Избранница Торкела

Ховард Мишель

Фэй вздрогнула и вжалась в кровать. Глядя на нее, Торкел мог видеть только невинность. На него смотрели несчастные карие глаза. Ярость охватила его, когда он подумал о риске, которому они все подвергались, выполняя это задание. Ничто в ней не было настоящим.

— Торкел?

Он не мог справиться с ее притворным смущением. Он позволил Маку узнать, что его пациент бодрствует и в сознании.

* * *

Фэй вполуха слушала,

что рассказывал доктор Маку о ее травмах. Он использовал нейтрализатор на последнем из ее синяков. Прервав его на полуслове, Фэй спросила:

— Что происходит?

Он посмотрел на нее с сочувствием и гневом. Это смутило ее еще больше.

— Он знает, Фэй.

— Что он знает? — Ее сердце помчалось вскачь, когда она тихо уточнила. Опасаясь ответа. Опасаясь того, что он ей не сказал.

— Тебе заплатили, чтобы ты сделала его своим Избранником.

Кровь отхлынула от ее лица. Все рухнуло. Она так старалась избежать этого.

— Тебе заплатили, чтобы шпионить за воинами Жутак, — продолжил он.

— Нет. Нет, — протестующе бормотала Фэй, повторяя это снова и снова: — Нет. Нет. Нет.

Лицо доктора разгладилось и стало бесстрастным:

— Мы возвращаемся на Инотию. Они очень серьезно относятся к торговле военными секретами.

— О чем ты говоришь? — Ее губы дрожали, но Фэй сжала кулак и прижала его к губам. Ей все это не нравилось.

— Тебя обвинят в уголовном преступлении.

Этого не может быть. Она провела несколько недель в аду, чтобы выжить. Боролась за Линдси.

— Линдси? Мы должны найти мою подругу.

Доктор Маку отошел.

— Все усилия были предприняты для спасения жены сенаторов, не ради тебя.

Жена сенаторов? Линдси не упоминала эту деталь. Она попыталась представить игривую блондинку на официальном ужине и хихикнула. Маку смотрел на нее, как будто она потеряла рассудок. Может быть, и так. Абсурдные хихиканья превратились в рыдания. Мучительные рыдания рвались из горла, пока Фэй извивалась на боку на кровати.

Болела голова. Болело тело. И самое главное, болело сердце. Шаги и шелест двери дали ей понять, что доктор оставил ее в одиночестве. Нет, поправила она себя. Пустота, в которой раньше находилось ее сердце, существовала уже давно.

— Слишком поздно для слез.

Грубые слова заставили Фэй выпрямиться в постели. Кайл вошел и сел прямо на кровать рядом с ней. Он не играл с ножом, просто смотрел на нее этими жуткими глазами.

— Тоже пришел, чтобы угрожать мне тюрьмой? — выдохнула она.

Кайл наклонил голову. Она чувствовала себя букашкой под микроскопом.

— Все твои действия не имеют смысла, — сказал он с замешательством в голосе.

— Прости за это, — Фэй закрыла глаза, вспоминая, с какой ненавистью смотрел на нее Торкел перед уходом. Он был человеком, которого она любила. Человеком, с которым она хотела прожить жизнь, но она сделала

что-то настолько ужасное, что не могла простить сама себя и, очевидно, он тоже не простит.

— Когда мы приземлимся, у Торкела будет два варианта.

Фэй игнорировала его.

— Если он расторгнет ваш союз, то твои действия не будут иметь для него негативных последствий. Он будет одиноким, а ты будешь жестокой женщиной, которая предала его.

Ее сердце сжалось.

— Если он остается твоим Избранником, он берет на себя часть последствий твоих действий и обрекает себя на вечное одиночество, потому что ты будешь отбывать срок в тюремной колонии, откуда он никогда не сможет забрать тебя.

Фэй открыла глаза и повернула голову на подушке, чтоб оказаться лицом к нему.

— Почему ты так жесток?

— Ты была более жестокой к Торкелу, чем я когда-либо хотел быть по отношению к тебе.

Она передернулась. Его утверждения не содержали ни намека на чувства. Почему он был здесь? Почему говорил ей это?

— Почему?

— Ты любишь Торкела.

Одинокая слезинка скатилась по ее щеке.

— Я никогда не делала секрета из своих чувств.

Кайл наклонился и поймал слезинку кончиком пальца, когда она готова была сорваться.

— Нет, не делала, — согласился он. — На этом и основано мое первоначальное суждение. Твои действия не имеют смысла.

— Я не хотела делать этого. Ничего из этого, — призналась она. — Я хотела семью. Кого-то, кто любил бы меня, а потом этот парень остановил меня на пути на церемонию.

— Что за парень? — уточнил Кайл. Черты лица заострились, и он наклонился вперед.

— Я не знаю. Он выглядел как инотианец, со светлыми волосами и голубыми глазами, но тоньше и не так хорошо сложен, как люди, которых я видела.

— Почему ты?

Фэй не поняла вопроса.

— Что ты имеешь в виду?

— Почему из всех женщин на церемонии в тот день он выбрал тебя?

Фэй резко выдохнула:

— Я не знаю. Может просто чертово везение. Он сказал, что он друг и не хочет, чтобы Торкел был одинок. Я думала… Я думала, что помогаю. Я не просила денег и отказалась, но он настаивал, и я испугалась. Я подумала, что если ничего не получится, придется начать сначала. Я потратила все деньги, что у меня были на участие в программе.

У нее крутило живот, и Фэй прижала к нему руку.

— Когда ты поняла, что Торкел — благородный человек, почему ты согласилась выдавать наши миссии?

Ее нос горел, и Фэй изо всех сил сдерживала очередной поток слез.

— Он угрожал рассказать Торкелу, что заплатил мне. Он сказал, что это не имеет большого значения. То, что он будет знать, когда Торкел уезжает, и какая команда отправляется с ним.

И он угрожал Торкелу. Она всего лишь хотела защитить его.

— Должно быть, ты катастрофически наивна.