Избранница Шахрияра
Шрифт:
Даже если бы Мария вонзила нож ему в грудь, он не испытал бы такой боли, как сейчас. Она не могла любить его! У нее не должно было быть таких чувств!
– Нет! – не выдержав, крикнул Анхель, развернулся и направился к двери. – Я не сделаю этого!
Но Мария была уже там. Она схватила его за руки и не пускала к выходу. Ее тело превратилось в своеобразную преграду, к которой он боялся даже прикоснуться.
–
Анхель застыл, пораженный ее словами. Мария гордо выпрямилась, всем своим видом демонстрируя, что у нее нет ни малейшего желания соблазнять его. И все же она никогда еще не выглядела такой чувственной.
– Позвольте мне оказаться правой, друг мой, – мягко сказала она. – Только один раз, Анхель, показать вам, что такое моя любовь.
Мария протянула свою тонкую руку и положила ему на грудь, туда, где билось сердце.
– Позвольте мне показать вам, что я чувствую, – проникновенно прошептала она, наклонившись к нему.
Ее дыхание огнем обожгло ему щеку.
– Позвольте мне стать вашим учителем.
Анхель взглянул на нее. В ее глазах блестели слезы, но сквозь них он видел страстное стремление выразить свои чувства. Показать их. И, возможно, научить его…
Как он может отказать ей? Как он может отвергнуть то, чему так радовался, обретя? Раньше он не осознавал того, что она сумела разглядеть в нем.
Плечи Анхеля поникли, голос охрип.
– Я не знаю, что мне делать, – признался он и обреченно махнул рукой.
Она вошла в его объятия, и невыносимая боль, наполнявшая его сердце, постепенно утихла.
– Зато я знаю, – прошептала Мария.
«Аллах великий, я больше не могу… Не могу больше быть Марией, джиннией, грезой… Я хочу быть самой собой!»
Эта мысль, такая простая, все поставила на свои места. И вот уже не сказочная красавица, а она, дочь визиря, Шахразада, решилась.
Она повернулась к принцу лицом и поцеловала его в губы.
Он не сразу позволил ей обнять себя. Но ей так хотелось этого! Она нуждалась в этом так же, как ее телу необходимо было дышать. Несмотря ни на что, ей нужно было показать ему, Шахрияру, силу ее любви.
Удивительное ощущение пронзило все существо девушки: он, тиран, бунтарь, пират, он, принц Шахрияр, был предназначен ей с самого первого дня. И сейчас он узнает, почувствует, как может любить женщина, ибо в этой любви соединятся две части одного целого.
Ее поцелуй, столь непохожий на все, что чувствовал принц ранее – обжигающий и несмелый, страстный и робкий, сказал Шахрияру самое
Она, только она, Шахразада, была настоящей – пылкой и желанной. Она и в самом деле любила его. И это желание, горевшее в ее глазах, воспламенило принца так, как не могло воспламенить ни одно повествование, сколь бы красочным или откровенным оно ни было. Он готов был ко всему, но только не к тому, что произошло дальше…
Шахразада лизнула его. Это прикосновение было робким и неуверенным, и она почувствовала, как Шахрияр напрягся. Он даже попытался отодвинуться от нее, но девушка крепко обвила его шею руками.
– Я люблю тебя, мой принц, – прошептала она у самых его губ.
Шахразада прижалась устами к его устам, и он ощутил охватившую ее дрожь. Она робела, сдерживалась, и тогда он тоже лизнул ее. Сначала неуверенно, затем все смелее он стал ласкать ее языком. Они соприкасались языками, как бы дразня один другого, и этот прекрасный танец, игривый и чудесный, захватил их.
– Я люблю тебя, мой принц, – снова прошептала она, почувствовав, как его руки заскользили по ее телу.
Она остро ощущала его желание, но поцелуи и движения Шахрияра по-прежнему были осторожными, почти робкими. О, как мало походил он сейчас на того, кто наслаждался ее телом всего несколько дней назад! Заглянув ему в глаза, она произнесла в третий раз:
– Я люблю тебя. – И снова поцеловала его.
На этот раз встреча их губ была неистовой, они все глубже и сильнее проникали языками друг в друга; теперь их поцелуй больше напоминал сражение, а не танец, ибо каждый из них стремился больше взять, чем отдать.
Внезапно Шахрияр оторвался от нее. Дыхание, которое судорожно вырывалось из него, стало хриплым.
– Я хочу тебя, – выпалил он. – Я мечтаю о тебе, моя мечта, моя греза. Моя жена…
И это слово вновь огорошило своей силой их обоих, заставив сильнее сомкнуться объятиям.
Она поцеловала его. На этот раз ее поцелуй был более властным и требовательным. Она впилась в губы Шахрияра, и он почувствовал всю силу ее желания и неудовлетворенность, ее тоску по нему.
– Так это всегда была ты?! – Потрясенный принц был не в силах ни разомкнуть объятия, ни сделать следующий шаг. – Всегда лишь ты, во всех обличьях? Это твоя душа жаждала моей души? Это твое тело отдавалось моему?
– Я… Должно быть, я всегда желала лишь тебя. И чувствую только тебя. Всегда и сейчас, – прошептала она.
Слезы заполнили ее глаза, и впервые Шахразада не пыталась скрыть их.
– Лишь ты царствуешь в моей душе, лишь ты желанен моему телу, лишь о тебе одном мечтает все мое существо…
Но принцу, казалось, было мало столь прямого признания. «О да, – напомнила себе Шахразада. – Он слышал эти слова всегда… О, как же страшна будет моя месть!»
Поняв, что елеем не раскрыть своих чувств, девушка вновь вернулась в покои Марии и Анхеля и продолжила повествование. Да, теперь она понимала, что чужими словами расскажет о своих чувствах не хуже, что быстрее добьется своего, поведав о чужой страсти.