Избранницы правителей Эёрана: история демонов Нарака. Трилогия
Шрифт:
Я много чего почитала о Нараке, но деятельность сектора Возмездие описывалась довольно расплывчато, понятно было, что он связан с контролем над Безымянным ужасом, но нигде не говорилось, что они вправе приказывать Архисовету. И Юмаат тоже это Возмездие упоминала.
– Сектор Возмездие существует уже тысячелетия, его задача – спасти Нарак от уничтожения Безымянным ужасом, они знают о нем больше нас всех, они проводят военные операции в Эеране, они обладают огромной скрытой от глаз простых обитателей властью, и поэтому в большинстве случаев мы вынуждены подчиняться.
– И причем тут иномиряне? Уж не думают ли в этом Возмездии, что мы сможем справиться с вашим Безымянным ужасом?
– Нет. Существует легенда, что раньше в Нараке появлялись истинные пары.
Я как раз подношу подхваченную вилкой пену из взбитых сливок к губам, фыркаю, и белые пятнышки разлетаются по черной лицевой пластине Леонхашарта.
– Ой, прости, – смеюсь я и машу рукой. – Салфетка есть?
Он вытаскивает из стола пачку бумажных салфеток и я, зацепив Леонхашарта за подбородок, начинаю оттирать сливки со странного материала шлема.
– Что смешного я сказал?
– Истинная пара, – повторяю я с улыбкой, – это случайно не пара, которая чувствует друг друга, жить друг без друга не может и чуть ли не мыслями обменивается на расстоянии?
– Откуда ты знаешь?
Сквозь смех отвечаю:
– Прочитала в одной глупой книжке, долго не могла понять, как такое взбрело в голову автору, это же нелогично и антиэволюционно.
– Ну, возможно потому, что это антиэволюционно, такие пары в Нараке больше не появляются. Но сектор Возмездие это не устраивало, они много лет проводили эксперименты в других мирах, и теперь уверяют, что в наборе этого года могут оказаться девушки, способные стать истинной парой кому-нибудь из демонов Нарака.
То есть я не только наполовину вампир, но могу оказаться еще и результатом эксперимента. Час от часу не легче.
– И зачем это? Главы сектора Возмездие – неистребимые романтики? – отложив салфетку, оглядываю Леонхашарта еще раз, осторожно постукиваю ноготком по светящейся стекляшке глазной прорези. – Или есть какой-нибудь практический интерес?
– Практический. У истинных пар при воссоединении значительно усиливается магия.
– Мне казалось, чем сильнее магия, тем опаснее: фон там повышается, все дела.
– Гатанас Аведдин – глава сектора Возмездие. Белорогий такой. Уверяет, что истинную пару можно экранировать, а вырабатываемую ими магию откачивать и подкармливать Безымянный ужас. На самом деле нам приходится воровать магию в Эеране, чтобы хватало для удержания его на месте, и наличие собственного огромного источника энергии значительно облегчило бы нам жизнь. В теории.
– Почему только в теории?
– Потому что на практике я слабо представляю, как они собираются удерживать в повиновении влюбленных, способных разнести весь кольцевой город. Впрочем, признаю, я не силен в этом отношении, и, возможно, сектор Возмездие сумеет управлять такой парой. Например, держать их в коме или на наркотиках и откачивать магию.
Я и раньше побеждать в этом шоу не хотела, а теперь совсем не тянет. И других невест надо как-то спасать.
– Навскидку я вижу два варианта развития событий, – продолжает Леонхашарт – Либо мы получаем неконтролируемый источник магии, либо сектор Возмездие получает такой контролируемый источник, после чего они смогут крутить из Архисовета веревки, все равно мы не сможем ничего противопоставить такому шантажу.
– Ты их не любишь. Не нравится, что у Архисовета власть отгрызли?
– Мой отец считал, что сектор Возмездие скрывает от нас важную информацию, неоправданно вмешивается в жизнь Нарака и хочет отнять власть Архисовета.
– И ты придерживаешься такого же мнения?
– Не придерживался, пока отец не решил проверить какую-то свою догадку.
Пауза напряженная, я чувствую, что ступаю на запретную, болезненную территорию. Протянув руку, накрываю теплую ладонь Леонхашарта своей и сжимаю, приподнимая уголки губ в ободряющей улыбке.
– Он успел позвонить мне и сказать, что сектор Возмездие нас обманывает, что с их делами все совсем не так. Его звонок прервала тревога. Безымянный ужас двинулся на город, никто не мог его остановить, пока отец не вышел в загон и не скормил себя ему. Я даже не представляю, почему он это сделал, ведь отец был в глубоком резерве, это была не его очередь, ему там просто было нечего делать.
– При твоем путешествии, – я хмурюсь, припоминая трансляцию. – Безымянный ужас не реагировал ни на что, он пер прямо на тебя.
– Совершенно верно. – кивает Леонхашарт, и на его рогах вспыхивает блик.
– Думаешь, сектор Возмездие им как-то управляет?
– Если верить сектору Возмездие, Безымянным ужасом невозможно управлять: он неразумен, как пятно плесени, и по свойствам похож на нее, только двигается.
Заметив что-то розовое, поднимаю взгляд: с потолка к рогу Леонхашарта будто гигантская капля лизуна стекает… стоп, это язык! Высовывается он из пасти, самого сидящего на потолке существа не видно, только язык, полость рта и глаза. Знакомые крупные глаза… Моя Саламандра!
Леонхашарт запрокидывает голову, но язык молниеносно втягивается, глаза и рот закрываются, сливаясь с потолком.
Осмотрев пространство над собой, Леонхашарт снова переводит взгляд на меня:
– Что ты об этом думаешь?
Так трудно думать об этом, когда с потолка к его рогу снова тянется огромный язык твоей Саламандры, которую ему не стоит показывать, ведь она запрещенное существо как-никак. И покушается на его огромную демоническую гордость…
ГЛАВА 17
Если Саламандра обмуслякает рог Леонхашарта, он может не понять. Прибьет еще сходу… Вилкой, что ли, в нее кинуть? Или блинчиком…
– Моя Львица, почему у тебя такие глаза… круглые?
– Чтобы лучше тебя видеть, – маню его пальцем. – Садись рядышком со мной, так будет удобнее обсуждать.
– М-да, странно, – Леонхашарт опять запрокидывает голову, и язык Саламандры вновь своевременно сворачивается. – А смотришь ты почему-то не на меня, а на потолок. Там что-то интересное?