Избранная морского принца
Шрифт:
Джиад молча ухватилась за плечи Алестара, направившего салту вперед. Серый рванулся, словно не чувствуя добавочного груза. Тугая вода сжимала тело, заставляя напрягаться, но сидеть за спиной иреназе было гораздо проще, упругие струи проходили мимо Джиад, обтекали ее по бокам. За спиной Алестара было… надежно. Глупое чувство по отношению к тому, кто втянул ее в такие беды и неприятности, но сейчас Джиад не могла сделать ровным счетом ничего, только ждать и быть щитом — как обычно.
— А сирен здесь больше нет? — окликнула она рыжего, и тот замотал тщательно заплетенной толстой косой.
—
— Ваше величество, а почему…
Джиад вдруг пришла подозрительно простая мысль, наверняка таящая в себе какой-то подвох. Не мог же никто не додуматься до этого без помощи существа с земли.
— Почему вулканы не успокаивает король Суаланы? Они же на границе!
— Вот потому и не успокаивает, — усмехнулся, судя по голосу, Алестар. — Суаланцев только пусти… Это же как раз та территория, за которую шла война. Вулканы подчиняются не любому осколку Сердца, а только тому, на которое настроены. Позволить Суалане их усмирить…
— Я поняла! Это значит отдать их Суалане?
Алестар кивнул и вдруг придержал салту так плавно, что Джиад едва качнуло в седле.
— Вот здесь, — сказал он обыденно. — Самое удачное место.
Джиад огляделась. Ей выбор иреназе ни о чем не говорил, но облако мути приблизилось, стало гораздо темнее, а гряда гор за спиной отдалилась. Вода скрадывала расстояние, и Джиад не могла понять, сколько они проплыли от начала равнины.
— С Сердцем я бы подобрался ближе, — задумчиво сказал Алестар, покидая седло. — Но сейчас — нет. Здесь будет отличная точка резонанса…
Он погладил Серого по носу и посмотрел Джиад прямо в лицо.
— Ничего не бойся, хорошо?
— Я еще не знаю, чего нужно бояться, — улыбнулась Джиад. — Хоть расскажите… И что делать мне?
— При хорошем исходе — ничего, — пожал плечами Алестар. — При плохом… тем более. Джиад, мне сейчас никто не может помочь — вот в чем беда. Ты слышала легенду о глубинных, верно? Как мой предок отдал жизнь, и из его крови боги сотворили Сердце Моря? Так вот, Сердце — это посредник между морем и кровью его королей. Оно усиливает и направляет нашу волю, очищает внутреннее зрение, позволяет чувствовать воду и дно. Но можно обойтись и без него. Только разница — как между обученным салту и бешеным дичком, на которых ты пытаешься пройти Гонки.
— И… как вы будете обходиться? — осторожно спросила Джиад, уже подозревая ответ всей своей сутью жрицы.
— Как и должно — кровью, — спокойно улыбнулся Алестар, вынимая из ножен на поясе короткий и явно очень острый нож. — Море понимает только ее голос. Нашей крови, потомков первого короля.
Он снова посмотрел на Джиад странным взглядом, будто извиняясь, и продолжил:
— Я никогда такого не делал и не знаю, сколько надо крови. Отец говорил, что это не смертельно, — море не требует больше, чем ты можешь дать.
— Но вы и так недавно потеряли кровь, — почему-то вдруг очень тихо сказала Джиад.
— Да, — просто уронил Алестар. — И могу отдать меньше, чем обычно. Джиад, если… если что — просто вернись в Акаланте и все расскажи. Я оставил Ираталю письмо о том, что собираюсь делать, тебя никто ни в чем не обвинит.
—
Он смотрел на нее, как-то вдруг разом повзрослев, холодными синими глазами, и Джиад захлебнулась собственным возмущением. Не глупый мальчишка, попусту рискующий жизнью ради издевок над охранниками, как в прошлый раз. О нет. Все-таки воин. Молодой король, идущий в опасный бой со стихией, чтобы защитить свой народ. Тот, кто может не вернуться из боя и знает об этом.
— Если что, — с трудом проговорила она, — я отвезу вас в Акаланте — живого или мертвого. Полагаю, именно для этого я здесь и нужна. Делайте свое дело, ваше величество.
Она вцепилась в луку седла, неудобного, рассчитанного на иреназе, а не на человека. В горле стоял ком. Алестар, к счастью, не стал больше ничего говорить — просто отплыл на пару взмахов хвоста, зависнув над ровной площадкой дна, свободной от крупных камней и даже водорослей.
Джиад ждала какого-то сложного ритуала, заклятий, но все оказалось до жути просто. Алестар закрыл глаза, помолчал немного и с силой ткнул ножом в левое запястье. Ткнул умело — так чтобы не задеть связок, но кровь мгновенно хлынула в воду. Вокруг иреназе начало расти мутное облачко, отвратительно сходное с тем, что виднелось вокруг Младшего Брата.
— Мать Море… — прошептал Алестар, не открывая глаз. — О Мать Море…
И снова затих, только через некоторое время Джиад увидела, как вздуваются вены на его шее, а на виске начинает пульсировать голубая жилка под мраморно-белой кожей.
Закусив губу, она следила за происходящим, чувствуя себя совершенно, безнадежно беспомощной. Кровь лилась и лилась, Алестар, и без того бледный, стал уже полупрозрачным, губы его посинели, а конца ритуалу то ли не предвиделось, то ли Джиад не могла его распознать.
— Так… — выдохнул вдруг Алестар и снова воткнул нож в запястье, еще глубже. — Вот она… точка… резонанс…
Что такое резонанс, Джиад знала, как и всякий храмовый Страж, но как совпадение вибраций относится к раскаленным недрам — понятия не имела. Однако иреназе было виднее. Вытащив нож из раны, он взмахнул лезвием, вычерчивая какой-то странный узор. Потом, дрогнув неподвижным до этого лицом, уронил нож на дно, прижал к ране пальцы. Джиад качнулась вперед, готовясь останавливать кровь, но Алестар зажал рану не для этого — он отнял испачканные пальцы, с которых вода мгновенно омыла кровь, и снова принялся чертить узоры, беззвучно говоря что-то синими губами.
Вода вокруг стала вдруг плотнее — так показалось Джиад, а в следующее мгновение по равнине прокатился невыносимо низкий гул, отдававшийся даже в костях. Скривившись, Джиад закрыла уши руками — но это не помогло. Море дрожало, гудело, вибрировало, и дно тоже! Страшно было подумать, каково Алестару, если вспомнить, что иреназе чувствительнее людей к звукам.
Мгновенно осунувшийся, как после тяжелой болезни, рыжий открыл глаза, посмотрел куда-то мимо Джиад. Зрачки его расширились, заняв чуть ли не всю радужку, и глаза теперь казались почти черными. Губы продолжали шевелиться, но ни звука не слетало с них. А кровь из запястья… Кровь так и текла, даже сильнее, чем раньше.