Избранницы правителей Эёрана: история демонов Нарака. Трилогия
Шрифт:
– Знаешь, мне надо полежать. Правда. Я с ног валюсь…
Зря я эту волшебную фразу говорю – Леонхашарт пользуется случаем взять меня на ручки и утащить на кровать. Отряхнув от муки, укладывает и опять укутывает. Садится рядом и гладит по волосам. И это так успокаивает, что я не успеваю отправить его прибираться в квартире: меня накрывает полудрема.
Я зависаю между явью и сном, четко ощущая тело, но не в силах шевельнуться или испугаться собственной неподвижности. Я лежу так очень долго, а Леонхашарт все гладит и гладит меня, перебирает пальцами пряди волос. И когда тьма сна, наконец, накрывает, сквозь нее я совсем близко слышу голос Леонхашарта:
– Спи спокойно, любимая…
Сон отступает под напором тревожной мысли: «Надо бежать отсюда скорее, пока не охомутал». Но все же дурман берет свое, и я отключаюсь.
Уютно в кроватке. Открываю глаза и вздрагиваю: рядом со мной кто-то неумный поставил чучело полуметрового варана.
«Чучело» моргает, радостно виляет хвостом, и шкура идет цветными пятнами, маскируясь под алые простыни и светло-бежевую стену.
Это моя Саламандра?!
Сажусь. В спальне сумрачно, дверь приоткрыта, так что спрашиваю шепотом:
– Саламандра, это ты?
А она кивает. Кивает! Словно понимает мои слова.
Что Юмаат сделала с моей маленькой замечательной саламандрочкой? Ей же теперь не ванна нужна, а целый бассейн. Как я ее прятать буду в секторе четвертого факультета?
Рухнув обратно на подушку, закрываю глаза рукой.
«Мне приснилось. Мне это только приснилось, сейчас я проснусь, и если Саламандра здесь, она снова будет миленькой маленькой ящеркой», – уговариваю Вселенную, но тщетно, потому что когда открываю глаза, обнаруживаю все того же полуметрового варана, на этот раз коричневого с оранжевыми и зелеными прожилками.
«Ну, наверное, она и больше могла вырасти. Хорошо, что не выросла». – я стараюсь не терять оптимизма.
Но что мне теперь с ней делать? Их же уничтожают, как только увидят.
– И зачем ты вымахала такой большой, глупая, – вздыхаю я и поглаживаю ее. Она хоть и кажется чистой рептилией, очень приятная на ощупь, почти горячая, и льнет к руке, словно кошка. Ну как такую бросить в беде? Придется спасать.
После умывания, завернувшись в огромный уютный махровый халат Леонхашарта, я выхожу в коридор: чисто. Ни следа муки. Леонхашарт как Золушка всю ночь порядок наводил или уборщиков вызвал? На кухню я иду, ведомая ароматом кофе и запахом блинчиков… Невидимая Саламандра шагает за мной, то и дело наступая на подол халата. Вот нравится ей это, вредине мелкой… громадной то есть.
Блинчики ждут на столе, Леонхашарт варит кофе, сверяясь с инструкцией на смартфоне, что не мешает ему поприветствовать:
– Доброе утро.
– Доброе. Первый раз делаешь? – уточняю я, устраиваясь на стуле и подтягивая к себе вазочку с его любимым сиропом.
– Да. Кофе – самое то для серьезного разговора.
– Надеюсь, серьезная беседа будет не о вашем желании непременно меня заполучить.
И не о моем полувампирском происхождении, потому что таких подробностей я не жажду. Да я даже стейки с кровью не ела никогда!
Леонхашарт бросает на меня взгляд через плечо, но шлем скрывает выражение лица, вообще его эмоций не понять.
– М-м, я хотел поговорить о причинах отбора невест. О тех причинах, которые не заявляются официально.
Как там говорят: утро внезапно перестает быть томным.
– Улучшение породных качеств демонов – это та самая незадекларированная причина? Или иные есть? – Накручиваю на вилку блин и обмакиваю в сироп.
Леонхашарт выключает плиту под кофе. В его движениях улавливаю недовольное осуждение то ли моего тона, то ли формулировки. Вон как, уже и в броне начинаю его эмоции угадывать. Отбрасывая эту мысль, кусаю блин.
– М-м, – тяну восторженно. – Быстро учитесь, архисоветник. Это просто божественно! Или правильнее сказать – демонически?
– Как угодно. Улучшение породных качеств, как ты изволила выразиться…
– А мы переходили на ты? – невинно уточняю я.
Легкий ступор Леонхашарта все же накрывает, но проходит быстро:
– Да. Настя, переходили. Можешь называть меня Лео.
– Зачем? – еще невиннее уточняю я и ресничками хлопаю.
Жаль, лица его не видно, но по напряжению плеч и тяжелому вздоху понимаю, что такого поворота он не ожидал.
– Хорошо, можешь называть меня Леонхашартом, – соглашается он.
Такого поворота не ожидаю уже я. Думала, он как всякий рогатый упираться будет, а нет, это вам не котик, который совсем-совсем не слышит и в упор не понимает.
В любом случае, буду я называть Леонхашартом или просто Лео – выполню его просьбу называть себя определенным образом.
Нет, мне это не нравится.
– Так о чем ты собирался рассказать, Львенок? – елейно интересуюсь я с самой сладкой из улыбок.
Меня потрогали, очень интимно потрогали, теперь вылезают колючки. Это рефлекс. Хотя, наверное, впервые они впиваются в того, кто слишком хорош для такого обращения.
– О чем? – Леонхашарт накладывает в чашку две ложки сахара, заливает кофе, размешивает, добавляя сливки из маленькой коробки. Впрыскивает на поверхность шапку взбитых сливок и последним штрихом присыпает их корицей. Подхватив чашку вместе с блюдцем, выставляет угощение передо мной и облокачивается на столешницу. – Я хотел поговорить о том, что у шоу «Найди себе пару» вовсе не развлекательная причина, моя прекрасная Львица.
Его не так легко переплюнуть…
– Спасибо. – притягиваю чашку с воздушной пенкой и наклоняюсь, прихватываю губами. И лишь собрав с поверхности все взбитые сливки, сообщаю. – Я вся внимание.
Наблюдавший за мной Леонхашарт берет флакон со взбитыми сливками и выдавливает новую воздушную белую шапку.
– Насколько ты успела узнать, главным в Нараке является Архисовет. Но на деле это не совсем так. Хотя мы, архисоветники, контролируем почти каждый аспект жизни в Нараке, во многих моментах мы подчиняемся сектору Возмездие. Они контролируют перемещение между мирами, внешнеторговый оборот, военными действиями с Эераном, сетью шпионов. И на самом деле не Архисовет, а сектор Возмездие приказал провести отбор девушек среди иномирянок этого года.