Избранная морского принца
Шрифт:
— Зачем вам это? — резко спросил Алестар, подаваясь вперед.
— О нет, — мягко возразил кариандец, — теперь моя очередь спрашивать. Я сказал достаточно, выводы можете делать сами. Вы собираетесь жениться на моей сестре?
Перед ответом Алестар помолчал. Глубоко внутри тянула и ныла тихая боль, и от взгляда на спокойную жрицу становилось только хуже.
— Да, — сказал он, наконец. — Я обещал отцу. К тому же, мне нужна супруга именно такой крови. У меня нет выбора, тир-на Эргиан.
— Благодарю за откровенность, — кивнул кариандец. — То есть причины две: клятва и происхождение Маритэль. Я… учту это.
— Разве договор не заключен? Я полагал,
Мутная, как штормовая вода, холодная злость то накатывала, захлестывая Алестара целиком, то отступала, позволяя мыслить почти разумно.
— Не злитесь, тир-на, — все так же мягко и очень проницательно ответил принц Карианда. — Если вам станет легче, то лично я был против этого брака. Вы с Маритэль слишком разные. Я бы предпочел отдать ее тому, с кем моя сестра будет счастлива, а не разменивать, как породистую самочку салту, на политические выгоды.
Злость Алестара улеглась почти мгновенно. Проклятый маару говорил именно то, что сам он бросал в лицо отцу. И он, кажется, действительно беспокоился за сестру…
— Вы считаете, что я буду плохим мужем? — напрямую спросил он, снова ворочаясь на постели и думая, что хорошо бы навестить ширакку и поплавать в горячей воде, но не выгонять же гостя посреди столь интересного разговора.
— Плохим? Нет. Неудобным и опасным — весьма, — ответил откровенностью на откровенность кариандец. — Вы любите другую. Это видно всем, у кого есть глаза. И это бы еще ничего, если запечатление разорвать вовремя и умело, но… Госпожа Джиад, — повернулся он к жрице. — Скажите, вы никогда не чувствовали ничего странного в присутствии амо-на Тиарана?
— Если не считать того, что он чуть не убил меня зовом? — усмехнулась Джиад. — А почему вы спрашиваете?
— Ответ за ответ, — улыбнулся ей Эргиан азартно. — Любой вопрос по вашему желанию.
— Я… чувствовала, — уронила жрица и посмотрела в глаза Алестару. — Помните, как Жи укусил меня? В то утро один из ваших жрецов попытался подчинить меня своей воле. Но кто — я не знала. А вы уверены, — взгляд ее обратился к Эргиану — что это был Тиаран?
— Я бы не поклялся в этом, но да — уверен. Он очень благоразумно не пользуется этой способностью наедине. Только рядом еще с кем-то. Меня он лишь попробовал на вкус, так сказать. И признал несъедобным, — кариандец ехидно улыбнулся и снова посерьезнел: — Но я совершенно точно не желаю, чтобы в эти игры играли с моей сестрой. Во все времена влиять на мужчину было проще всего через его женщину… Поэтому я даже рад, что пока рядом с тир-на Алестаром не такой нежный цветок, как Маритэль, а более…
— Крепкое растение, — с усмешкой закончила Джиад, и кариандец кивнул.
— Ваш вопрос, каи-на Джиад, и, думаю, хватит игр на сегодня, — сказал он.
Тиаран пытался зачаровать Джиад? Алестару казалось, что до этого он злился? Нет, вот теперь он был зол по-настоящему! Да как он посмел! Тварь глубинная! Жрец, предавший Троих! И он еще сговаривался с врагами Акаланте? Но почему Джиад ничего не сказала? Она ему настолько не доверяет?
Алестар с усилием сбросил застилающий разум алый туман ярости, чтобы услышать жрицу.
— Пожалуй, могу сказать то же самое, — медленно произнесла она, в упор разглядывая кариандца. — Так много вопросов… Знаете, тир-на, я не буду спрашивать. Скажите мне сами что-нибудь. То, что считаете нужным сказать. Не то чтобы я не любила игры, но сейчас ставки слишком высоки. Просто подумайте, что я-то уплыву, но жизнь длинна, а вы, кажется, собираетесь прожить ее здесь, в Акаланте…
Она замолчала. На лице Эргиана расцветала
— Какой отличный ход, госпожа жрица, — вымолвил он, наконец, с удовольствием. — Ах, какой восхитительной королевой вы были бы… Я мог бы сказать вам очень, очень много… Но к чему, ведь вы и вправду скоро покинете нас. Впрочем… Зелье для разрыва запечатления уже принесли?
Джиад молча покачала головой.
— Не тяните с этим, — очень спокойно и холодно посоветовал Эргиан, снова становясь пугающе серьезным. — Завтра утром — самый крайний срок, потому что такие эликсиры со временем начинают действовать непредсказуемо. А ведь тир-на Алестару так хочется выгадать еще несколько часов в вашем обществе, верно? И кто будет виноват, если вас честно предупреждали, но слегка, самую малость ошиблись в сроке? Разве что жрец-алхимик, готовивший зелье, но никак не почтенный амо-на Тиаран. Который поклянется даже на Сердце…
— Я понял, — с трудом проговорил Алестар. — И… благодарю вас.
Эргиан оттолкнулся от постели, всплыл и снова изящно поклонился, сначала — Джиад, затем — Алестару.
— Я был бы рад напоследок сыграть еще хоть одну партию с вами, госпожа жрица, — проговорил он весело. — И, тем более, надеюсь на много прекрасных партий с моим дорогим родичем. Простите, мне пора!
Когда дверь за кариандским маару закрылась, Алестар в изнеможении шевельнул хвостом.
— Не знаю, правду ли он сказал, — проговорил он, глядя в пустоту, — но подвергать тебя опасности не хочу. Мы проведем ритуал сегодня вечером. Я достаточно восстановил силы.
— Достаточно для чего? — осторожно поинтересовалась Джиад, дергая себя за отросшую прядь волос.
— Для чего угодно, — отрезал Алестар. — Мне велено лежать в постели? Я буду лежать. Слава Троим, у всех остальных в этом городе есть хвосты, чтобы приплыть сюда.
* * *
Это был странный день. Время то тянулось, то мчалось, словно мощный салту. А ведь раньше Джиад подумала бы земными словами, про коня или сокола… Море оставило в ней гораздо больше, чем она могла предположить. Пропитало насквозь, коварно просочилось в кровь, напоило своей бесконечной соленой тоской и бесконечным же спокойствием. Джиад было грустно. Сидя на постели в комнате, где знала уже каждую плитку пола и трещинку на стене, она никак не могла осознать, что все скоро закончится. Свершится некий ритуал — интересно, какой? — и можно будет уплыть наверх. Может быть, не в тот же день, ведь неизвестно, каким окажется исход разговора с Торвальдом, но можно!
А если все устроится совсем хорошо, то они уплывут с Лилайном…
На этом месте Джиад запрещала себе мечтать, потому что трезво вспоминала о главном: перстня, чтобы обменять его на наемника, у них нет. Алестар об этом тоже говорить не хотел, потому что говорить было не о чем: все решится там, на месте.
Зато он работал. После смерти старого короля все дела, что решались им, свалились на плечи преемника, несколько дней они копились, и теперь Алестар разгребал документы, которые таскали из местной канцелярии. Хмурился, внимательно читая значки на металлических и восковых таблицах и кожаных свитках, пропитанных жиром для сохранности. Что-то черкал, исправлял, дописывал. Незнакомые Джиад иреназе принимали свитки с почтением, уносили и притаскивали новые…