Избранница Хозяина холмов
Шрифт:
— И ничего нельзя изменить? Найти другой путь. — Я повернулась к принцу и чуть отклонилась назад, потому что он стоял очень близко.
Да ещё и внимательно разглядывал моё лицо.
— Порой именно этот путь самый правильный. Если мы одержим верх, то Тавишу уже нечего будет сказать против слова отца. Потому между союзом Вархассии и Глиннхайна ничто не встанет. Уален поддержит сильнейшего.
— Как так случилось, что ваш отец стал королём вперёд старшего брата? — Я, слегка теряясь от близости принца, убрала за ухо начавшую
— В своё время, ещё при живом деде, Тавиш показал себя нетерпимым и жестоким правителем. Он развязал вражду между многими кланами. Так он хотел ослабить самые опасные для себя. Самые влиятельные. Он готовил себе королевство для правления, пока король слабел от навалившихся на него хворей. — Атайр помолчал, устремив взгляд за окно. — На это и попытался открыть глаза вождей мой отец, когда дед умер. Многие поддержали его. Другие встали на сторону Тавиша. А дело решил поединок.
— Это, наверное, очень оскорбило вашего дядю. — Я невольно усмехнулась, ощутив, как в груди пронёсся огонёк злорадства.
Поделом этому Тавишу. Гниль из него лезет и сейчас, её не скроешь.
— Не то слово. — Атайр тоже улыбнулся, но в следующий миг снова помрачнел. — Но, к сожалению, многие события после поединка ослабили власть отца. И я в том числе. Потому мой долг сейчас сделать всё, чтобы вернуть утраченное.
— Это из-за Охоты? — Я приготовилась к тому, что его высочество не пожелает отвечать.
— Из-за неё тоже, — неожиданно согласился принц. — Но вас это не слишком-то должно заботить. — Он коротким прикосновением поправил подвернувшийся запах моего халата. Всего мгновение я чувствовала его руку на своей груди, но и этого хватило, чтобы сердце зашлось взволнованным стуком.
— Я слышала…
— Ребека рассказала вам, — поправил меня Атайр, слегка улыбаясь.
Скрывать уже не было смысла.
— Да, её высочество рассказала, что Охота может вас забрать. Если вы умрёте. — Собственные слова казались до ужаса странными. — Что это значит?
Принц задумчиво посмотрел мне в глаза, словно ждал, что я скажу ещё что-то. Но не дождался, потому что ничего больше мне не было известно.
— Это значит, что я займу место среди них. И значит, что тогда Глиннхайн ждёт много бед.
— И что же вам нужно, чтобы избежать этого?
Его высочество вдруг рассмеялся.
— А вы хотите помочь, конечно же? — его голос звенел горькой насмешкой. — Но нет, я не хворый мальчик из приюта. И здесь вы вряд ли что-то сумеете сделать. Всё это предначертано мне очень давно.
— А меч Нуаду? — внезапно вспомнила я свой сон, который оказался вовсе не сном. — Он может помочь?
— Что вы про него знаете? — сразу насторожился Атайр.
Он взял меня за плечи и подтянул ещё чуть ближе к себе. И первым неожиданным порывом было положить ладони ему на грудь, что тревожно вздымалась под вышитой серебристой тесьмой туникой, надетой поверх камизы.
— Кажется, я знаю, где он. И смогу туда добраться. — Пришлось запрокинуть голову, чтобы смотреть на принца.
А его глаза мгновенно налились гневом, потемнели и в то же время словно бы вспыхнули внутренним огнём.
— Не выдумывайте! Это запретные знания даже для потомков сидхе. Это грязь, в которую вам лучше не вступать.
— Но если это спасение?
— Забудьте! — повысил голос Атайр. — Ингюс показал вам? Он провёл?! Ну?
Я отшатнулась, вырываясь из ставшей вдруг слишком крепкой хватки принца.
— Если и он? Что с того? Харелт не показывает мне верных путей в Сиде. Я учусь слишком медленно, а время уходит. А сейчас я поняла многое.
— Вы ничего не понимаете, — покачал головой Атайр. — Если Ингюс знает дороги фоморов, значит, он сам с ними связан. А Харелт делает всё, чтобы вы оставались в безопасности.
— Может, это не так опасно, как вам кажется, — невольно заупрямилась я.
Ведь уже посчитала, что и правда могу помочь гораздо быстрее. А только разозлила принца, который, казалось бы, должен быть заинтересован в том едва не больше всех.
— Я знаю больше вас. Я уже ходил этими дорогами, когда искал сестру в Сиде. И я запрещаю вам!..
— Вы мне никто!
Не знаю, отчего я задохнулась больше: от вспыхнувшего перед глазами гнева из-за повелительного тона его дикарского высочества или оттого, что в тот же миг он меня поцеловал. Так же яростно и горячо, как билась сейчас кровь по всему моему телу. Широкие ладони принца обхватили моё лицо, сдавили, обжигая, словно в наказание. И как ни было мне жарко от собственного негодования, а сейчас меня и вовсе словно в исходящую влажным паром воду окунули.
Я замотала головой, стараясь высвободиться, но и заметить не успела, как всего несколькими движениям губ и языка Атайр заставил меня ответить. И если бы я до сих пор сомневалась, что на постоялом дворе в Джинарии под маской скрывался он, то сейчас точно перестала бы. Потому что, оказывается, вкус его кожи и его дыхания я запомнила очень хорошо.
— Я запрещаю вам приближаться к Ингюсу, — продолжил он прерванную фразу, наконец отпустив меня. Я слышала его голос, но не видела лица, потому что не могла заставить себя открыть глаза и посмотреть на него. — Пока я не разберусь, пока не пойму… Запрещаю!
Я до боли прикусила губу, слушая его удаляющиеся шаги. Зная, что не смогу послушаться. Теперь лишь уверившись, что на правильном пути.
Глава 12
В день брэрмхика я проснулась с таким настроем, словно это мне нужно было сегодня брать оружие и выходить на поле — проливать чужую кровь. Отчего-то это непоколебимое желание руэльских мужчин — непременно переубивать друг друга — наполняло меня нестихающим гневом. Как и необходимость смотреть на это.