Избранная. Будь нашей женой
Шрифт:
— Хлебни ещё зелья, — смутился Макс. — Оно снимает болевые ощущения.
Дважды предлагать не пришлось. Вскоре я вылакала всю бутылочку.
Ну а теперь можно заняться составлением меню.
***
— Леди, при всем моем уважении к вам, мы не сможем наготовить стол на тридцать с лишним персон, — испугалась Верона, когда я озвучила ей масштабы бедствия. — Даже если возьмемся втроем, с дочерями, не успеем. Да у нас и продуктов необходимых нет для застолья! Тыква да крупа, вот и всё, чем можем похвастаться. Не гневайтесь только, но это невозможно!
—
— Д-да.
— А рыба типа сельди и уксус для маринада?
— Ч-что?
— Так, ясно. Покажите мне кладовку.
Следующие полчаса я инспектировала скудные запасы поместья, выстраивая в голове схемы того, какие неожиданные блюда можно подготовить. Что простенько, без изыска — сошлемся на быт моей страны. Скажу, что так принято встречать дорогих гостей: хлеб, соль, немного картофеля. Мол, уважьте традиции и отведайте нашу пищу.
Никто даже не догадается, что в России тоже пируют на широкую ногу.
— Вот список того, что необходимо докупить, — передала Вероне исписанную неровным почерком бумажку, в какой раз радуясь тому, что интуитивно умею писать здешние кракозябры-руны. — Сможете?
— Так, это можно, это тоже найдем, это вряд ли, но постараемся… так… а это что? Я не слышала.
— Значит, не берите, — вычеркнула непонятные названия. — Я помогу вам готовить и всё расскажу. Мы справимся.
Верона покачала седеющей головой, но спорить не стала. Только глянула на меня исподлобья, с невысказанным вопросом. Вспомнила, наверное, развернувшуюся перед ней сцену с участием моей оттопыренной попы и недовольного лорда дэ Горна.
Кстати, к вечеру нога перестала болеть, и я смогла спокойно на неё ступать. Раны тоже не жгло. Есть польза от колдовства. Современная медицина не способна заживлять в течение суток, а тут ладони — как новенькие. Корочка запеклась и почти отвалилась.
Обедали и ужинали мы втроем. Даже не верится как-то, что Александр добровольно входил в столовую, садился на место и ел. Без всяких мерзких замечаний и косых взглядов.
О моем здоровье он не справлялся, да мне и не требовалось. Я вообще была на него обижена за постыдную позу для переноски.
— Для торжества всё будет готово, — отрапортовала я за ужином и рассказала о том, что планирую подать на стол. — Нужно что-то придумать с магической уборкой или навести порядок самостоятельно. Пока ваше поместье похоже на дом ужасов, никто не поверит, что у вас всё в порядке. Например, вчера я боролась с пауком за право владения ванной комнатой. К моему стыду, он победил.
Макс гортанно рассмеялся.
— Не беспокойся, Рина, я нашел необходимое заклинание. Смотри.
На сей раз одним щелчком дело не ограничилось. Мужчина долго водил перед собой руками, словно наигрывал мелодию на фортепиано, и шептал что-то себе под нос. Тем временем столовая начала преображаться. Откуда-то появились половые тряпки, метелка прошлась по запыленному подоконнику. Всё кругом шуршало и перемещалось.
В какой-то момент Максимилиан побелел, под глазами его налились чернотой синяки. Он бухнулся на стул и громко выдохнул, стряхнул невидимую соринку с одной руки, затем с другой.
— Энергозатратное мероприятие, — объяснил Макс, сделав крупный глоток сладкого чая. — Зато действенное. Весь дом не очищу, но отдельные комнаты — запросто.
Столовая сверкала. В начищенных канделябрах танцевало пламя свечей, шторы приобрели благородный оттенок. Оказывается, они не траурно-синие, а нежно-голубые. Вот это да.
Александр только морщился, пока я восхищалась работой мастера, а Макс с удовольствием принимал комплименты. Ну и пусть морщится. Если сам ничего толкового сделать не может.
Я уже готовилась ко сну, когда в дверь постучали. Три крупных, сильных стука, которые могли принадлежать всего одному человеку.
Хм, что ему надо?
Натянула поверх ночной сорочки гигантский мужской халат (отняла у Макса) и открыла.
Александр занимал весь дверной проем. Если младший брат был утончен, как и подобает сыну знатного рода, то старший, закаленный на войне, казался массивным, почти необъятным. Я помнила, как бугрятся мышцы, даже сейчас видно, что рубашка на груди трещала по швам.
— Я должен проверить твою ногу, — не сказал, а поставил перед фактом Александр. — Мой брат-недотепа способен так перебинтовать, что калекой останешься.
— Э-э-э.
Я огляделась, думая, впускать ли лорда дэ Горна в спальню или выгнать взашей. Сомневаюсь, что им движут исключительно благие намерения. Он же грубый мужлан, с чего бы ему волноваться о чьей-то лодыжке?
— Екатерина, дай мне осмотреть тебя, — на полтона мягче, уже не совсем требовал, но ещё не просил Александр. — Я не хочу жениться, даже фиктивно, на кривоногой.
Ладно, аргумент считаем засчитанным.
Я села на край постели и вытянула вперед забинтованную ногу. Александр уселся прямо на пол, твердые пальцы его коснулись кожи, размотали повязку. Он действовал молниеносно, словно привыкший к условиям, когда на затягивание жгута даются секунды. Не удивлюсь, если так оно и есть. Александр участвовал в битвах, я в этом не сомневалась.
Он ни о чем не спрашивал и ничего не говорил, только вот в какой-то момент раздвинул полы халата сильнее, оголив колени. В моем мире это не считалось чем-то постыдным, но в здешних реалиях — почти раздел догола.
Я попыталась одернуть ночную сорочку.
— Я должен убедиться, что с ногой всё в порядке, — цыкнул Александр.
Пальцы пробежались по лодыжке, совсем как утром, рождая самые неожиданные эмоции. Кожа покрылась мурашками, и мне хотелось прикрыть глаза, позволив мужчине скользить пальцами выше… и ещё… да, вот так...
Абсолютно не интимное действие, почему же оно кажется таким порочным…
Ох…
Я задышала тяжелее и едва усмирила стон, когда Александр нащупал особо чувствительное место под коленом. Дернулась и покраснела сильно-сильно.