомненья: на дудошный зык
Шел великолепный бык.
8
Небо уже голубело вовсю.
Было светло в лесу.
Трубя по тропам звериных аллей,
Сейчас
на нас
налетит
олень...
Сидим - не дышим. Наизготовке
Три винтовки.
9
И вдруг меж корней - в травяном
горизонтце
Вспыхнула призраком вихря
Золотая. Закатная. Усатая, как солнце.
Жаркая морда тигра!
Полный балдеж во блаженном успенье
Даже... выстрелить не успели.
10-11
Олени для нас потускнели вмиг.
Мы шли по следам напрямик.
Пройдя километр, осели в кустах.
Час оставались так.
Когда ж тишком уползали в ров,
Снова слышим изюбревый рев
И мы увидали нашего тигра!