Избранная. Будь нашей женой
Шрифт:
— Или ты придумаешь мне занятие, или я тронусь умом, — призналась я Александру в один из вечеров, когда в печи разгорались поленья, и лунный свет падал в окна золотым покрывалом.
— Интересное начало разговора, — улыбнулся Александр. — С чего бы в ход пошел шантаж?
— Это невозможно! Я либо сплю, либо бесцельно скитаюсь туда-сюда вместе с дворовыми собаками. Готовить нельзя, убирать нельзя, даже мыться самостоятельно хотят запретить!
Он ответил с такой беззаботной простотой, как будто речь шла о пироге
— Привыкай, к тебе относятся как к будущей правительнице, а у тех, знаешь ли, не принято натирать себя мочалкой.
— Чего?!
Я недоуменно поперхнулась и забыла продолжение жаркой тирады, только бы Алекс придумал мне какое-нибудь ответственное поручение.
— Ну а как ты думала? Если наша затея удастся, быть тебе императрицей. Те люди, которых ты видела, о которых читала, отважились на вторую попытку не просто так. Лишь с тем условием, что в дальнейшем я соглашусь стать их императором. Признаться, я тоже не в восторге, но разве есть у меня выбор?
Только сейчас я увидела, как же сильно он устал, как наливаются темнотой синяки под его глазами.
Но я не думала, что Александр может править. Ни разу. Ни секунды. Даже не помышляла. Руководить мятежом — запросто, нет лучше воина и стратега, чем лорд дэ Горн.
Руководить страной?..
Матушки, а как же мы? Как же наш брак, ну, на троих? Как же моё возвращение домой (ладно, пора признаться самой себе, что про Россию я давно не думаю), как же спокойная жизнь в поместье?!
— П-почему ты?
— Видишь ли, у меня есть особый статус, который даст первоочередное право… хм… взойти на трон. Мы хотим им воспользоваться.
Улыбка Александра стала печальнее, но затем он глубоко вздохнул и вытащил из внутреннего кармана куртки лист бумаги.
— Обещаю придумать тебе какую-нибудь работу, а пока почитай. Надеюсь, это хоть немного скрасит твое существование здесь… со мной.
Мне не понадобилось даже спрашивать, о чем записка, потому что взгляд наткнулся на почерк Макса.
Он каким-то образом сумел связаться с нами…
«Если ты поверила моим речам, значит, во мне погиб великий лицедей. Если ты утвердилась, что безразлична мне, значит, я всё сделал правильно. Надеюсь, мой старший брат не обижает тебя. Я доверил ему самое сокровенное и не прощу, если он причинит тебе боль. Прости за мою ложь, прости за обидные слова. Я не излечился, поверь мне, и никогда не излечусь.
Рина, я рядом. Пусть немного дальше, чем обычно, но ведь для близких людей нет расстояний? Надеюсь, вскоре ты увидишь столицу и сходишь в тот чудный ресторанчик, где подают рапанов. Помнишь, я рассказывал о нем?
Надеюсь, Александр сделает всё правильно, и над Роквэном взмоет герб дэ Горнов.
Безумно люблю. Скучаю до беспамятства. Обними за меня нашего хмурого вояку. Он заслужил капельку тепла.
Навечно твой,
Макс».
В первую секунду мне захотелось расплакаться, во вторую — улыбаться так сильно, что сводило бы щеки. Но потом в груди кольнуло тревогой, и она нарастала, заполняя меня всю, до предела.
Странное какое-то письмо. Слова будто пропитаны безнадежностью.
— С Максом всё в порядке? — подняла испуганный взгляд на Александра.
— Мне не доносили никаких известий. А что?
— Да ничего, просто это похоже на... — голос сорвался, — прощальное письмо.
***
Максимилиан дэ Горн понимал: как раньше не будет. Пусть император и обещал ему прежний статус, пусть и божился, что магов уровня Макса нужно оберегать, но злопамятность его не знала границ. Рейнольд не простил его за тот отказ на свадьбе. Ибо как можно противиться императорскому добросердечию, как можно променять сытую жизнь со всеми привилегиями на старый семейный дом и ожидание неизвестности?
Впрочем, на письмо Макса император откликнулся с бесконечной радостью.
Но он перестал быть любимчиком. Его посадили в прежний кабинет, да только задания давали изматывающие, истончающие магический резерв до предела. Он работал с магией крови, настолько темной, что то выжигала его изнутри — без возможности отказаться. На сколько времени его хватит при таком темпе работы? Год или два? Когда-нибудь он иссякнет, и тогда от него избавятся как от пустой бутылки из-под зелья.
Максимилиан понимал: таково наказание за ослушание. Сладкая месть за долгое неповиновение.
Да только он не ждал императорской ласки и был рад, что тот не обращает на него повышенного внимания, считая, что младший дэ Горн попросту смалодушничал. Испугался жизни в затворничестве, поддался на сладкие обещания – и убежал, бросив брата с невестой.
Лучше покорно выполнять указания, а самому понемногу расставлять сети. Писать зашифрованные послания (хорошо, что он не выдал императору тайных фраз). Найти старые связи среди тех, кто хоть и поддерживал императора, но давно устал от бесконечных поборов и втайне мечтает о перемене власти.
Макс ничего не боялся. Ему нечего было терять: всё, что он имел, осталось в поместье. Старший брат и любимая женщина. Ради благополучия семьи он готов пойти на любые жертвы, как пошел восемь лет назад. Раньше он не страшился лишиться карьеры, сейчас — жизни.
А ещё Макс неистово верил в брата. Достаточно закрутить волчок событий, чтобы Александр сориентировался и продолжил то, что не смог закончить когда-то давно. В нем хватит уверенности и сил, он не отступится перед лицом неизвестности.