Избранная морского принца
Шрифт:
— Как? — растерянно спросила Джиад. — Как его вытащить?
— Как хотите! Вы же его избранная! Да знаю я, что не по своей воле, — ну и что? Вы связаны. Отвлеките его на себя. Ну, хоть поцелуйте, что ли…
Эргиан страдальчески скривился, и Реголар обнял его сзади, замер, каменея лицом. Что-то это напомнило Джиад, но снова некогда было подумать. Ту мысль, что вертелась в голове раньше, как раз озвучил Эргиан. Не мог кариандец поверить в то, что Сердце — настоящее! А украсть реликвию мог? Отчего нет… Но это потом… все потом. Вытаскивать
Кровь бросилась в щеки Джиад. Она беспомощно глянула на полумертвого рыжего, из запястья которого сочилась кровь, но уже меньше. Все равно — и так много потерял. Слишком много. Они связаны — вот что сейчас главное. Только сегодня утром она назвала себя тринадцатой каи-на Акаланте — так неужели откажет его раненому королю в помощи?
Наклонившись, она припала ртом к ледяным жестким губам Алестара. Ничего чувственного в этом поцелуе не было — только желание согреть. Стыд от того, что кариандец откуда-то знает их тайну. Вина за то, что избранная из нее такая бесполезная… Даголар держал Эруви на краю жизни… Но ведь и она вытащила Алестара тогда, только вернувшись в море!
Король слабо застонал, моргнул — и Джиад решилась. Постыдится она потом, если все получится. Потому что иначе будет не перед кем. Оторвавшись от губ Алестара, она вдохнула глубоко, полной грудью, склонилась снова, обвила руками шею иреназе. Приникла в настоящем поцелуе, грея его холодные, соленые то ли от крови, то ли от морской воды, губы своими. Отогревая отдавшего все силы иреназе собственным теплом, внутренним огнем, разжечь который умеет любой Страж. Один из экзаменов Храма — умение высушить на себе мокрую ледяную простыню. Она справилась! Так что же сейчас…
Искра внутреннего огня разгоралась сильнее, и Джиад почувствовала, как тянется к ней Алестар. Как губы иреназе становятся все теплее, живее, требовательнее… Ладони рыжего легли ей на плечи, взгляд стал осмысленным и благодарным.
— Ну, хватит, — буркнула Джиад, отрываясь. — Вам уже лучше.
— Стоило… — прошептал Алестар, улыбаясь блаженно и удивленно. — Это стоило твоего поцелуя… мой… страж.
Закашлявшись, он сплюнул кровь, вытер рот, покосился на Эргиана, с закрытыми глазами полулежащего на своем спутнике, и окликнул его слабо, но с ядовитой издевкой:
— Какие странные у вас места для прогулок, тир-на! Так, значит, повелителем сумасшедшего города вы стать не желаете? А чего же вы хотите, мой дорогой родич и ближайший наследник? И зачем вам убирать от меня избранную за день до нашего разрыва?
— О, а вот об этом мы поговорим обязательно, — пробормотал кариандец, страдальчески кривясь. — Видят Трое, нам будет о чем поговорить! Но сначала я закончу — осталось немного — и почему бы нам не вернуться в город? Вам нужен целитель получше меня, а я полхвоста отдам за горячую тинкалу и постель…
Джиад вздохнула, чувствуя, как отпускает страшное напряжение. Они справились. Успокоили вулкан и пережили этот день. Завтра, правда, будет не легче, но это будет завтра.
ГЛАВА 19. Правила игр и ритуалов
В этот раз Невис никого не стал призывать к благоразумию. Оказавшись у постели полумертвого Алестара, кашляющего кровью, целитель негромко и очень грязно выругался с упоминанием глубинных богов, а также медузьих мозгов и дурной крови, стукнувшей некоторым в голову прямо из хвоста. Джиад его понимала… Ей самой было отчаянно стыдно: выглядело так, будто молодой король Акаланте очень старательно пытается отправиться на тот свет, а она, Страж и избранная, всеми силами ему в этом способствует.
Так что когда Невис велел ей лечь рядом, взять Алестара за руку и расслабиться, Джиад быстро и молча повиновалась. Ираталя, пытавшегося узнать о здоровье короля, целитель буквально вышвырнул из спальни коротким злым шипением и вообще был настолько не похож на обычного милого и кроткого старика, что Джиад стало жутко. Повернув голову, она смотрела на чеканный мраморный профиль Алестара, закрывшего глаза, на заострившееся лицо и спутанную рыжую косу… Жрецы обещали разорвать их запечатление завтра-послезавтра, но было похоже, что иреназе может до этого просто не дожить.
— Хвала Троим, что хоть у кого-то хватило ума оповестить меня заранее, — все так же тихо и зло сказал Невис. — О чем вы думали, повелитель мой? И, главное, чем? Уж явно не головой… Не вздумайте двигаться!
Алестар медленно поднял ресницы, посмотрел на потолок, потом перевел взгляд на Невиса, шевельнул губами…
— И говорить тоже! — рявкнул лекарь. — До завтрашнего утра — ни слова. Я, старая безмозглая медуза, тоже хорош! Надо было вас к постели привязать! Или в клетку посадить, как малька салту!
Джиад виновато отвела взгляд. Действительно, если бы не Эргиан… Она сама в долине смогла только перевязать Алестару рану на руке, но рыжий кашлял кровью, пока за дело не взялся принц-глубинник. Он вытащил из кармашка на поясе какую-то пилюлю, жизнерадостно сообщив, что тир-на Алестар вполне может не пить лекарство, если не хочет. И перевязывать ребра тоже не обязательно. В конце концов, может, ему, Эргиану, и понравится быть королем — кто знает?
После такого рыжий безропотно глотнул снадобье, глядя на кариандца мрачно, как загнанный в клетку Жи. Позволил туго стянуть себе грудь повязкой, но вот сесть в седло за чьей-то спиной отказался наотрез. Эргиан спорить не стал, просто отправил Даголара в город, велев рассказать сначала целителю, потом Ираталю. Коротко кивнув, супруг Эруви умчался на спешно изловленном салту, успокоившемся, как только море перестало отвечать крови королей иреназе.