Избранница стража мглы
Шрифт:
— Способ есть. Непростой в осуществлении, но действенный. Я тебя ему научу. Однако мне понадобится сила твоего мужа. Возможно, он даже умрет, не выдержав ритуала. Готова ли ты пожертвовать любимым стражем ради своего спасения, маркиза?
Во взгляде Серен отразилась холодная решимость.
— Я готова пойти на любые жертвы, лишь бы этот кошмар закончился и я снова стала прежней. Здоровой, прекрасной, сильной.
— Ну тогда слушай, — удовлетворенно кивнула ведьма. — В нужный час я воспользуюсь силой Морана, чтобы призвать тебя в мир живых. Он станет проводником для твоей души.
— Живая.
— Сущая мелочь, — осклабилось в премерзкой ухмылке колдовское отродье. — Всего лишь умереть как можно скорее. Пока демон не коснулся твоей души.
И видение померкло.
Я стояла как громом пораженная. Не способная пошевелиться и даже дышала, кажется, через раз.
Значит, душа Серен не упокоилась с миром, а намерена вернуться. Но куда? В свое собственное тело, уже год как истлевающее в фамильном склепе? Или…
И Моран… Она что же, действительно собирается рискнуть жизнью мужа, которого так любила, чтобы исправить ошибку, которую сама же совершила?
В изнеможении я прислонилась к стене. Мысли, тревожные, сумбурные, проносились в голове, хаотично сменяя друг друга.
Это видение… Действительно ли оно являлось фрагментом прошлого, и, если так, почему Серен вижу именно я? Почему во мне живет сила, которой обладать я не должна?
Кто эта жуткая ведьма? И что она подразумевала под непростым, но действенным способом?
Столько вопросов. И хоть бы один ясный, четкий ответ.
Но вместо этого лишь смутные предположения и тревожные догадки.
Сорвавшись с места, я бросилась к лестнице, слыша, как в груди исступленно колотится сердце. Читать книжки в Луази, пока старая карга что-то замышляет? Ну уж нет!
Я немедленно возвращаюсь в Навенну и расскажу обо всем Морану. Пока еще не поздно. Колдунья намерена воспользоваться силой стража «в нужный час». Когда тот настанет — неизвестно, а потому следовало поторопиться.
Буду мчаться без передышки. Лишь бы успеть.
Не опоздать.
До Луази добралась меньше чем за час. Озябшая, промокшая. Меня трясло от страха за жизнь мужа, от беспокойства за свое собственное благополучие.
Не имеет ли это желтозубое чудовище гнусных планов и на мой счет? Куда-то же Серен должна будет вернуться, раз ее собственное тело оказалось поражено демоном и от него уже наверняка остался один скелет.
Единая! И как тут не свихнуться после таких-то прозрений!
— Мама! Я уезжаю! — крикнула с порога и бросилась в родительскую спальню. Чтобы коснуться напоследок губами изрезанного морщинами лба отца. Попросить прощения за то, что так ему и не помогла.
— Уезжаешь куда?! — всплеснула руками преградившая мне путь баронесса.
Следом за матерью из гостиной показались сестры и Кантен, который еще мгновение назад смешил близняшек шутками, а теперь смотрел на меня с недоумением и тревогой.
— Ксандра! Ну что ты опять выдумала? Только взгляни на себя! Вся промокла. Переоденься и будем ужинать. Наиной запекла куропаток и…
— Кантен, приготовь карету, — оставив без внимания причитания родительницы, распорядилась я.
— Но, ваша светлость, и нам, и лошадям нужен отдых, — осмелился возразить кучер. — Да и куда вы в такую погоду собрались ехать?
— В Навенну! — Выкрикнув это, хлопнула дверью перед лицом опешившего юноши.
На всякий случай повернула в замке ключ, иначе и попрощаться толком не дадут. Замерла на миг, тщетно пытаясь унять бешеное сердцебиение. Убрав с лица влажные пряди, опустилась на край кровати.
В комнате было тепло, горели свечи. Пахло воском и благовониями, которые зачем-то каждый вечер велели зажигать лекари.
— Прости меня, — сильнее сжала отцовскую руку, словно надеялась в человеке, подарившем мне жизнь, почерпнуть смелость и силу. — Мне кажется, я попала в ловушку, а как выбраться из нее — не знаю. Проще всего было бы укрыться в стенах родного дома. Но у меня сердце разрывается на части, когда думаю о том, что ему может грозить опасность. Если останусь здесь, спрячусь трусливо, как улитка в раковине, а с ним что-то случится, никогда себе не прощу. Я должна его предупредить и должна во всем разобраться. А потом я вернусь.
Грянул гром, яркая вспышка мелькнула на темном полотне неба. Спрятав лицо в ладонях, в отчаянии застонала. За несколько дней в пути может произойти многое. Вдруг, когда доберусь до Навенны, будет слишком поздно? Столько времени трястись в карете наедине со своими мыслями… Боюсь, это испытание мне не по силам.
— Александрин, открой! Поговори с нами! — Когда шок прошел, ее милость принялась колотить в дверь, а сестры поддакивали ей слаженным дуэтом.
— Прощайте, папа. — Последний поцелуй, и я подошла к подаренному стражем зеркалу.
Если бы Моран меня сейчас видел. Если бы понял, как сильно напугана, в каком смятении нахожусь. Какие чувства меня обуревают.
Если бы был рядом…
— Александрин! — Стук повторился. Ему вторил окрик, еще более громкий и нетерпеливый.
Стоило прикрыть глаза и мысленно нарисовать любимый образ, как в душе появился луч надежды. Меня охватило радостное волнение, немного заглушившее тревожное предчувствие.
Почему бы и нет? Стоит попробовать.
Раз уж мне удалось справиться с охранными чарами стража, раз я владею силой морров и как-то ухитрилась управлять големом, вполне возможно, сумею проникнуть и в Зазеркалье.
— Александрин! — Дверь ходила ходуном. Кажется, на помощь разошедшейся не на шутку родительнице пришел Кантен и теперь таранил плечом хлипкую створку.
Постаралась абстрагироваться от назойливых криков и сосредоточилась на своей силе. Подумала о доме. О своем новом доме, в котором пережила столько счастливых мгновений, затмивших все горести и разочарования. В котором впервые почувствовала себя желанной и любимой.
В котором мечтала оказаться снова. Мечтала горячо, всем сердцем, до дрожи, вдруг охватившей тело. До изнеможения, пришедшего ей на смену, когда я вытолкнула из себя всю магию, всю силу, на какую только была способна, и решительно шагнула навстречу своему отражению, смазанному, растекающемуся, словно расплавленное олово.